– Ах да, – сказала Берта.
– Мне хотелось бы поговорить с вами, миссис Кул, о…
– Давайте поговорим прямо сейчас, – сказала Берта. – Мистер Лэм и я целиком в вашем распоряжении. Что мы можем для вас сделать?
Мисс Уитсон перевела на меня большие голубые глаза, и улыбка обнажила ее выступающие вперед зубы. Теперь Берта узнала ее.
– Зажарьте меня, как устрицу! – воскликнула она. – Вы ведь та женщина, которая вела машину?
– О да, миссис Кул. Я думала, вы меня не узнали. Мне пришлось потратить немало времени, пока я вас нашла. Вы ведь помните, что назвали мне фамилию Боскович. – При этих словах мисс Уитсон запрокинула голову, и свет заиграл на ее лошадиных зубах.
Берта беспомощно посмотрела на меня, чувствуя, что ее загнали в угол.
– Что, мисс Уитсон, возник спор по поводу того, кто виноват в аварии? – спросил я.
– Это еще мягко сказано. Другую машину вел мистер Ролланд Б. Лидфилд. Его жена сидела в машине рядом с ним.
– Но машины ведь не слишком пострадали, верно?
– Дело не в машинах. Дело в миссис Лидфилд, – пояснила мисс Уитсон. – Она утверждает, что перенесла серьезное нервное потрясение и сейчас лечится, предоставив выступать от ее имени мужу и адвокату.
– Адвокаты! – вскричала Берта. – Так быстро!
– Это юридическая фирма, которая специализируется на вещах такого рода, насколько я знаю, фирма «Косгейт и Глимсон». Их рекомендовал ее доктор.
Я посмотрел на Берту – проверить, вспомнила ли она это название. Похоже, что нет.
– Косгейт и… повторите, пожалуйста, – попросил я.
– «Косгейт и Глимсон».
Я подмигнул Берте левым глазом.
– Уфф… – выдохнула она.
– Я хочу, чтобы вы помогли мне, миссис Кул. Вы должны рассказать, как все произошло.
– Обычное дорожное столкновение, – сказала Берта, смущенно взглянув на меня.
– Но вы же помните, что я ехала очень медленно. Я проехала позади вас два или три квартала, а потом вы сбросили скорость и еле ползли, так что я начала вас обгонять…
– Ничего такого я не помню, – сказала Берта.
– И вы пытались отделаться от нас, – торжествующе продолжала мисс Уитсон, – назвав фальшивое имя, когда мы хотели записать вас как свидетеля. Но это вам не помогло, миссис Кул, потому что я записала номер вашей машины. И я сделала это только потому, что увидела, как мистер Лидфилд записывает номера всех стоящих вокруг машин. Так что они в любом случае вызовут вас в свидетели, а это означает, что в конечном счете вам придется занять чью-то сторону. Вам надо точно решить для себя, кто из водителей был виноват.
– Мне не надо ничего для себя решать, и я не обязана принимать ничью сторону, – заявила Берта.
– Там были другие свидетели? – спросил я у мисс Уитсон.
– О да!
– Кто это был?
– Их было много. Мистер Стенберри, миссис Крейл и еще двое или трое.
– А вот это было бы очень-очень интересно – послушать, что скажет миссис Крейл на суде в качестве свидетельницы, – сказал я Берте.
Берта выдвинула вперед нижнюю челюсть:
– Что ж, я могу вам сказать только одно. Машина, которая поворачивала налево, неслась, как будто за ней черти гнались. Водитель видел, что Стенберри тоже собирается поворачивать налево, и, видимо, рассчитывал, что если резко повернет, то успеет проскочить перед потоком машин.
– За мной было преимущественное право проезда, – согласно кивнув, добавила мисс Уитсон. – Я первая подъехала к перекрестку, я была справа от него, а он подъехал слева от меня, поэтому у меня было полное право продолжать движение вперед, вы же знаете.
Берта кивнула.
– И вообще, я его не ударяла, – торжествующе продолжала мисс Уитсон. – Это он ударил меня. По вмятине на моей машине можно определить, что он врезался прямо в меня.
– Хорошо, дорогая. На вашем месте я бы так не волновалась, – неожиданно дружелюбно сказала Берта. – Этот человек превысил скорость на перекрестке, и миссис Лидфилд – просто авантюристка.
– Я так рада, что вы считаете именно так, дорогая миссис Кул, – радостно сказала Эстер Уитсон, протягивая Берте руку. – И вы не должны беспокоиться, что потратите время, давая показания в суде. Я ничего не могу обещать, потому что может показаться, будто я покупаю ваши показания, но я понимаю, что вы работаете, а это отнимет у вас ваше драгоценное время… – Она сладко улыбнулась. – Вы знаете, я всегда стараюсь быть честной в деловых отношениях.
– У вас есть страховка? – спросил я.
– Я думала, что есть, – рассмеялась мисс Уитсон, – но, похоже, ее нет. Боюсь, я вовремя не позаботилась о ней. Что ж, большое спасибо, миссис Кул, и будьте уверены, что… Вы знаете, я не могу ничего определенного сказать, но… – Она многозначительно улыбнулась и, пожелав нам доброй ночи, вышла.
Берта принюхалась.
– Эти духи, – сказала она, – стоят не меньше пятидесяти баксов за унцию. А ты обратил внимание на ее норковую шубку? Вот что следует делать в детективном бизнесе, дорогой мой Дональд. Следует устанавливать контакты, особенно среди богатых.
– А мне-то казалось, ты говорила, что это какая-то шлюшка с вытаращенными глазами и кривыми зубами.
– Сейчас она выглядит совсем иначе, – с достоинством заявила Берта.
Дом, который я искал, оказался трехэтажным кирпичным зданием с оштукатуренным фасадом. Дверь парадного закрывалась на пружинный замок, возле которого был ряд кнопок с карточками и переговорным устройством. Найдя в списке жильцов фамилию Стенберри А.Л., я нажал нужную кнопку. Через несколько секунд в переговорном устройстве раздался свист, а потом послышался голос:
– Что вы хотите?
– Я ищу Арчи Стенберри.
– Кто вы?
– Меня зовут Лэм.
– С какой целью вы хотите с ним встретиться?
– Вы сами знаете.
– Вы из газеты?
– А вы как думаете?
Раздалось жужжание, и дверь открылась. На лифте, который на сей раз работал, я поднялся на пятый этаж. Арчи Стенберри жил в квартире 533. Я прошел к ней и постучал.
Арчи Стенберри оказался молодым человеком лет двадцати шести. Цвет его лица напомнил мне пирог, который продержали в духовке лишние пятнадцать минут. Его глаза распухли и покраснели от слез, но он старался держаться бодро. Квартира была роскошная, и было видно, что Арчи живет здесь уже довольно давно.
– Это было для меня таким потрясением, – сказал он.
– Конечно.
Не дожидаясь приглашения, я спокойно вошел в квартиру, выбрал самое удобное кресло, сел, вытащил пачку сигарет, купленных еще у Билли Прю, щелчком вытряхнул из нее одну, закурил и спросил:
– Кем вы ему приходились?
– Он был моим дядей.
– Вы часто виделись?
– Мы почти не разлучались.
Я вытащил из кармана записную книжку:
– Вы военнообязанный?
– Нет, – огрызнулся он. – И я не понимаю, почему я должен вам это объяснять.
Я усмехнулся и заметил:
– Я тоже не понимаю. – После этого он почувствовал себя свободнее. – Когда вы в последний раз видели вашего дядю?
– Вчера вечером.
– Вам не приходилось слышать от него о Билли Прю, молодой женщине, в квартире которой его нашли мертвым?
– Нет.
– Вы не знали, что он с ней знаком?
– Нет.
– И не знаете, что он мог там делать?
– Нет, – сказал Арчи, – но могу вас уверить, что, как бы там ни было, в этом не было ничего нечестного. Мой дядя был образцом добродетели.
Он выговаривал слова так четко, будто приносил клятву при вступлении в должность.
– Давно вы здесь живете?
– Пять лет.
– Кому принадлежит этот дом?
– Дяде Руфусу.
– Он оставил большое наследство?
– Я не знаю, – ответил он почти враждебно. – Мне очень мало известно о его финансовых делах. Я всегда полагал, что он достаточно обеспечен.
– Вы работаете?
– В настоящее время я не работаю, в том смысле, что у меня нет постоянного места. Я провожу исследования, собираю материал для исторического романа.
– Вы уже что-нибудь опубликовали?
– Не думаю, что это должно вас интересовать, – покраснев, сказал он.
– Я думал, что лишнее упоминание об этом вам не помешает, вот и все.
– Идея написания исторической новеллы очень нравилась дяде Руфусу.
– Он ее финансировал?
На минуту он отвел взгляд, потом посмотрел прямо на меня. У него были красные, беспокойные глаза человека, который чего-то боится.
– Да, – сказал он, – но, полагаю, теперь мне придется это бросить.
– О чем в общих чертах ваш роман?
– О береговой охране.
– А при чем здесь история?
– Речь идет о тех временах, – он немного оживился, – когда Сан-Франциско был настоящим портом и в его гавань заходили корабли из всех стран мира, проходя через Золотые Ворота. Эти времена давно прошли, но могут вернуться вновь, и тогда американские торговые корабли начнут плавать в американских водах, а стоя где-нибудь на берегу, можно будет увидеть дымки на горизонте.
– Хорошо звучит, – прервал я его. – Ваш дядя не был женат?
– Нет.
– Есть еще родственники?
– Насколько я знаю, нет.
