Даром таких фраз Пех никогда не произносил.
– Давай соберем всех троих и спросим напрямую, – сказал он.
– Это невозможно… Я сам думал об этом.
– Ладно, поехали, – махнул рукой Пех, и мы оба направились к его старенькому «Москвичу».
Мы пересекли Садовое кольцо и свернули в один из переулков.
– Что скажешь? – заглушив двигатель, спросил Пех.
Он был спокоен, головой по сторонам не вертел, но видно было, что его сейчас заботит та же проблема, что и меня.
– «Хвост», – не поворачивая головы, произнес я.
И в самом деле, в каком-то десятке метров от нас притормозила иномарка с затемненными стеклами. Я заметил ее минут пятнадцать назад, еще до кольца. Нас «вели» по-наглому, почти в открытую. Мой полковник на это пойти не мог – значит, либо это менты, либо… В таких случаях лучше всего выяснить это у самих «сопровождающих».
– «Хвост» рубить надо, и чем раньше, тем лучше. – Пех хлопнул дверцей и вышел из машины. – Подожди меня, я быстро, – отдал распоряжение он и скрылся в подземном переходе.
Пех бывает прямолинеен, действует без лишних размышлений. И, как ни странно, зачастую очень успешно. Именно поэтому я обратился к нему за помощью. Сейчас возражать ему я не стал, все равно собственное решение пока не созрело. Поэтому – действуй, старшина.
Вернулся Пех спустя минуты четыре, протянул мне два пистолета «ТТ».
– Ты же знаешь, я предпочитаю штурмовую винтовку «штейер» с австрийской оптикой, – отозвался я.
– Увы, – пожал плечищами Пех.
Пистолеты были легонькие, из пластмассы и лишь внешне производили впечатление грозных «ТТ». Пех приобрел их в киоске игрушек, расположенном в переходе.
– Оружие надо пристрелять, – усмехнулся я.
– Времени нет, Факир… У тебя два выстрела. – Пех протянул мне пакетик с резиновыми шариками-пульками.
И в самом деле в этих игрушках не было обоймы. Поэтому «стрелять» придется поочередно – сначала из одного, потом из другого. Таким образом, всего два выстрела.
План Пеха был прост, груб и эффективен. Я готов был раскритиковать его, но ничего альтернативного предложить не мог, поэтому согласился. Мы въехали в один из дворов, тут же покинули машину и укрылись с двух противоположных сторон. Пех – рядом со скамейкой около спортивной площадки, а я за неимением лучшего укрытия – возле мусорных контейнеров. Контейнеры были грязные, ржавые, про запах и говорить нечего, но зато широкие и ненизкие. Что несомненный плюс при возможном огневом контакте.
Их было трое. Увидев пустую машину Пеха, они тут же выбрались из своей и бестолково завертели головами. Мы проделали все настолько быстро, что сумели ошарашить преследователей своим внезапным исчезновением. Они были довольно увесистыми ребятами, оружия не наблюдалось, но это не значило, что его нет. Я поймал на мушку старшего… И тут они заметили Пеха. С его комплекцией укрыться за скамейкой было делом нереальным.
– Чего потеряли, ребята? – Пех начал разговор первым, поднявшись во весь рост из укрытия и шагнув им навстречу.
Все трое развернулись корпусами к Пеху. С вопросами не торопились.
– Меня, что ли, ищете? Так вот он я, что скажете хорошего? – продолжал Пех, сокращая дистанцию.
– Стой на месте! – Опытный в таких делах старший осадил Пеха и тут же сунул руку под пиджак.
Его молодые напарники сделали то же самое.
Все!
Медлить нельзя, я стреляю, не дожидаясь дальнейшего развития событий. И, несмотря на то, что оружие не пристреляно, не промахиваюсь!
Старший схватился ладонью за ухо, вскрикнул от неожиданности, рванулся было вправо, но Пех свалил его на асфальт, не дав выхватить оружие. В считаные секунды на асфальте оказался и второй, замешкавшийся, преследователь. Третий, однако, опередил Пеха. Успел выхватить из скрытой кобуры пистолет и навел его на Пеха.
– Лицом вниз! – гаркнул парень высоким мальчишеским голосом.
Пех тут же отступил. Поднял руки ладонями вверх, миролюбиво улыбнулся. И в эту секунду я, перекатившись чуть-чуть вправо, произвел свой второй выстрел. И вновь точно! Прямо в кадык. Легкая пулька лишь ткнула несильным щелчком, тем не менее преследователь закашлялся и, выронив оружие, схватился руками за горло… Остальное довершил Пех.
Я выскочил из укрытия, держа в руках теперь уже совершенно бесполезное пластмассовое оружие, а Пех крепко сжимал пистолет, который выронил пораженный мною преследователь. Все трое расположились на асфальте в полулежачих позах, а тот, которому досталась моя последняя пулька, продолжал кашлять.
– Кто такие? – начал беседу я, не убирая оружия.
С игрушечными пистолетиками вид у меня, должно быть, дурацкий, но только для тех, кто знает, что пистолетики игрушечные.
– Милиция, придурок, – зло ответил старший и потер ладонью свое «простреленное» ухо.
Два его напарника при ближайшем рассмотрении оказались совсем пацанами и взирали на нас с Пехом испуганно. Ну да, ведь в милицию сейчас берут сразу после школы, не то что раньше. Потому и идут туда те, кто в армии служить не хочет, а форму, оружие и удостоверение иметь желает.
– Не дергаться! Кто такие, откуда? – подал голос Пех.
– Опера мы, – сдавленно произнес один из молодых. – Служба криминальной милиции С-го округа.
Именно в этом округе завалили и телеведущего, и бизнесмена и пуганули нашего бывшего замполита. Именно из этого округа был недружелюбный милицейский полковник, рекомендовавший мне не соваться на чужую «территорию».
– Не хера нас пасти, – заметил я. – Мы вас за бандитов приняли.
– Ты не прав, Алданов, – угрожающе, но без крика проговорил старший.
Ему удалось-таки взять себя в руки.
– Слушай, я занимаюсь своими делами и никуда не лезу, – сколь позволяла обстановка, вежливым голосом пояснил я оперу. – Не надо за мной ходить… А то придется просить охрану приставить.
– Ты под фээсбэшниками? – скривил губы ментовский опер.
– Понимай как знаешь, – ответил я.
Мы сели в машину Пеха и лишь после этого вернули оружие понурому старшему.
– Отстанут? – спросил Пех, когда мы отъехали на приличное расстояние.
– Как видишь, – кивнул я в сторону заднего стекла.
– Значит, все-таки мы под конторой, – хмуро констатировал Пех, глядя на дорогу.
Отвечать ему я не стал. К тому же в кармане куртки послышалась мелодия из комедии «Папаши», это значило, что кто-то желает немедленно поговорить со мной. В том, что этот «кто-то» – мой фээсбэшный полковник, я не сомневался. С момента боестолкновения прошло минут десять-двенадцать, не более.
– Владимир, у тебя возникли проблемы?
Голос и в самом деле принадлежал полковнику.
– Моя милиция меня стережет, – произнес в ответ я. – Других проблем нет.
– Я приму меры, – твердо сказал фээсбэшник. – Но ты в случае нештатной ситуации будь сдержанней. И держи под контролем своего приятеля.
– Хорошо. Остальные условия нашего договора в силе?
– Конечно. Ты в автономном плавании.
Мы проехали еще пару кварталов, и вдруг Пех вновь затормозил. «Хвоста» на сей раз не наблюдалось, а до моего дома, куда мы направлялись, было еще далеко.
– Я не могу так, – сказал Пех, глядя мне в лицо. – Мы же не сыскари, Володя. Или ты со спецслужбой контракт подписал?
– Нет, но у нас устный договор. И я свое слово сдержу, – спокойно ответил я.
– Но у меня-то его нет. Предлагаю собрать ребят и поговорить в открытую.
– Исключено, – твердо заявил я.
Пех не смотрел на меня. Вновь точно окаменел с недокуренной сигаретой, погрузился в свою тугую думу.
– Мне нужно подумать, – наконец произнес он. – Точнее, обдумать. Очень многое.
– У нас нет времени, – напомнил я. – Сейчас уже вторая половина дня.
И в самом деле, стрелки городских часов, висевших всего в нескольких шагах от остановившегося «Москвича», показывали половину четвертого.
– Раз так спешишь, сдай ребят своим «хозяевам». Их посадят по камерам, начнут прессовать… Кто-нибудь в конце концов сознается, – обернувшись ко мне, недобро проговорил Пех.
– Именно этого я хочу избежать. Мы должны вычислить его наверняка. Вычислить, выследить и не задеть при этом остальных.
Я выдержал тяжелый взгляд своего недавнего старшины и категорично закончил фразу:
– Если тебе это не по душе, я ухожу. Но тебя прошу не мешать мне.
– Дерзишь старшему по званию, – неожиданно усмехнулся Пех. – Понимаю тебя, Володька… Но дай подумать до вечера. Голова уже кругом пошла.
Я лишь покачал головой. Во время боя воюют, а не раздумывают.
– Ладно, Пех, – тем не менее ответил я. – Думай-размышляй… В восемь я приеду к тебе. Но до этого времени никаких действий.
– Согласен, – довольно мрачно отозвался Пех, и мы расстались до восьми часов вечера.
Времени до восьми оставалось более четырех часов. Отправиться поискать свидетелей методом Пеха? Однако на всех «памятливых» Митрофанычей «зелени» не напасешься. Встречаться с ребятами я считал преждевременным. У меня ведь ничего нет, практически ничего.
