Неплохо на этот раз спецслужбы сработали, удивился Андрей. Он бы и сам не смог точнее описать девушку. Разве что сделать дополнение про синяки на спине и родинку на шее, будь она неладна!
Слова про сообщника ему не понравились. Вот какую роль ему отвели! Еще немного – и в организаторы запишут.
В душе расползалась тревога.
Как только проклятая чеченка сунется в людное место, ее сцапают. Милиция в полном составе на улицах, приметы – в самую точку. Если ее арестуют, она может рассказать про меня, – продолжал рассуждать Андрей. Наверняка расскажет. Сама не захочет, дожмут. Наши органы умеют, опыт у них большой. Земляков-организаторов она прикроет, чтобы те на родственниках не отыгрались, а меня заложит. Какой ей резон меня скрывать? Никакого. А если еще машину запомнила, то гулять мне останется не больше пяти минут.
Вот вляпался! Как я объясню идиотскую выходку у метро? Это прямое пособничество террористам.
Власов тяжко вздохнул и выматерился сквозь зубы.
Нельзя ее сейчас оставлять! Сама вляпается и меня за собой потянет.
«Жигули», спокойно ехавшие по Люблинской улице, с визгом пересекли две сплошные линии и помчались обратно. Свернув в знакомый проезд, Андрей включил фары. Пучок дальнего света выхватил на обочине фигуру девушки в длинной юбке. Без толстого пояса под одеждой она казалась стройнее и выше. Только платок опять напялила и в темноте стала похожа на монашку.
Андрей поравнялся с ней и затормозил. Та вяло продолжала идти навстречу.
– Стой! Ты куда? – крикнул Власов.
Девушка, казалось, не заметила его. Власов опустил стекло, дал задний ход.
– Ты куда теперь? – спокойнее переспросил он.
Девушка равнодушно взглянула на него, но продолжала идти молча.
– К своим? Здесь, в Москве?
Девушка отрицательно мотнула головой.
– Правильно. Выброси этот бред из головы и езжай домой.
Девушка все так же шагала, еле передвигая ноги, а Андрей ехал рядом.
– У тебя деньги на дорогу есть? – Он скептически оглядел ее. – Откуда у тебя деньги? Ты же собиралась в самый дальний путь, куда билет не нужен.
Девушка по-прежнему молчала. Андрей не вытерпел, остановил машину и выскочил из салона.
– Да погоди ты! – он раздраженно перегородил дорогу. – Ты бы хоть платок сняла, дура! Тебя же первый мент сцапает! Твои приметы уже по радио передают.
Растерянный взгляд темных глаз уперся в лицо молодого человека. Андрей взял ее под локоть, направил к машине. Вялое женское тело не сопротивлялось.
– Вот что. Сейчас едем ко мне. Переночуешь. А завтра я тебе дам другую одежду и отправлю домой.
Андрей захлопнул за девушкой дверцу и утопил штырек блокировки замка. Сев за руль, он обернулся:
– Да сними ты, наконец, этот чертов платок!
Узкая рука стянула платок. Девушка тряхнула головой, черные длинные волосы послушно легли на плечи.
Андрей одобрил:
– Так получше будет.
Девушка устало прикрыла глаза, безвольно откинувшись на сиденье.
31 августа. 21:20. Конспиративная квартира
Аслан Киткиев еще раз посмотрел на номер квартиры. Все правильно: дом 18, квартира 64. Этот адрес он помнил с момента отправки в Москву, но ни разу здесь еще не был. Квартира являлась запасным вариантом на случай частичного провала операции. Там должен быть запас медикаментов и еды на две недели, чтобы можно было отсидеться, не выходя из дома.
Ключ у Аслана был, но он предпочел надавить кнопку звонка и отступить на два шага. Пока щелкал замок, парень держал руку под пиджаком, обхватив рукоять пистолета.
Дверь открыла женщина лет сорока. Копна неестественно белых волос обрамляла круглое лицо, на котором выделялся нос с горбинкой, черные прямые брови и тонкие, ярко крашенные губы. Волосы у основания почти на сантиметр были темными. Мочки ушей оттягивали крупные серьги. На женщине было несколько цепочек, кольца и браслеты. Розовая обтягивающая кофточка выделяла не только большой бюст, но и складки на животе.
Женщина кинула быстрый взгляд по сторонам и отступила в глубь квартиры. Аслан молча прошел внутрь, заглянул в единственную комнату и на кухню. Только после этого его правая рука выскользнула из-под костюма.
– Где оставил автомобиль? – первым делом спросила женщина.
– Не задавай глупые вопросы, Фатима! Не до этого сейчас, – огрызнулся Аслан и зашел в туалет.
– А все-таки? – повторила вопрос Фатима, когда Аслан появился из туалета.
– Ты про машину? Вот зануда! На соседней улице, около магазина.
– Наконец-то научился элементарным правилам. Теперь рассказывай про нашу девушку.
Аслан не любил отчитываться перед женщинами. Хотя Фатима в Москве уже не первый год и провела здесь не одну операцию, именно его назначили старшим группы. Сначала отчитаться должна она. Но провал собственной миссии сделал Аслана более покладистым в таких мелочах. И сейчас их никто не видит.
Он небрежно плюхнулся в единственное кресло, пусть женщина постоит, и коротко рассказал о том, что случилось с Айзой около метро.
– Лучше бы ее забили насмерть! – рявкнула Фатима.
– Раз этого не произошло, нам нужно уезжать!
– Еще чего?
– Женщина, – прошипел Аслан, уперевшись взглядом в толстые коленки, торчащие из-под юбки. – Айза может быть у ФСБэшников и в данную минуту может нас закладывать!
– Эту квартиру она не знает.
– Зато она знает нас!
– А деньги?
– Мы и так много сделали.
– Особенно ты. За взрыв стекляшки на Каширском шоссе ничего не дадут.
– Знаю. Но три «невесты» из четырех сработали. С самолетами все устроил я! Ты забыла? Сто пятьдесят тысяч баксов в этот раз нам хватит.
– Живой ее оставлять нельзя! Это дурной пример. На старом месте она не появлялась?
– Нет. Там дежурит Ваха. Если она объявится, он мне сообщит.
– Только не приводи его сюда. Забыл правило? Меня должен видеть только ты.
– И наши девочки.
– Они не в счет. Они однодневки. Если бы не сегодняшний случай… Где может быть Айза?
– Я думаю, она все еще с тем парнем.
– Ты узнал, где он живет?
– Да.
– Он из органов?
– Нет. Обычный придурок.
– Откуда знаешь?
– Информация надежная. Наш источник из милицейского управления донес.
– Тот самый?
– Да, – Аслан улыбнулся. – Это была моя идея с его вербовкой.
– Покажи адрес на карте.
Аслан развернул карту Москвы:
– Вот здесь он живет, на Волгоградском проспекте. Я бы уже съездил туда, но ты сама сказала, до встречи с тобой ничего не предпринимать.
Фатима заколебалась, но потом решительно заявила:
– Нет. Ночью высовываться не будем. Рискованно. Поедем к нему утром, когда все пойдут на работу. – Она отодвинула штору, выглянула в темное окно. – Я все еще надеюсь, что девочка нажмет кнопку. Айза так хотела умереть.
Аслан расплылся в сальной улыбке:
– Я старался.
Фатима смерила его презрительным взглядом, но промолчала. Она поискала пульт и включила небольшой телевизор:
– Будем слушать новости. Посмотришь мою работу, может, и Айза о себе заявит.
– А если она не сделает этого?
– У русских есть пословица: «нет худа без добра». Завтра первое сентября, начало учебного года. Мы найдем ее утром и направим к школе. Я увеличу дозу, и она сделает то, что нужно.
– Тянет тебя в школу, учителька?
– А почему бы и нет? – Фатима понизила голос: – Насчет школы я давно кому надо сказала. А если завтра и мы тоже…
– Школа, девочки с бантиками, – улыбнулся Аслан. – Это будет покруче, чем в метро.
31 августа. 21:25. Свиридов
«Достали! Достали! Достали!» Подполковник милиции Свиридов с остервенением сжимал кулаки и мысленно громил мебель в кабинете. Ему хотелось перевернуть стол, разбить шкаф, пинать стулья и папки с бумагами. Он порывался выхватить пистолет, разрядить в железную дверцу сейфа и швырнуть в голову первому вошедшему. Ему хотелось кричать от ярости и выть от беспомощности. А еще он со страхом мечтал разбежаться и выброситься в окно. С выбитой рамой и звоном стекла. И долго падать, расправив руки, в шлейфе блестящих осколков.
Вся гамма диких чувств отражалась на измученном лице Свиридова. Но тело оставалось неподвижным.
Сегодня чеченцы опять напомнили о старом грехе.
Звонил Аслан, тот самый юркий подлец, который четыре года назад подробно снял все на видеокамеру. Он дал задание и обещал перезвонить. До последней секунды казалось, что звонка не будет. Чеченец пропадет, исчезнет, сгинет, и все забудут о давней слабости нормального милиционера Геннадия Свиридова.
Но звонок последовал. Подполковник промямлил информацию о владельце автомобиля ВАЗ-2106, вытер дрожащей рукой жаркую испарину. Внутри клокотала ярость, но внешне это выражалось лишь в мучительных гримасах, шевелении губ, сжатых кулаках и обломках карандаша на столе.
В соседних кабинетах работали коллеги, лишние вопросы подполковнику были не нужны. Он боялся их и боялся Аслана.
