Лолита рухнула в кресло.
– Боже! Что же я натворила! Если состав пойдет через Москву, значит, отправится по минской ветке через Смоленск, а они едут в Гомель. Черт!
На дворе стояла ночь. Никто ей по сотовой связи не ответил. Время просачивалось сквозь пальцы, как вода.
***
Алиса получила сообщение от Лолы на следующий день к вечеру. Целый день они провели на гомелевской железке, а телефон валялся в машине. Какой смысл его таскать, если все точки уже расставлены.
– Что будем делать? – спросил Метелкин.
– Надо ехать наперерез. Наши уже не подоспеют, – ответил Вадим.
– В Минск? – уточнила Алиса.
– Смысла нет. Будем ждать его в Барановичах, тогда точно успеем. Хуже другое. От Барановичей до Бреста три часа ходу, а в Бресте мы уже ничего сделать не сможем. Цистерны начнут ставить на другие платформы, таможня, паспортный режим. Там мы бессильны. Вся надежда на участок Барановичи-Брест. Поезд пойдет без остановок на хорошей скорости. Если мы махнем в Минск, то можем увидеть только хвост уходящего состава.
– Послушай, Дик, ни Минск, ни Барановичи нас не спасут. Вооруженная охрана будет сопровождать эшелон до границы. На стоянках к составу не подступиться. Мы же не можем выкрасть вагон из центра состава и положить его в карман!
– Неплохая мысль.
– О чем ты?
– Едем в Барановичи.
Эшелон уже отошел от станции Барановичи и, набирая скорость, выходил на самый длинный перегон. Теперь до Бреста не предвиделось ни одной остановки.
Их машина стояла на переезде, когда состав проходил мимо.
– Ну, что скажешь? – спросил Дик.
– Скорость слишком высока. На ходу не запрыгнуть.
– Попробуем. Нам надо обогнать его километров на двадцать. К тому времени стемнеет. Попробуем финт ушами. Я приторможу поезд на несколько секунд, ты вскочишь на состав между двумя последними вагонами, дальше знаешь, что делать, а мы пойдем на следующий обгон.
Поезд прошел, шлагбаум открылся.
– Ну, Аля, жми на всю катушку. Мы должны доехать до Вертино минут за двадцать до появления состава.
Алиса вдавила педаль газа в пол. Машина заревела, как разбуженный зверь, и сорвалась с места.
Гонку выиграли искатели приключений. За два километра от станции стоял первый семафор. Горел синий свет.
– Нам нужен красный, – твердо заявил Вадим. – Хотя бы на полминуты. Машинист замедлит ход и свяжется с диспетчером. Этого допустить нельзя. Всполошится охрана.
– А если поменять контакты? – предложил Метелкин.
– Вскрыть коробку и поменять контакты можно. Загорится красный, но как потом вернуть все на место на глазах у машиниста и охраны первого вагона? Есть более хитрая схема, но она может не сработать.
– По-другому не получится, – твердо заявил Метелкин.
– Стекло у семафора рифленое, специальное, оно очень хорошо отражает свет. Оптический обман – издали будет не понятно. Нам достаточно небольшого смятения машиниста, чтобы он замедлил ход, и ты запрыгнул на платформу цистерны.
– Ладно, Дик, колдуй, как знаешь, а мне пора занимать позицию. Только где?
– Все просто. Тормозить он начнет за триста метров от семафора, раньше он его не заметит из-за поворота. Длина тепловоза пятнадцать метров, цистерны по десять метров. Ты должен сесть на шестьдесят первую цистерну. Тебе необходимо преодолеть следующее расстояние: триста метров плюс пятнадцать, плюс шестьсот. Иди вдоль железки и считай по шагам, чтобы в итоге очутиться возле нужной точки. Сделаешь девятьсот пятнадцать шагов и залегай под откос. Если поезд не сбавит ход, не рискуй. Будем продвигаться дальше.
– Куда уж дальше? До Бреста?
– Главное – без паники. Не теряй времени.
Метелкин взял с собой рюкзак и через несколько секунд скрылся в темноте. Алиса принесла из машины фонарь, веревку и свою шляпку. В первую очередь Вадим включил фонарь и направил луч на погашенный красный сигнал светофора. Стекло тут же засветилось, будто лампа горела изнутри.
– Феноменально! – воскликнула девушка. – Ты гений!
– Только никому об этом не рассказывай, пусть это будет нашей тайной.
– Но два сигнала одновременно не могут гореть!
– А синий мы погасим.
Журавлев привязал к кончику шляпы длинный шнурок и надел шляпу на козырек синего семафора.
– А теперь, дорогая, слушай меня внимательно. Я залягу метрах в десяти от тебя. Как только послышится стук колес, я направлю луч фонаря на красное стекло. Ты заляжешь рядом с семафором. Держи конец веревки крепко в руках и следи за лучом. Как только я погашу фонарь, дергай за веревку и срывай шляпу с козырька. В итоге получится мягкий переход с красного на синий. Поняла?
– Мне страшно.
– Расскажешь мне об этом в Москве. А теперь по местам.
***
Машинист был очень удивлен, заметив красный свет.
– Очевидно, пути не расчистили, – сказал он помощнику.
– Будем останавливаться?
– Нет, сбавим до минимума и, если сигнал не сработает, тогда затормозим. Напились они там, что ли?
Состав замедлил ход до десяти километров в час. До семафора оставалось метров сто, когда красный погас, а синий вспыхнул.
– Точно. Ханку жрут. Не дай им гудка, не очухаются.
Гудок был дан, и он же стал сигналом для Метелкина. Репортер выскочил из укрытия и подошел вплотную к составу. Он мог бежать с той же скоростью, с какой двигался поезд. Перескочив рельсы, он оказался между двумя цистернами. Ухватившись за стык, он подтянулся и взобрался на узкую стальную платформу.
Все было сделано вовремя, эшелон вновь начал набирать скорость. Когда поезд миновал станцию и огни платформы оказались позади, Метелкин начал забираться на цистерну. Наверху дул сильный ветер, и он решил передвигаться по-пластунски, чтобы не соскользнуть вниз по покатой бочке на рельсы. До последнего вагона пришлось преодолеть четыре перехода, дальше начинался его участок работы. Луна светила ярко, и ему не требовалось дополнительного освещения. Он снял с себя рюкзак и принялся за дело. Каждое движение было заучено наизусть, когда они находились в Барановичах. За пятьдесят рублей дорожный рабочий обучил его расцеплять вагоны, а за дополнительную сотню он получил необходимые инструменты. Вот так, шаг за шагом, затратив на работу семь минут, репортер-железнодорожник отцепил вагон с охраной от состава, и тот начал медленно отставать. Никто этого почувствовать не мог, тем более что ночью даже охрана предпочитает спать. Потеря одного из вагонов никем не была замечена. Поезд продолжал лететь на полной скорости, с каждой секундой приближаясь к границе.
***
Машина Алисы вновь шла на опережение. Они не знали, сумел ли Метелкин выполнить свою задачу, но они точно знали, что ход поезда им замедлить больше не удастся. Они торопились на мост, что проходил над железной дорогой. Самый опасный трюк Дик оставил для себя. Здесь он уже никому доверять не мог. Необходим был опыт альпиниста и безукоризненный расчет.
Машина въехала на мост, и Алиса затормозила над проходившей под мостом двухполосной колеей. Вадим достал из багажника веревку и привязал один конец к чугунным перилам, а второй – с кольцом из стали диаметром в тридцать сантиметров – сбросил вниз. Оно упало на шпалы.
– Веревка двадцать метров. Это то самое расстояние, что отделяет нас от нижней точки. Высота платформы с цистерной четыре метра плюс мои метр восемьдесят пять, пусть будет два, значит, надо вытянуть веревку наверх на шесть метров и закрепить, тогда она повиснет над поездом на нужном расстоянии.
Алиса ничего не понимала, но отмеряла веревку рулеткой. Лишние шесть метров были вытянуты, и трос зафиксировали на перилах. Затем Дик вытащил всю веревку наверх.
– Зачем? – спросила Алиса.
– Ее могут заметить машинисты. Мы ее сбросим, когда проедет тепловоз и головной вагон. Мне хватит времени спуститься, пока под нами будут мелькать пятьдесят вагонов. Я должен зависнуть на кольце над пятьдесят вторым. Времени немного, придется попотеть.
– Мне страшно, – сказала Алиса.
– Скажешь мне это в Москве.
Вдалеке послышался шум поезда. Дик перемахнул через барьер и встал на узком карнизе.
– Тебе, детка, придется опять идти на обгон. Будешь ждать нас у указателя «Сохово». И не волнуйся. Там от железки до шоссе самое короткое расстояние, а за сорок верст пути мы все успеем сделать. Ну, с Богом!
Метелкин тем временем успел добраться до нужной цистерны, лег на спину и, обмотавшись вокруг талии канатом, привязал себя к горловине цистерны. Теперь у него двигались только руки и ноги. Самопленение имело особый смысл. Свободные конечности играли роль щупалец спрута, готовых к захвату.
Эшелон с грохотом проскочил под мостом. Сначала вниз полетела веревка, следом за ней как паук спустился Вадим. Его движения затормозило стальное кольцо. Он тут же перехватил его в руки и спрыгнул. Тело повисло в воздухе в полуметре от летевших мимо цистерн.
