– Возможно, они здесь самые милые, – сухо заметил он.
Они шли по траве параллельно дороге. Впереди возвышался дом из черного камня, темный и угрожающий. Внезапно Миллнер остановился и сделал знак Хелен спрятаться за его спиной. Он осмотрел все окна в доме. Теперь Хелен снова показалось, что она стала жертвой оптической иллюзии – настолько асимметричным был фронтон особняка. Ни одна колонна, ни один карниз, ни одно окно не походило на другое, а портик явно был перекошен.
– Я бы этого архитектора просто уволил! – заявил Миллнер.
– Он старался избегать симметричных пропорций, – заметила Хелен.
Миллнер кивнул и медленно двинулся вперед. К ужасу Хелен, он вытащил оружие и теперь держал его перед собой с опущенным вниз стволом.
– Теперь следуйте строго за мной, – прошептал он ей.
Все казалось тихим и заброшенным. Когда они наконец добрались до входной двери, Миллнер провел ладонью по прямоугольной наклейке на дверном проеме, разорванной посредине. На ней виднелось слово «Poli…cja».
– Печать полиции, – произнес Миллнер. – С обыска осталась. Дверь взломали.
Он осторожно надавил на дверь, та поддалась и приоткрылась.
– Это наверняка ловушка. – Хелен еще крепче прижалась к его спине.
Миллнер весело хмыкнул.
– Конечно, ловушка, – прошептал он и распахнул дверь носком правого ботинка, поднимая оружие вверх обеими руками. Открывшийся их взглядам холл был пуст.
– Эй, есть кто-нибудь? – громко крикнул он, но ответа не последовало. – Нам открыли ворота, значит, кто-то здесь есть.
– Дом огромен, – заметила она, вцепившись в сумку с картиной.
Они осторожно вошли в здание, причем Миллнер постоянно поворачивался, не выпуская из рук пистолет.
– Смотрите! – воскликнула она, указывая на листок бумаги, приклеенный к вазе, стоящей на столике прямо перед ними.
– «Я внизу, П.», – вслух прочла она. – Значит, он ждет нас внизу. Там находится и коллекция его отца. Посвященная красоте… – Хелен запнулась и добавила шепотом: – И уродству. Думаю, нам туда!
Хелен указала на комнату, где Патрик принимал ее несколько дней назад. Оттуда они вместе спустились в подвал дома.
– Тогда идем! – произнес Миллнер.
Хелен почувствовала его напряжение. Очевидно, он в любую секунду готов был встретить атаку или неприятную неожиданность.
Они медленно прошли мимо широкой белой деревянной лестницы, ведущей наверх, и наконец оказались в комнате с камином, где Хелен впервые встретилась с Патриком Вейшем. Огонь в камине погас, пахло холодным дымом. И вообще, ей показалось, что в комнате теперь царит холод. Красный ковер напомнил огромную лужу крови, а кожаная мебель при слабом освещении напоминала скалы. Она бросила взгляд на галерею фотографий, на которых издалека узнала Патрика Вейша с отцом. Последний все еще улыбался ей с картины над камином, но теперь эта улыбка казалась ей не только ледяной, но даже коварной. Как же ей хотелось взять в руки кочергу, стоящую у камина, и обрушить ее на портрет!
– Теперь куда? – спросил Миллнер.
Хелен указала на скрытый узкий проход между двумя книжными шкафами, почти незаметный с того места, где она стояла.
– Вы поразительно хорошо ориентируетесь здесь.
Хелен показалось, что в голосе Миллнера прозвучало недоверие.
– Это называется кратковременной памятью, – ответила она. – В конце концов, я побывала здесь всего несколько дней назад.
Миллнер снова взял оружие на изготовку, подкрался к проходу и резко повернулся.
– Идите сюда! – позвал он, и она поспешно откликнулась на его приглашение.
Они прошли по коридору с жуткими фотографиями изуродованных или некрасивых людей, которые теперь приобрели для нее особое значение.
Внезапно Миллнер остановился и приложил указательный палец к губам. Хелен тоже почудился какой-то звук у них за спиной. Через несколько секунд Миллнер подал ей знак идти дальше.
– Нам нужно спуститься по винтовой лестнице, – прошептала она, указывая в конец коридора.
– Ненавижу винтовые лестницы! – негромко отозвался Миллнер.
Она отметила, что он рассматривал фотографии, висевшие на стенах, проходя мимо них. Взглянув на одну из них, запечатлевшую изуродованное тело без головы, он с отвращением поморщился.
Старая винтовая лестница, сделанная из дерева и железа, скрипела и стенала под их шагами. Сейчас уже точно все в доме узнали, что они спускаются в подвал.
В конце концов они оказались перед стальной дверью, ведущей к коллекции, хранящейся в подвале, той, которую Вейш-младший не так давно демонстративно открывал перед ней с помощью искусственного пальца своего отца.
– Как вы считаете, Мэйделин тоже здесь? – спросила она, чувствуя, как сердце болезненно бьется о ребра. Ей пришла в голову мысль, что, возможно, только эта дверь отделяет ее от дочери.
Миллнер пожал плечами и принялся осматривать дверь. Она была серьезно повреждена. Внутренняя сторона изогнулась, на ней виднелись черные следы дыма. Хелен вспомнила громкий звук, раздавшийся тогда, когда полиция брала подвал штурмом. Очевидно, они взорвали дверь. Открывая ее, Хелен заметила, что она криво висит в петлях и громко скрипит.
Комната за дверью была погружена в темноту.
– Осторожно, там ступенька, – прошептала она.
Миллнер провел рукой по стене в поисках выключателя, однако ничего не нашел.
– Эй! – крикнул он. – Мистер Вейш, вы здесь?
Ответа не последовало.
– Здесь, внизу, несколько комнат, – вспомнила Хелен.
– Мне это не нравится, – отозвался Миллнер.
– Что нам делать?
– А что же еще? – спросил он, осторожно ощупывая правой ногой ступеньку впереди. – Это неразумно, но если бы выживали только разумные, мир не был бы так перенаселен, – прошептал он. – Пока картина с нами, они в нас стрелять не станут. Слишком велика опасность попасть в нее.
Взяв его за плечо, Хелен последовала за ним.
– Спасибо, что вы делаете это ради меня, – негромко произнесла она.
– Вы имеете в виду, совершаю самоубийство? – пошутил он.
Впереди было темно, хоть глаз выколи. Миллнер сунул руку под пиджак, поискал там что-то, достал и протянул Хелен. Это нечто пищало и вибрировало у нее в руках.
– На сообщения не обращайте внимания, просто включите фонарик!
Хелен поднесла телефон к глазам, модель оказалась такой же, как у нее. По крайней мере, теперь она могла видеть пол перед собой. Свет фонарика плясал из стороны в сторону, потому что руки у Хелен ужасно дрожали. Внезапно рядом с ними показались очертания человека, намного более крупного, чем она сама. Хелен и Миллнер одновременно повернулись в ту сторону и уставились на огромную белую скульптуру.
– «Давид» Микеланджело, – объявила Хелен.
Миллнер шумно вздохнул.
– Я чуть не застрелил его, – произнес он.
– Здесь повсюду скульптуры. А в том углу – дверь в соседнюю комнату.
Миллнер снова опустил оружие.
В это мгновение включилось освещение на потолке. Сначала оно замигало, а затем их обоих ослепил яркий свет. Хелен в страхе вцепилась в руку Миллнера.
109. Варшава
– Я ведь, кажется, ясно дал понять, что никакой полиции здесь быть не должно, миссис Морган, – прозвучал голос, принадлежащий, похоже, Патрику Вейшу, однако самого его нигде не было видно.
Миллнер поднял оружие, целясь в ту сторону, откуда они пришли. Там стояла бронзовая скульптура, изображавшая, вероятно, какую-то индийскую богиню.
– Я не из полиции! – крикнул он в тишину, надеясь, что сможет определить, где находится Патрик Вейш, когда тот снова что-нибудь скажет.
– Я знаю. Вы из ФБР. Грег Миллнер. Родился двенадцатого марта 1974 года. В данный момент в отпуске. Вам нравится экстремальный отдых?
Миллнер перевел взгляд на несколько метров вправо. Если слух не обманывал его, Вейш должен прятаться где-то за большой белой статуей «Дискобола».
– Не люблю мерзавцев. Даже когда я в отпуске. – Если разозлить Вейша, возможно, он станет менее осторожным. – Выходите и покажитесь, чтобы мы смогли провести обмен. Картина за ребенка, и каждый пойдет своим путем. Каждый получит то, чего хочет. Как вы и предлагали.
