Операция «Мрамор» - Иван Павлов

— Двадцать секунд, — прокричал Вася.

Он споткнулся, не добежав до диспетчерской несколько метров. Все услышали крик Бурцева. Навстречу выбежал Кит и, подхватив его под руки, потащил по полосе к контейнеру инструментальной посадки.

— Морозов, отходите, — услышал Александр голос Никулина. — Все, наша последняя точка.

Сам командир выбежал из диспетчерской и запустил последнего «Сокола». А впереди слева, мелькнув хвостом, ухнул в ущелье грузовой самолет. И в этот момент раздался взрыв. Морозов почувствовал, как задрожала крыша ангара. Взрывная волна, выскочив из ущелья, окатила нападавших, немного отбросив их вправо от полосы. Александр почувствовал, как теплый ветер прошелестел по волосам. Медлить было нельзя. Морозов с бойцами выбежали из ангара к Никулину. А по полосе к ним двигался обвешанный лентами и с пулеметом наперевес Носов.

— Командир, я вас прикрою, — прокричал Ухо.

— Уходим все вместе, — парировал Никулин. — И держимся. Погода улучшилась, за нами придут! Прибереги себя, Саша, на потом.

Они двинулись к контейнеру, с крыши которого их прикрывали Фил и добежавший Ася. В этот момент, прочертив в воздухе реактивный след, в стену ангара ударила граната, пущенная из РПГ. Кусок металлической обшивки начисто срезал Александру Морозову полголовы, а другой застрял в ноге радиста Вартана.

— Твою мать! — воскликнул Никулин. — Хватайте обоих. Ухо, прикрывай!

Двое схватили под руки раненого, а Никулин и остальные подхватили тело Морозова. Носов выскочил на середину полосы, поливая длинными очередями из пулемета. Группа обратившихся прорвалась очень близко и теперь, почувствовав добычу, устремилась к ним с постоянно изменявшейся траекторией.

— Суки, они будто пули видят, — прокричал Носов, старавшийся попасть в эту ужасного вида стаю, которая действительно будто бы уворачивалась от пуль. Однако короткими прицельными очередями Уху удалось достать двоих.

— Вот вам, пидоры! — проревел он, открывая огонь по троим оставшимся, которые теперь стали двигаться осторожнее и одновременно быстрее и резче.

В начале взлетной полосы возникли нападавшие, идущие стеной.

Носов, доставший последней очередью троих скачущих, замер, уставившись на волну. Они почти не стреляли. Просто шли, жадно глядя на свою добычу. Носов повернулся к Никулину. Тот тоже выпрямился, держа тело Морозова и глядя на них.

— Что, Саня, страшно? Стая идет. Им все равно, кому именно из них мы достанемся. Они чувствуют, что достанемся. Без вариантов. Давай перезаряжайся и дуй в контейнер. Прикрывай! Нам тут полчаса бы продержаться, а дальше наши прилетят.

— Вы уверены? — глупо спросил Носов.

— Я бы прилетел, — ответил Никулин и, кивнув, побежал к контейнеру.

Носов откинул пустую коробку с лентой и начал заряжать пулемет.

— Сейчас будет прополка, — просипел он себе под нос. — Сейчас проредим ваши ряды. Грабельки только перезаряжу.

К нему снова приближалась группа обращенных. На этот раз около пяти особей.

— Сашка, беги! — послышался крик Фила в рации. — Ухо, твою мать!

Обращенные двигались группами, и первым в каждой группе, по ощущениям, был вожак. Как будто разморозка отбросила человеческую эволюцию на несколько миллионов лет назад, оставив лишь инстинкты. Вожак был в десяти метрах от Носова. Резко ускорившись, он подпрыгнул и за доли секунды оказался над головой Александра, стремясь впиться ему в голову. Но тренированный боец оказался чуть быстрее. Носов уже видел раскрытую пасть у своей головы. Он был абсолютно спокоен. Автоматика тела работала не хуже древних инстинктов. Руки дослали патрон. Резко поднял пулемет и открыл огонь. Очередью вожака отбросило в сторону, а уже следующая очередь устремилась к оставшейся четверке, с ходу достав троих. Четвертый увернулся, обогнув Ухо, он попытался зайти с тыла. Однако Боря был начеку. Его пуля вошла четко между ушей существа.

Носов бросил быстрый взгляд в сторону контейнера, улыбнулся. Поднял пулемет на уровне пояса и, стреляя, начал двигаться к последнему убежищу.

Никулин заглянул в дверной проем контейнера. Там было тесно. Основное пространство занимали блоки с электроникой. Оглядел гражданских.

— Все живы? Никого не убило? — крикнул он.

Виктория, стоящая у входа, отрицательно покачала головой. Теперь ей стало по-настоящему страшно. Пожалуй, даже страшнее, чем тогда, в плену у боевиков рядом с оживленным чудовищем. Теперь на них надвигался сонм мертвецов, вооруженных до зубов, а отступление более не представлялось возможным. Надежда умирает последней. А ее надежда, и, к счастью, не в единственном числе, была рядом. Никулин запрыгнул в контейнер и, высунувшись в проем, стрелял. Однако разум Виктории под пыткой ужаса упорно пытался соотносить численное количество нападавших и обороняющихся, отдавая преимущество первым… С каждой секундой нарастала страшная какофония. Пули не пробивали контейнер, но оставляли вмятины. И страшные предположения о том, что повторные попадания могут оставить сквозные отверстия не только в стенах… А повторных попаданий становилось все больше. Виктория закрыла уши руками, упала на пол и откатилась под электрический шкаф. Отсюда она видела маски ужаса на лице ученых, которые сидели у стены и кричали. Никулина, который с суровым выражением лица без тени страха стрелял и менял магазины. Бойца, который колдовал над лежащими на носилках ранеными и периодически вылезал наверх, откуда сквозь квадратный люк в контейнер сыпались горячие гильзы, неслышно рассыпаясь по полу. А еще выше, в небе, явственно проявился солнечный луч. Виктория нащупала крестик и закрыла глаза…