имела в виду совсем… Я…
— Ты обманула меня.
— Я не обманывала тебя, Данила… Муж у меня и правда есть. Могу паспорт показать.
— Ты сказала, что у тебя собака погибла.
Света опустила глаза и заплакала:
— Прости меня, Даня. Прости.
Он не ожидал этого и в свою очередь растерялся.
— Обещай мне, что этого не будет.
Она кивнула и прильнула к нему.
— Я скоро деньги получу. Уедем.
К служебному входу БКЗ, где уже толкалась обычная питерская околомузыкальная тусовка, подкатила средней крутости иномарка. Из задней двери бодро выпрыгнул тележурналист и в сопровождении двоих крепких парней быстро взбежал на крыльцо, приветливо кивнув узнавшим его фанам.
Данила сидел на корточках и курил. Когда тележурналист вошел внутрь, он зашел в кассу и купил билет.
На концерте он стоял внизу, но не у самой сцены, где толпа. Он не танцевал, как большинство других, но тянул шею и чуть улыбался, не зная об этом. Ему очень нравилось и уходить не хотелось. Он посмотрел на часы и стал пробираться к выходу.
Шишкоголовый урод открыл первую дверь отмычкой. Вторая была металлической.
— Звони, — тихо сказал Данила второму, маленькому. Тот нажал на звонок. Первый достал пистолет. Зазвенел ключ в металлической двери.
— Кто там? — крикнул хозяин, распахивая дверь, и уперся лбом в ствол.
— Тихо, гад, — сказал первый. — На пол.
Не успевший закрыть рот хозяин сел на пол, с ужасом глядя на пистолет. Все трое вошли.
В задней комнате его привязали к стулу.
— Тебя как звать? — спокойно спросил Данила.
— Степа, — с надеждой глядя на него, сказал хозяин. Первый бандит нервно ходил по комнате. Второй тихо сидел в углу.
— Ты, Степа, не бойся. Мы тебя не тронем. Ведь ты поможешь нам?
Степа с готовностью кивнул.
— Ты сам-то кто?
— Режиссер.
— Я вообще-то режиссеров не люблю.
— Да пидоры они все, — зло сказал первый.
— Но я тебе обещаю, тебя здесь никто не тронет. Ты успокойся. Хорошо? Ты ведь гостей ждешь? Правда? Какой у него номер трубки?
— 920-16-40, — с готовностью ответил Степа.
— Вот я сейчас наберу его, а ты скажешь, что тебе надо на два часа срочно уехать. Куда ты можешь уехать?
— На съемки.
— Вот, на съемки. А здесь будет Данила. Данила — это я. Он встретит, и все такое. А я через два часа приеду. Понял? Все хорошо сделаешь? Ведь правда?
— Если что не так, сука, я тебе в глаз выстрелю, — сказал первый бандит. Он по-прежнему нервно ходил взад-вперед, как тигр в клетке.
— Заткнись, урод! — тихо сказал Данила. — Ну, давай? — снова обратился он к Степе и набрал номер. — Только не волнуйся!
— Аллё, Ваня! Это Степа! Слушай, мне надо на два часа отъехать на досъемки! Тут будет Данила, он тебя встретит… Что? Слышно плохо… Стажер мой. Да, классный… Что? А, ладно… Ну, до встречи!
— Вот и хорошо. А я слово держу.
— Он сказал, что будет не один, — сказал Степа, доверчиво глядя на Данилу.
— Блядь! Говорил я, гнилое дело, — воскликнул первый бандит.
— Заткнись, я сказал, — и после паузы: — Значит, так. Слушай мою команду. Я встречаю. Что бы ни случилось, не выходить. За него, — Данила кивнул на Степу, — головой ответишь, — сказал он, обращаясь к маленькому, который по-прежнему спокойно сидел в углу.
— Кто там? — спросил Данила.
— Свои, — крикнули из-за двери.
Данила щелкнул замком.
— Иван, — сказал телерепортер, бесцеремонно входя в прихожую. — Степа вернулся?
— Не… звонил только, — пробубнил Данила, ошалело глядя на шумную толпу музыкантов, ввалившихся вслед за Иваном.
— Борис, — сказал Гребенщиков.
— Данила.
— Привет, — сказал Бутусов.
Остальные что-то говорили, но он не слышал. Многих он узнал по фотографиям, многих не узнал. Кто-то сунул ему пакет с бутылками.
— Поставь в холодильник.
— Ботинки снимайте! — крикнул Иван. — А то Степа повесится.
— Сюда проходите! — позвал Данила и открыл дверь в гостиную.
Бутусов по-хозяйски присел к музыкальному центру, выбрал CD и поставил.
— Тащи стаканы, чего стоишь? — крикнул Иван. Настя уже доставала что-то из холодильника. Данила принялся суетливо рыться по ящикам.
Когда грохнула музыка, шишкоголовый бандит вздрогнул и прошел к двери, держа наготове пистолет:
— Вот, блядь, попали, — сказал он и истерично заходил по комнате.
Степа с заклеенным ртом испуганно смотрел на него.
— А правда говорят, что Иван с вас деньги берет? — робко спросил Данила Настю Полеву.
— Да нет, ты чё… Он товарищ наш еще по Свердловску, — сказала она и потащила какую-то закуску в комнату.
Данила понес стаканы.
В комнате дело шло полным ходом. Открывали пиво, бутылки. Многие расселись на полу. Орала музыка. На Данилу уже никто не обращал внимания. Он присел к столу и, глупо улыбаясь, смотрел. Потом встал и вышел.
— Сколько их там? — спросил первый.
— Человек десять. — Данила что-то соображал.
— Надо валить всех пидоров и сваливать. Три ствола у нас. Отход есть.
— Да. — Даня выдержал паузу. — Сидите тихо, — и вышел. В коридорчике достал свой самодельный, проверил барабан и встал на пороге гостиной.
— Данила, давай к нам, — позвал уже пьяный Иван.
— Сейчас я, — сказал он и снова вышел.
— Ну что? — спросил нервный.
— Идем! Пушку дай, проверю.
Нервный протянул пистолет.
— В патроннике? — спросил Данила и, не дождавшись ответа, выстрелил в маленького. Тот сразу упал.
— Аа… — только и успел сказать нервный и тоже упал как подкошенный.
Степа дернулся, безумно выпучив глаза.
— Тихо, тихо, тихо, — сказал Данила, присев к нему. — Мы же договорились.
