— Пожалте!
Уверенно отрезав небольшой кусочек, Клещ ловко отправил его в рот.
— Где документы?! — прошипел Маркелов, слегка наклонившись.
Руки Клеща застыли. Похоже, что он решал для себя непростую задачу: не то угощаться дальше, не то использовать вилку в качестве пики.
— Послушай, не надо на меня шипеть, — сурово заметил Клещ. — Чалка из меня все нервы повытянула… Так что я могу и с катушек слететь.
Лицо Маркелова потемнело.
— Я редко даю обещания. Но сейчас я тебе скажу… следующие два десятка шагов в твоей жизни будут последними, если ты не скажешь, где документы.
Клещ отодвинул от себя тарелку с голубцами.
— Все-таки испортил ты мне аппетит. Больше кусок в горло не лезет. Чего ты расхомутался?
— Даю тебе минуту…
— Послушай, ты меня расшить, что ли, решил? За овцу держишь? А только тебе после этого и самому дня не прожить.
— Ты меня на пушку не бери, где документы?!
— Ты в свой почтовый ящик давно заглядывал?
Последние два дня Маркелов не ночевал дома. Наверняка почтовый ящик раздулся от всякой всячины.
— И что с того?
— Позвони своим архаровцам. Пускай проверят, что в нем лежит. А потом дальше говорить будем.
Маркелов вытащил телефон и набрал номер.
— Ты на месте? Ага… Загляни в мой почтовый ящик, я тут сейчас сижу с нашим общим другом. Да, с ним самым. Он говорит, что приготовил для меня сюрприз. Да, подожду.
Маркелов выключил телефон. Постучав себя по карманам, вытащил пачку сигарет. Чиркнув зажигалкой, затянулся. Он опять начал покуривать. Чертова привычка, пора бы избавляться!
— Не угостишь? — поинтересовался Клещ.
Маркелов молча, несильным щелчком, подкинул ему пачку сигарет, которая, скользнув, остановилась в двух сантиметрах от пальцев Клеща.
— Благодарю.
Вытащив сигарету, Клещ раскурил ее не сразу. Некоторое время он разминал табак, видно, получая от этой процедуры немалое удовольствие. После чего кончиком сигареты провел по верхней губе, жадно вдыхая сладостный аромат.
Некоторое время они сидели в полном молчании, переглядываясь, думая каждый о своем, потом Захар не выдержал.
— Чего ты меня так разглядываешь? — нахмурившись, спросил Маркелов.
— Да вот, думаю…
— О чем?
— Ты меня не разочаровал. Но хочу сказать, ты бы меня ни за что не нашел, если бы я этого не захотел.
— Вот как? И зачем же тебе это было нужно?
— У нас с тобой общий враг, — спокойно ответил Клещ. — Я хочу, чтобы ты помог мне его уничтожить. Одному мне не справиться.
— Однако, — хмыкнул Маркелов.
Зазвонил телефон. Захар поднял его со стола и спросил:
— Что там у тебя? Вот как… Ты все проверил?.. Значит, все на месте. Пока ничего не предпринимай. Пусть все идет по плану номер два. Если что-то будет закручиваться не так, то я дам тебе знать.
Маркелов выглядел задумчивым. Выключив телефон, он опустил его в карман пиджака.
— И что же ты скажешь? — вяло поинтересовался Клещ.
— Документы действительно в ящике. Ты их кому-нибудь показывал?
Клещ отрицательно покачал головой:
— Подлинники оставил у себя. Теперь они твои! А им передал совсем другие документы.
— Почему же не передал им настоящие документы?
Стряхнув пепел прямо на недоеденные голубцы, Клещ сказал:
— Эти люди слишком мутные. Не люблю, когда вместо обещанных денег мне пытаются подложить под задницу коробку с пластитом.
— На что ты рассчитываешь? С чего ты решил, что я обязан тебе верить? Может, это обычная подстава!
— А вот с чего! — Клещ вытащил из кармана портативный диктофон и нажал на кнопку: — А теперь послушай!
«Его надо убрать!» — прозвучал твердый голос. Маркелов был уверен, что слышал его прежде, но вот только не мог вспомнить, когда именно.
«Он верный человек, таких у меня мало. А потом, он меня ни разу не подводил, — не очень уверенно протянул второй. Маркелов хотел остаться бесстрастным, но не сумел. Кровь прилила к его лицу и обожгла кожу. Клещ не мог не отметить его секундного замешательства, но сидел так, словно ничего не происходило. Захар мгновенно узнал голос второго, он принадлежал генералу Назарову. — А потом он слишком хорошо работает».
«Не жалей! — уверенно настаивал первый. — На его место придет другой. Еще лучше!»
Маркелов услышал глубокий вздох.
«Не уверен».
«И все-таки его нужно убрать. Может дорыться до того, чего знать ему не следует».
«Я все понимаю».
«Думаю, мне не надо учить тебя, как это сделать поделикатнее. Все должно выглядеть очень естественно, чтобы комар носа не подточил».
Клещ выключил магнитофон.
— Откуда у тебя эта запись?
— Они пасли меня, а я пас их, — с улыбкой отвечал Кирилл. — Были бы хрусты, сейчас все, что угодно, можно надыбать. — Он вытащил из сумки, лежащей на столе, обыкновенный фотоаппарат. — Знаешь, что это такое?
Маркелов знал. Это был лазерный приемник, замаскированный под обыкновенный фотоаппарат. Фотообъектив с большим фокусным расстоянием позволял вести перехват сигналов с дальних расстояний.
— Приемник.
— Он самый, — довольно заулыбался Кирилл. — Чапают себе по Бродвею, никого не замечают, а я навел на них свой фотоаппарат и снял всю информацию.
Маркелов обратил внимание на то, что Клещ употребил терминологию контрразведчика. Общение с сотрудниками ФСБ для него не прошло бесследно.
— Так ты со мной?
— Ты знал, что я появлюсь? — поднял взгляд Маркелов.
— Да. Я караулю тебя уже третий день.
— И ты все время таскал с собой эту запись?
Клещ пожал плечами:
— А что поделаешь.
— А если бы я поступил по-другому? Например, явился бы сюда со своими орлами, бросил бы тебя мордой в пол и…
— Ты бы не сделал этого, — категорически заявил Клещ.
— Откуда такая уверенность?
— Потому что мы понимаем друг друга. Ты знал, что я обязательно подстрахуюсь. А потом, ты же обожаешь все эти психологические этюды.
Маркелов не мог не согласиться с Клещом.
— Значит, ты все рассчитал?
— Получается, что так. Работаем вместе?
— Мне надо подумать.
— Соглашайся, вместе мы сила! Не надо ломать проблемы, звони мне по этому телефону. — Вырвав из блокнота листок бумаги, Клещ набросал на нем несколько цифр. — Я буду ждать.
Маркелов взял листок.
— Как они на тебя вышли? Ведь ты же должен был исчезнуть через пару дней!
— Это моя вина, — честно признал Кирилл. — Деньги, что ты мне оставил, я спустил в первый же день. Сам понимаешь, ведь с кичи же… Голодный до удовольствий! А последнее, что оставалось, телка одна вытащила, так я даже и не заметил. Пьяный был! А тут твой паспорт, ты сказал, что он на пару дней… Ну я и сбагрил его одному кенту за приличные бабки, побегушнику. Все бы ничего, да зашухарили его на одной хате, а потом в крытке «закрыли». Копать стали, ну и вышли на меня. Сижу я, значит, в обезьяннике, сил набираюсь, дожидаюсь, когда же меня в Лефортово обратно закроют. Тут вдруг вызывают к следаку, ну, думаю, паровозом хотят пустить, вхожу, а у него в кабинете Петр Сидорович сидит… Вот так-то! Следак сразу куда-то испарился, один на один, значит, нас оставил… И вот Петр Сидорович мне и говорит, если «Российский ковчег» выпотрошу, тогда мои старые грешки забудут. Ну, как тут не согласиться?!
— Теперь понятно… Сам виноват, я же тебя предупреждал!
— Ну кто мог знать! — пожал плечами Клещ.
— Ладно, забудем… В последнюю нашу встречу ты мне говорил о кафе «Бабьи слезы», сказал, что если понадобишься, то найти тебя можно будет там.
— Хм, вспомнил, значит. А разве я должен был доверять? Ты же сам контора! Для меня вы все одинаковые. А потом, я был там. Ты видел бомжа с бутылкой пива около мусорного бака, он у тебя еще мелочь попросил?
— Ну? — удивленно сказал Маркелов.
— Так это я и был.
— Ну, ты даешь! — восхищенно воскликнул Захар.
— Ладно, до встречи!
Клещ быстро поднялся и уверенно зашагал к двери.
* * *
— Сколько у него конспиративных квартир? — спросил Маркелов.
— Три! Одна на Ленинградке, другая — около Павелецкого вокзала и третья — близ Дмитровского шоссе. За эту неделю Хрулев дважды побывал на каждой. — Андрей, как всегда, докладывал толково и четко.
— Как долго он разговаривал с агентами?
— Где-то около часа. В двух квартирах мы установили закладки. О делах они говорили немного. Хрулев потребовал от агентов письменного доклада и сказал, чтобы под каждым из них поставили свою подпись. После этого он с ними расплатился.
— Ничего удивительного, так работает каждый профессионал… Если агенты начнут рыпаться, так можно будет помахать перед их физиономиями этими листочками с подписями. Еще о чем говорили?
