– Блеф, майор. Во-первых, я эту квартиру арендую и имущество мне не принадлежит. Во-вторых, я могу сказать, что купил все это добро у перекупщиков. И в-третьих, есть старая мудрая пословица: «Не пойман – не вор». С законами я знаком не понаслышке, а вот незаконное вторжение в частные владения без санкции прокурора могут повлиять на ваше продвижение по службе.
– Почему вы решили, что у меня нет санкции?
– Иначе вы перевернули бы здесь все кверху дном, но у вас хватило ума нас дождаться. И потом, на санкции у вас не было времени. Вы и так нас нагнали с большим опозданием, а адресок вам дала одна из подружек Алисы. Вымогательством занимаетесь? Угрозы, блеф, а на деле не могли нагнать обычных смертных. Что вам надо, майор?
– Каталог Ухова.
– Хорошо, он мне не нужен. Я вам его отдам, но с условием, что меня оставят в покое. Все!
– Согласен.
– Слово офицера?
– Слово офицера.
– Ладно, майор, поверим.
Каталог лежал в стопке старых газет, где никто и никогда искать бы не стал. Положив его на стол перед Виноградовым, Журавлев сказал:
– Для меня это всего лишь макулатура, и не имело смысла так долго торговаться, майор, но это еще не все. Я сегодня добренький и сделаю вам еще подарок. Лишнюю звезду на погоны.
Вадим взял из рук Алисы полиэтиленовую сумку и вынул из нее еще две папки. Положив их сверху каталога, он прокомментировал:
– Здесь вы найдете дополнения. Перед вами все ключи. В черной папке каталог Басова, в красной – Прибыткова. Желаю вам удачи при раскопках.
Виноградов потерял дар речи. Он с осторожностью минера открыл папки и просмотрел документы.
– Ну что, подходит?
Виноградов кивнул.
– Вы талантливый человек, Журавлев, и невероятно везучий.
– Когда у вас убивают отца, я бы не назвал это везением. Когда в вас стреляют из миномета, вряд ли вы получаете от этого удовольствие. Давайте не будем, Олег Петрович, вдаваться в подробности. Пора прощаться. Мы с Алисой немного устали после вечеринки. Танцы на крыше – дело утомительное. Вы уверены, что вам от меня больше ничего не надо?
Виноградов встал и взял документы со стола.
– Мы получили все. Вы благородный человек, Журавлев. Впрочем, я и раньше в этом не сомневался. Постараюсь отплатить вам тем же. А на подруг Алисы не грешите, это настоящие друзья. Адрес я узнал по другим каналам. Прощайте.
Когда за гостями захлопнулась дверь, Вадим спросил:
– Послушай, Алиса, а не твой ли наводчик дал адресок комитетчикам?
– Нет, Дик, он не мог его знать, это во-первых, а во-вторых, майор просил у тебя каталог моего отца, а о других ничего не знал. Ты сам их выложил на стол.
– Ты права. Если бы не одна деталь, я не отдал бы им ничего. У меня действительно была идея проникнуть на территорию воинской части и вскрыть пять-шесть тайников.
– Зачем тебе алмазы?
– Незачем, из вредности и ради острых ощущений. Но теперь, малыш, все перевернулось кверху ногами. Мы остались в дураках и никому не отомстим. Понимаешь, если бы военных интересовал наш каталог, мы бы и дня не прожили в Москве. Неужели ты думаешь, что им очень трудно вычислить мой или твой адрес? Нет, но нас никто не трогал. Они обошлись без ключа Ухова. Как – не знаю, но алмазы в руках генералов. Их уже выкопали. Виноградов опоздал. Он гонялся за миражом и кроме пустых ямок, ничего не найдет. Вот почему я с легкостью простился с этой макулатурой.
Алиса покачала головой.
– Ничего не понимаю. Но зачем ты лазил по крышам, рисковал жизнью? Ради чего?
– Тайна раскрылась в кабинете Ступки. Я нашел конверт, содержимое которого все ставит на свои места.
Он достал из кармана вскрытый конверт и вытащил из него лист, заполненный машинописным текстом.
– К кому обращено это письмо, я не знаю, но дело не в этом, важна суть. Слушай, что здесь написано:
«Товарищ генерал. Докладываю обстановку на данный момент. Операция завершилась успешно. Вскрыты все шестьсот пятнадцать тайников. Спецгруз переправлен в Свердловскую область. На станции Луговая упакованный груз помещен в цистерну с нефтью № 1367324 поезд номер 367. Состав отходит от точки 15 августа в полночь. Удалось оформить только коммерческий рейс по той причине, что он идет в Германию, а наши войска оттуда выведены, и мы не сумели оформить маршрут, как спецпоезд. В связи с этим мы не можем знать наверняка, через какие пункты он пройдет по территории нашей страны. В Германии поезд встретит покупатель. На формальности ему отпущено двое суток. Счета в банках уже открыты. Ориентировочная оценка – полмиллиарда долларов. Операция подошла к завершающей стадии и закончится в течение двух недель. Честь имею, ваш Сателлит».
Вадим сложил письмо и бросил его на стол.
– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Всех обошли, всех в дураках оставили. И что толку нам теперь рыпаться? Проворонили, мстители хреновы!
– Не горячись, Вадик, не рви на груди волосы. Поезд выезжает сегодня ночью и только через день или два появится в радиусе Москвы, а ведь ему еще не меньше двух суток добираться до Бреста. У нас уйма времени. Неужели мы не сможем достать какой-то мешок из цистерны и лишить генералов последней радости в жизни?
Дик сел в кресло и долго думал.
– Мне нужно получить паспорт. Блуждать по России без документов нельзя. В самый ответственный момент могут задержать. Необходимо выяснить, сколько железных дорог тянется к границе с Урала, минуя Москву. Придется задействовать все имеющиеся силы – Монаха с его мотоциклистами, твоих гимнасток и вызвать из Краснодара Метелкина. Времени терять не будем, садись за телефон, и начнем всех обзванивать. Не успеваем одно дело сделать, как возникает другое.
– Такова жизнь.
– Интересная мысль.
Они встретились на вокзале и долго обнимались, будто не виделись целую вечность. После трогательной церемонии Журавлев взял вещи Метелкина, и они отправились на стоянку, где их ожидала новая «четверка» Вадима. В чем-то он оставался консерватором и предпочитал ездить на машинах, к которым привык.
– Ну, сыщик, как твое громкое дело с любовным треугольником? Твои материалы о той красотке из Ялты произвели неизгладимое впечатление на мужа?
– Мы слишком долго гуляли по Крыму. Вся моя работа пошла кошке под хвост.
Они сели в машину и тронулись с места.
– Очевидно, я что-то не понимаю, но он тебе должен был заплатить за работу, командировочные, счета…
– Платить некому. Я еле ноги унес от этой грязной истории. Его женушка приехала на пять дней раньше меня. И что ты думаешь? Она прекрасно знала, что муж нашел себе новую бабу и ищет повода с ней развестись. И тот тип, которого ты прощупывал в номере, был ею перевербован. Он сам выложил свои карты на стол. Бабенка оказалась не промах. У нее все было продумано. Из шпиона мужа она сделала сообщника и обещала ему треть наследства. Они вошли в сговор, и этот придурок разыграл из себя киллера и убил мужа в подъезде. Все как по нотам, с контрольным выстрелом в голову, а женушка в это время находилась в салоне красоты. Стопроцентное алиби. Вот так она отомстила своему благоверному, который решил выкинуть ее на улицу. Все состояние автоматически перешло в ее руки, а муженька похоронили с помпой. Она рыдала и чуть ли не прыгнула за гробом в могилу. Никто не сомневался, что мужа заказали конкуренты. У него хватало врагов, на жену никто и не подумал бы, но ее погубила жадность. Убийца не получил ничего. Она послала его к черту. А парень пошел на убийство не из-за денег, а из-за любви. Не выдержав оскорблений и унижений, он пошел и сдался ментам. Ему поверили, после того как он предъявил ялтинские доказательства с фотографиями. Красотку тут же арестовали и замуровали. Чем эта история кончится, догадаться нетрудно, а я остался с носом.
– Печальная история, но не отчаивайся. Мы твои потери компенсируем.
– Ты не забыл нашу идею о сыскном агентстве?
– Помню, только для начала надо найти исчезнувшие алмазы. Я буду искать, а ты фотографировать и вести летопись, хронику событий. Потом устроим громкий скандал, и серия статей сделает тебя ведущим репортером России.
– А что с алмазами?
– Плевать на них. Алмазы – доказательство, без них ничего не получится, а с ними мы упрячем за решетку десяток сволочей, убивших моего и Алисиного отцов. Ведь должна существовать справедливость.
– Значит, они и ее отца не пощадили?
– Алчность беспощадна. Я сам из той же породы подлецов, но я не отнимал денег у нищих и не убивал себе подобных. Для этого есть высший суд.
– Хорошо говоришь. Перевоспитываешься?
– Не знаю, но чувствую, что что-то не так в моей жизни. Ладно, не будем ударяться в полемику.
Машина остановилась. Метелкин посмотрел в окно и увидел надпись «Милиция».
– И здесь твой дом?
– Слава Богу, нет. Я забегу на минуту, мне надо выяснить, как работает паспортный стол. Мой паспорт ведь остался в Ялте, а путешествовать по России без документов сегодня невозможно. А нам потребуется быстрое передвижение.
