— Да. Собираю манатки. С меня достаточно.
— Чего?
— Этой бабы, которая должна быть жандармом.
— Вы поссорились?
— Немного. Она обругала меня за то, что я был в постели, когда вы пришли. Я не массажист и не должен ходить по домам и щупать людей.
— Это не объясняет, почему вы меняете отель.
— Я не меняю отель. Собираю манатки и еду в Тулон. Там у меня настоящие друзья, которые быстро найдут мне работу.
В одном чемодане Мегрэ заметил костюм, который он до этого видел в шкафу на улице Сент-Андре-дез-Арт. Второй костюм был на Марселе. Его фамилия была Монтрон, но его никто так не называл, для консьержек он тоже был мосье Марсель.
— Этот красный автомобиль перед входом принадлежит вам?
— Он недорого стоит. Ему почти десять лет, но он еще неплохо тянет.
— Вы, конечно, поедете на машине?
— Да. Если вы мне не помешаете.
— Зачем мне вам мешать?
— Кто вас знает, зачем.
— Один вопрос: вы были когда-нибудь в квартире на набережной Межесери?
— А зачем мне туда ходить? Выразить старушке свое почтение? «Добрый день, уважаемая госпожа. Я любовник вашей племянницы. Поскольку я оказался в трудном положении, она меня содержит, так как не может обойтись без мужчины. Она странная девка, и не следует „ей ничего обещать“.
Он продолжал собирать свои вещи, проверяя, не осталось ли чего в шкафу. С одной из полок достал фотоаппарат. У него был также проигрыватель.
— Готово. Теперь я подожду, когда вы уйдете, и уезжаю.
— Где вас можно найти в Тулоне?
— Достаточно написать мне на адрес бара «Адмирал», набережная Сталинграда. На имя Боба, бармена, это мой старый приятель. Вы думаете, что я буду еще нужен вам?
— Никогда наперед не знаешь.
Прежде чем Марсель запер чемоданы, Мегрэ заглянул в них, но не нашел ничего компрометирующего.
— Сколько вы из нее вытянули?
— Из жандарма? Пятьсот франков. И то в обмен на обещание, что скоро вернусь. Никогда не знаешь, чего она хочет. Иногда выгоняет за дверь, а через две минуты начинает ласкаться и говорить, что жить без меня не может.
— Желаю доброго пути, — вздохнул Мегрэ, направляясь к двери.
Проходя мимо конторки, он сказал хозяину:
— Мне кажется, вы теряете жильца.
— Он предупредил меня. Едет на юг на две недели.
— Комната остается за ним?
— Нет, но мы найдем ему другую.
Мегрэ и Лапуэнт вернулись к себе. Комиссар позвонил в Тулон.
— Мне нужен комиссар Марелла. Это Мегрэ из уголовной полиции.
Он сразу узнал голос приятеля. Они начинали службу почти одновременно, и сейчас Марелла руководил уголовной полицией в Тулоне.
— Как дела?
— Не жалуюсь.
— Знаешь бар «Адмирал»?
— Еще бы! Там все жулье собирается.
— А некоего Боба!
— Это бармен. Он у них почтовый ящик.
— Сегодня вечером или завтра там появится некий Марсель Монтрон. Скорее всего, пойдет прямо в «Адмирал». Мне бы хотелось, чтобы ты присмотрел за ним.
— В чем ты его подозреваешь?
— Во всем и ни в чем. Он более или менее замешан в деле, которое меня мучает.
— Старушка с набережной Межесери?
— Да.
— Странное дело, не так ли? Я знаю только то, что сообщили газеты и радио, но для меня это выглядит довольно таинственно. Ты нашел парня с гитарой?
— Да. Но похоже, что он не замешан в этом деле. И нет никаких видимых причин, по которым ему надо было убрать старую даму…
— Буду держать с тобой связь. Этот Марсель, о котором ты говоришь, не тот ли Длинный Марсель?
— Да.
— Он подрабатывает немного, надувая баб, нет? Он часто приезжал на побережье и каждый раз находил себе какую-нибудь дамочку.
— Спасибо тебе. До скорого. Почти тут же зазвонил телефон.
— Комиссар Мегрэ?
— Да.
— Это Анжела Луте. Прежде всего хочу вам сказать, что вышвырнула этого бродягу за дверь.
— Я знаю.
— Поверьте, это не в моих правилах, и я больше не дам себя обмануть.
— В чем он провинился?
— В том, что живет за счет женщин и что полдня лежит в постели, которая ему даже не принадлежит. Он не хотел уходить. Пришлось дать ему денег, чтобы ушел.
— Знаю.
— Он этим хвастался?
— Конечно. Он, кстати, называл вас жандармом.
— Я также хотела вам сообщить, что похороны состоятся завтра в десять утра. Тело привезут сегодня на набережную Межесери.
— Будет ли панихида?
— Да, в Нотр-Дам де Блан Манто. Вы еще ничего не нашли?
— Нет.
— У вас есть адрес моего сына?
— Он мне его дал.
— Мне хотелось бы его предупредить. Может быть, несмотря на все, он захочет участвовать в похоронах своей двоюродной бабки.
— Он живет в гостинице на улице Муфтар.
— Благодарю вас.
Мегрэ знал нетерпеливость судебных следователей, поэтому вскоре прошел через внутреннюю дверь в ту часть здания, где помещался суд.
В коридоре, по обеим сторонам которого находились кабинеты судебных чиновников, почти все скамейки были заняты посетителями, свидетелями и обвиняемыми. Некоторые сидели в наручниках и под надзором полицейских.
Судья Либо был один с секретарем.
— Ну, господин комиссар? Как идет следствие? Он говорил довольным голосом, потирая руки.
— Я хотел дать вам поработать спокойно. Вы уже пришли к какому-нибудь результату?
— Ни к какому.
— Нет подозреваемых?
— По-настоящему — нет. И ни одного следа, кроме того, что старуха застала убийцу, когда он что-то искал.
— Деньги?
— Не думаю.
— Драгоценности?
— За то, что она имела, он много бы не получил.
— Маньяк?
— Не думаю. Зачем маньяку выбирать именно ее квартиру? И зачем ходить туда несколько раз, после чего совершить преступление?
— Какая-нибудь семейная история? Наследник, которому очень не терпелось?
— Возможно, но не очень правдоподобно. Единственная наследница — ее племянница. Она массажистка и неплохо зарабатывает.
— Вы выглядите усталым. Мегрэ с трудом улыбнулся.
— Прошу извинить. Это полоса неудач. Похороны состоятся завтра.
— Вы пойдете?
— Да. Это мое старое правило. Так не один раз я выходил на след.
На обед он вернулся домой; госпожа Мегрэ, видя его хмурое лицо, не задавала вопросов. Ходила почти на цыпочках и готовила жаркое со щавелем, одно из любимых блюд Мегрэ.
Когда он опять оказался на набережной Орфевр, Лапуэнт постучал в дверь кабинета.
— Извините, шеф. Что мне делать?
— Ничего. Что хочешь. Если у тебя есть какая-нибудь мысль…
— Мне хочется сходить еще раз к торговцу птицами. Он видит людей, входящих и выходящих из дома. Мой вопрос может ему о чем-нибудь напомнить.
— Как хочешь.
Мегрэ не выносил состояния, в котором он был сейчас: полное отсутствие энергии и воображения. Одни и те же мысли назойливо возвращались, но никуда не вели.
Прежде всего, старуха не была сумасшедшей.
Почему она кружила по набережной Орфевр, прежде чем решилась обратиться в полицию? Может быть, подозревала кого-нибудь?
Она понимала, что никто не поверит в историю о том, как предметы меняют свои места.
А все-таки это была правда. На самом деле ее квартира многократно обыскивалась.
Искали… что?
Не деньги, как он сказал судебному следователю. И не драгоценности.
Это было что-то важное, если таинственный гость, застигнутый на месте преступления, убил старую даму.
Нашел ли он в конце концов то, что искал? Выходил ли со своей добычей в тот момент, когда она неожиданно вернулась?
Что такого ценного могла иметь скромно живущая вдова, ради чего стоило лишать ее жизни?
Мегрэ чертил какие-то каракули на листке бумаги и внезапно заметил, что его рисунок напоминает старую даму.
Около пяти он уже не мог больше выдержать в бюро и пошел на набережную Межесери. С собою он взял найденную в картотеке фотографию Длинного Марселя. Снимок был неудачным, черты лица недостаточно четки, но его можно было узнать.
Мегрэ начал с консьержки.
— Вы когда-нибудь видели этого человека? Ей пришлось взять очки, лежавшие на буфете.
— Не знаю, что вам сказать. Кажется, я откуда-то знаю это лицо. Но люди так похожи один на другого.
— Приглядитесь получше. Вы могли его видеть недавно.
— Этот костюм в клетку заставляет меня задуматься. Я видела такой же неделю или две назад, но не могу вам сказать, где.
— Здесь, в вашей квартире?
— Пожалуй, нет.
— Во дворе? На лестнице?
— Право, не знаю. Ваш инспектор снова приходил задавать вопросы. Ведь ничего не выдумаешь. Вы знаете, что ее привезли?
— Госпожу Антуан?
— Да. Ее племянница наверху. Оставила дверь открытой и залегла свечи с обеих сторон кровати. Некоторые жильцы входят и произносят молитвы. Если бы кто-то мог меня заменить, я бы завтра пошла на похороны, но я одна. Мой муж уже три года в психиатрической больнице.
Мегрэ оказался на тротуаре, перед клетками с птицами. Колле-младший узнал его сразу.
— На тебе! Только что здесь был инспектор, тот, молодой.
