— Честно говоря, я даже и не помню, — повернулась Валентина к зеркалу. — Кажется, поцарапалась где-то на пляже. А что, это меня очень портит?
— Ты понимаешь, Валя, мне в голову лезет всякая чушь, и я никак не могу от нее избавиться. Помоги мне! Такой шрам очень напоминает пулевое ранение, как будто бы пуля прошла по касательной.
Валентина рассмеялась:
— Пулевое ранение. Милый ты мой! Уж не хочешь ли ты сказать, что такая слабая женщина, как я, способна участвовать в боевых действиях? Кажется, так это у вас называется?
— Я об этом не говорил… Просто как-то подумалось… Я ведь на пулевые ранения предостаточно насмотрелся.
— Вот именно, что насмотрелся! Теперь ты любую царапину воспринимаешь как пулевое ранение. Странно, что ты не спросил меня об этом раньше.
— Извини, померещилось, — пожал Чертанов плечами.
Нельзя сказать, что Валентина была сложена безукоризненно. Ему приходилось видеть и более совершенные фигуры. Например, у нее была маленькая грудь — весьма существенный недостаток. Живот плоский с заметными поперечными мышцами, что лишало ее некоторой доли женственности. Зато ноги с лихвой компенсировали эти недостатки. Длинные, с прозрачной и смугловатой кожей, они невольно притягивали взгляд. Возникало желание коснуться их ладонями.
Невозможно наесться на полгода вперед, как и невозможно насытиться любовью впрок. Чертанов вновь почувствовал сильное желание. Шагнув вперед, Михаил натолкнулся на острый взгляд Валентины.
— Знаешь, — она слегка отстранилась от его объятий, — что-то мне сейчас не до нежностей. Как-нибудь в другой раз.
Михаил пожал плечами:
— Я не настаиваю, как скажешь.
Набросив халат, Валентина села за стол. Пола халата слегка откинулась, и взгляд Чертанова невольно остановился на крепком женском бедре.
— Миша, почему ты мне никогда не говорил о том, что бывал в Чечне?
— Просто не представлялось случая. Да и был я там недолго. Разве это что-то меняет?
— Меняет, — ответила Валентина, слегка понизив голос.
— Вот как… И что же?
— Я бы любила тебя еще крепче. Ведь тебя могли бы убить.
— Ах, вот ты о чем… Не ожидал. Да, все русские женщины такие сентиментальные.
На лице Валентины мелькнула усмешка:
— Возможно.
* * *
Чертанов закрыл глаза и погрузился в события почти трехлетней давности.
После того как был уничтожен Сержант, им с Герасимом пришлось выбираться из болот. Костюмы «гиллес» теперь были не нужны, и Чертанов со Святым затолкали этот тяжелый «маскарад» в топкую жижу. То, что они поспешили с таким решением, стало понятно уже после первого же пройденного километра. Комары грозились съесть их живьем. Чертанову со Святым ничего более не оставалось, как вымазать лицо и руки грязью, чтобы хоть как-то защититься.
— Послушай… как там тебя по званию, — злобно проворчал Святой. — Если мы не выйдем побыстрее к дороге, то через пару часов комары нас просто сожрут.
— Не хнычь, — огрызнулся Чертанов, перекидывая карабин в другую руку, — скоро выйдем.
— Что-то взгляд у тебя недобрый. Уж не думаешь ли ты меня здесь того… Как это у вас там говорят… Устранить!
— Не устранить, а ликвидировать, — сдержанно поправил Михаил. — Ты думаешь, что у меня не было до этого такой возможности? Если бы мне отдали такой приказ, то я бы его уже давно исполнил. А теперь топай вперед! — Он слегка подтолкнул Святого стволом карабина. — И не думай оборачиваться. А то снесу полчерепа.
Святой полоснул по Чертанову злобным взглядом, но перечить не посмел, зашагал вперед, глухо матерясь.
Чертанов не врал, когда говорил про ликвидацию. Поначалу планировалось устранить Святого сразу, как только оперативная игра наберет обороты. Но потом решение неожиданно переиграли и блатному дали шанс выжить. Видно, в центре на него имели какие-то серьезные виды и хотели использовать в каких-то своих оперативных комбинациях.
Но это в неопределенном будущем, а сейчас Чертанову приходилось топать с блатным бок о бок и осознавать, что от него можно всего ожидать.
На дорогу вышли через четыре часа.
— Все! Теперь нас не достанут, — объявил Чертанов. — Бросай карабин! — приказал он Святому.
— Ты чего это? — заметно треснувшим голосом спросил Герасим. — Глаза у тебя больно дурные.
Даже через толстый слой грязи было заметно, как он побледнел.
Чертанов поднял винтовку на уровень груди.
— Верно, дурные, — не стал отрицать он. — Теперь ствол тебе ни к чему. Погони не будет, а сюрпризов я не люблю. — Усмехнувшись, добавил: — А потом, что же это будет, если тебя менты заметят с винтом? Ясное дело — киллер! Новый срок! Я уж тогда тебе помочь не смогу.
— Куда бросать?
— Вон в то болотце, — показал Чертанов взглядом, не желая опускать карабин.
Размахнувшись, Святой швырнул карабин в болото. Упав плашмя, оружие не сразу утонуло. Какое-то время оно лежало неподвижно, как бы размышляя, а стоит ли погружаться? Но уже через секунду зыбкая топь неожиданно прогнулась, и карабин медленно принялся уходить в вязкую массу. Сначала в болоте скрылся приклад. Вороненый ствол некоторое время строптиво торчал над кочкарником, после чего исчез и он.
— И что теперь? — с некоторым сарказмом спросил Святой. — У тебя есть план?
— В семи километрах отсюда должна быть небольшая деревушка, — уверенно заявил Чертанов. — Идем туда!
Святой пожал плечами:
— Ну, если ты так считаешь… Потопали!
Чертанов сунул руку в карман и вытащил мобильный телефон. Святой ничего не сказал, лишь хмыкнул. Стоит ли удивляться, контора своих людей не бросает.
— Спутниковый, что ли?
— Неважно… Это Первый, — доложил Чертанов, выйдя на связь.
— Слушаю, — раздался равнодушный голос.
— Иду по квадрату четырнадцать в сторону третьего шоссе к месту назначения.
— Хорошо. Вас там будут ждать.
— Понял, — не сумел сдержать ликования Чертанов.
Михаил сунул телефон в карман и повеселевшим голосом обратился к Святому:
— Ну, чего стоишь? Двинули!
Деревушка оказалась не в семи, а в десяти километрах. Добираться к ней пришлось по грунтовке, местами сильно размытой, и на дорогу ушло более двух часов. Но зато дом, в котором должна была состояться встреча, был большим, с черепичной крышей, и горделиво возвышался на пригорке. Все в точности, как инструктировал полковник Гордеев. Немного поодаль, метрах в двухстах, виднелось еще несколько домов, правда, поскромнее, но такие же опрятные.
— Нам в который? — уныло спросил Святой.
— В тот, что с краю.
— Вот как, — голос его заметно оживился. — А чего они за высоким забором прячут?
— А вот как придем, ты у них и спросишь, — отозвался Чертанов.
На условный стук вышел белобрысый мужчина лет тридцати пяти. Сдержанно кивнув пришедшим, он сказал:
— Мы вас уже ждем.
Улыбка его была широкой, будто бы приклеенной. В его поведении чувствовалось желание понравиться. Еще минута, и он сграбастает гостей в крепкие объятия. Протестуя против подобного сближения, Чертанов как бы невзначай выставил винтовку вперед. Действительно, хозяин, чуть отстранившись, пропустил гостей вперед, слегка смутившись.
Все вроде бы нормально, но Михаила что-то тревожило. А что, он не мог понять.
— Все готово? — спросил Чертанов.
Глаза хозяина на какую-то долю секунды сузились, отчего его лицо приобрело хищное выражение.
— Да, только нужно немного подождать. Скоро они должны подъехать. Вы проходите пока в дом, — как-то уж слишком настойчиво приглашал хозяин.
Уже и встреча состоялась, и первыми любезностями обменялись, а он продолжает скалиться, будто халдей в захудалом баре, рассчитывающий на богатые чаевые. А ведь парень за «спасибо» работает и вряд ли может надеяться на нечто большее, чем на поощрительную запись в личном деле.
Сдержанно кивнув, Чертанов направился в сторону двери. Откуда эта тревога? Никогда прежде она так остро ему не досаждала.
Чертанов остановился и глубоко вздохнул. На некоторое время задержал в легких воздух, после чего принялся выпускать его крохотными порциями через ноздри. Кровь, обогащенная кислородом, побежала быстрее, дышать стало легче. Чертанов так делал всегда, когда хотел проникнуть за контур информационного пространства. Достаточно задержать дыхание и представить себя в безмятежном и тихом сосновом бору, каким он может быть только после проливного дождя, как тотчас открывается истина, о которой не подозревал прежде. Можно увидеть даже то, что находится за пределами человеческого восприятия. Настроившись, Чертанов однажды даже увидел инфракрасные лучи и совершенно не удивился этому. Но сейчас он ощущал нечто иное и никак не мог понять, что же это такое. В нос шибануло какой-то гадостью, с которой ему не приходилось сталкиваться прежде.
