Что-то вынудило ее оторвать взгляд от комода; дыхание перехватило, и она отдернула руку от ящика. На стене показалась тень – тень головы мужчины,
Несколько секунд ее глаза были прикованы к этой тени. Ни один звук нс говорил о приближении человека, но за ней явно кто-то наблюдал, стоя неподалеку.
Она медленно задвинула ящик комода; в горле стоял комок, колени тряслись. Мягкий, но с ноткой угрозы голос спросил:
– Вы что-то ищете, мисс?
Она обернулась; под маской ее лицо стало мертвенно-бледным. Лакей стоял в дверях, не двигаясь.
С уверенностью, на которую только была в данный момент способна, она сказала:
– Как вы напугали меня! Я любуюсь этой прекрасной мебелью. Не могли бы вы сказать: эта вещица относится к временам Уильяма и Мэри?
Лакей медленно перевел взгляд на комод, потом опять на нее. Его тонкогубый рот расплылся в улыбке, на удивление неприятной! Казалось, эта улыбка отражала торжество и восхищение. Девушка почувствовала, словно ее укололи, но стояла спокойно, ожидая ответа.
– Это комод, – мягко сказал Коллинз.
Она с трудом проглотила ком, вставший в горле.
– Понятно. А вы знаете, когда он изготовлен?
Лакей протянул руку и осторожно погладил полированную поверхность комода. Его улыбка стала шире.
– Нет, мисс, – сказал он вежливо. – Боюсь, что не знаю. Вы очень этим интересуетесь, мисс?
– Интересуюсь? Да. Спрошу у мистера Фонтейна.
На каменных ступеньках лестницы послышались шаги и женский голос позвал:
– Мистер Коллинз! Вы наверху? Мистер Коллинз, спуститесь сюда! Через минуту гости садятся за стол, надо поставить шампанское на лед.
Он повернул голову, улыбка исчезла с лица.
– Я сейчас спущусь, Элис.
Он посмотрел на стоявшую рядом с ним девушку прищуренным, оценивающим взглядом.
– Думаю, вам лучше спуститься вниз, мисс, – сказал он. – Пройдите сюда, пожалуйста.
Он пошел по проходу впереди нее. У нее не было другого выхода, как последовать за ним. Он довел ее до главной лестницы и отступил, давая дорогу. Она колебалась, мысленно отыскивая причину избавиться от него.
Высокая, облаченная в алый костюм фигура стояла на середине лестницы, разговаривая с Марией, королевой шотландской. Мужчина увидел лакея. Сердце девушки подскочило, так как в мужчине она узнала хозяина дома, а момент снятия масок неумолимо приближался. Она быстро проскользнула мимо него по лестнице и спустилась в холл.
– А, вот вы где, Коллинз! Вы нужны мне, – сказал Фонтейн.
Угрюмое выражение мелькнуло на лице лакея и исчезло. Он сказал:
– Да, сэр, – и последовал за хозяином.
Пастушка бросила взгляд на большие старинные часы. Менее чем через пять минут они пробьют полночь. Бессознательно она то сжимала, то разжимала руки, спрятанные в складках платья. Фонтейн прошел через холл в столовую, сопровождаемый Коллинзом. Они остановились в дверях, и Фонтейн, видимо, дал указания лакею. Она знала, что лакей наблюдает за ней, хотя, казалось, не смотрел в ее сторону. К Фонтейну присоединились двое гостей; лакей поклонился и вошел в столовую.
В тот же момент пастушка стала пробираться сквозь толпу в холле, направляясь к лестнице. Наверняка в столовую вела еще одна дверь, через которую можно было пройти в ту часть дома, где была расположена кухня, но девушка решила не упускать возможность.
Арлекин, с которым она танцевала в начале вечера, заметил ее, когда она пыталась проскользнуть мимо него. Он было намерился задержать ее, со смехом показывая на часы. Минута до полуночи. Она извинилась, сказав, что забыла кольцо в туалетной комнате, и убежала от него. На верху лестницы она оказалась с первым ударом часов и побежала к сводчатому проходу.
В проходе было пустынно и тихо. Дверь на площадку черной лестницы все еще была открыта. Она подошла к ней, бросила быстрый взгляд в проем и со вздохом облегчения прикрыла ее. Свет, падавший из двери, исчез, щелкнул замок. Девушка подошла к комоду, выдвинула ящик, который уже осматривала. Напрягая слух, чтобы не пропустить шагов на лестнице, она дрожащей рукой ощупывала внутренность ящика, его заднюю стенку. Что-то ее пальцы зацепили, задняя стенка отодвинулась, открыв потайное углубление. Девушка еще глубже засунула руку, пытаясь нащупать какой-то предмет. Внутри углубления ничего не было.
Какое-то мгновение она стояла спокойно, все еще держа руку в ящике комода. Затем медленно ее вынула, предварительно закрыв потайную нишу. Ее губы скривились в горькой усмешке. Наконец она закрыла ящик.
– Любуетесь старинной мебелью? – спросил протяжный голос.
Она вздрогнула и обернулась. Прислонившись к стене сводчатого прохода, что вел в холл верхнего этажа, стоял Мефистофель без маски.
Вырвавшийся из ее уст стон был результатом напряжения нервов.
– Вы! – выпалила она. – Вы следили за мной!
– А почему бы нет? – сказал он.
Она не силах была ответить; стоя спиной к комоду, она пристально смотрела на него.
– Вы всегда так обследуете мебель в домах, где бываете? – поинтересовался мистер Эмберли спокойным тоном.
Она с усилием взяла себя в руки.
– Я интересуюсь предметами старины.
– В самом деле?
Он приблизился к ней и увидел, как она вся напряжена.
– Я совсем не разбираюсь в этих вещах. Но мне любопытно знать, что вы могли найти интересного внутри комода?
Пытаясь сохранить спокойствие, она сказала:
– Конечно, мне не следовало открывать ящик. Я только хотела проверить – свободно ли выдвигаются ящики. Я ничего не украла, если вы об этом подумали. Да здесь и нечего красть.
– Вам не очень повезло, не так ли? – спросил он.
В холле послышались шаги, голос Фонтейна произнес:
– Минуточку, друзья, я собираюсь проверить, не осталось ли кого в галерее. Ага, мисс Элиот, значит, я вас правильно угадал. Ямочки на щеках вас выдали. Их не скроешь, понятно!
Пастушка стояла, застыв, как статуя, но сквозь вырезы в маске ее глаза были устремлены на Эмберли с отчаянной мольбой.
Фонтейн через сводчатый проход направился в коридор, ведущий к галерее, напевая какую-то танцевальную мелодию. Он уже собирался повернуть направо, в сторону галереи, но увидел в другом конце коридора парочку. Он остановился.
– Привет, – сказал он удивленно. – Что это вы здесь делаете?
Эмберли посмотрел на девушку, затем повернулся к Фонтейну и сказал:
– Привет, мы любуемся комодом. Вы знаете, когда он изготовлен?
– Боже, вот любитель старины мне попался! – сказал Фонтейн, направляясь к ним. – Нет, представления не имею. Но это действительно старинная мебель. Дрянная вещица комод, как мне кажется. Если положить вещи в верхние ящики, то придется на два шага отступать, чтобы вынуть их оттуда. Но не морочьте мне голову разговорами о мебели, приятель. Нет, нет, уже полночь, и маски прочь! Кто эта симпатичная леди?
Он стоял против пастушки, дородный и веселый, и протянул руку, чтобы снять с нее маску. Мистер Эмберли перехватил его руку.
– О, не надо, – сказал он. – Это моя привилегия.
Фонтейн разразился смехом.
– Отлично! Не буду портить вам удовольствие! Придумали – комоды! Рассказывайте сказки.
Со стороны лестницы кто-то позвал:
– Бэзил! Идите же сюда!
И Фонтейн направился к лестнице, бросив через плечо:
– Не забудьте, Эмберли, что оставаться в маске после полуночи грозит вам штрафом!
Наконец он ушел. Пастушка облегченно вздохнула и спросила:
– Зачем вы это сделали? Почему не позволили ему снять с меня маску?
– Вы должны быть мне благодарны за это, – сказал мистер Эмберли.
– Я благодарна. Но почему вы сделали это? Я прекрасно знаю, что вы не доверяете мне.
– Ни на йоту, – сказал мистер Эмберли. – Но я знаю, как с вами обращаться.
– Если вы думаете, что я воровка, да к тому же убийца, то почему не выдадите меня полиции? – спросила она резко.
– Видите ли, – сказал мистер Эмберли, – поддавшись какому-то глупому импульсу и воздержавшись в полиции от упоминания о вашем присутствии на месте преступления, теперь бы я выглядел неприглядно в их глазах. Да и кто я такой, чтобы подвергать сомнению ваш интерес к старинным вещам?
Она подняла руку и сорвала маску; лицо ее горело, глаза с яростью смотрели на него.
– Ненавижу вас! – крикнула она. – Вы покрываете меня не из-за… Не из уважения ко мне! Вы просто хотите сами решить то, что почему-то считаете таинственным.
– Совершенно верно, – согласился мистер Эмберли. – Хотя отчасти к этому причастен.
Она посмотрела на него так, словно хотела ударить.
– Тогда позвольте вам сказать, что я бы предпочла, чтобы вы сейчас спустились вниз и сообщили Фонтейну, что я – незваная гостья и воровка, чем ходить и шпионить за мной!
– Ни в малейшей степени не сомневаюсь в этом, – ответил он. – Но в конечном итоге, что случится, если я выдам вас Фонтейну? Вам просто укажут на дверь. Это мне ни в малейшей степени не поможет.
