Трупа под ней не было.
— Карр, карр… карр, карр…
Крик ворона раздался прямо над головой Эллери.
Он поднял глаза. Высоко над ним ворон чертил круги в небе. Затем взмахнул несколько раз крыльями и прянул вниз, описывая крутую спираль, подхватился прямо над Эллери, опустился мягко на ветку клена и стал раскачиваться на ней.
Это внезапное появление черной птицы среди ясного неба показалось Эллери чем-то вроде знамения, а сама птица — значительно больше вороны, почти три четверти метра величиной, с блестящими черными перьями, отливающими зеленым и красным, — чуть ли не воплощением злого духа.
Эллери глядел вверх и размышлял, что в этой птице такого зловещего. Почему ее привыкли считать вестницей грядущего несчастья? Черные ее перья, напоминающие траур? Или громкое карканье? Люди суеверные считают, что ворон накликает беду и сваливают на него все мыслимые и немыслимые несчастья. А ведь ворон, в сущности, существо мирное и дружелюбное. По крайней мере, вот этот. Тут черная птица, кажется, начала проявлять к Эллери ответный интерес. Черные глаза зачарованно взирали на золотой колпачок авторучки, который торчал из нагрудного кармана Эллери.
— Привет, Джозеф! — крикнул Эллери черной птице, задрав голову. — Где твой хозяин? Почему ты не сидишь на плече у Амоса?
Он улыбнулся и вдруг посерьезнел.
Странно. Даже более чем странно. Еще секунду назад из трубы дома не было никакого дыма, а сейчас уже поднимался густой черный столб.
Чтобы избавиться от трупа, его нужно либо закопать, либо…
Эллери Квин побежал к дому.
Черный ход — тот самый, с сеткой от мух, — открыт. За ним была дверь в подвал. Он осторожно закрыл ее за собой и пошел вниз по лестнице, в темноте держась за стену.
Спустившись, он увидел, как в самом конце подвала играют красные блики. Он тихонько подкрался и заглянул за угол.
Перед открытой печью на корточках сидел лысый адвокат Закари.
По комнате плясали тени, и лицо его казалось в призрачном свете каким-то потусторонним. Пламя отражалось в стеклах его пенсне, и они мерцали во тьме, будто посылая какие-то таинственные сигналы.
Он взял кочергу и пошурудил в печке, довольно ухмыляясь при этом. Потом отложил кочергу и закрыл дверцу.
Стало темно. Воцарилась полная тишина.
Закари зажег спичку и, прикрыв ее рукой, пошел прямо на Эллери.
Эллери прижался к стене и замер. Закари медленно приближался. В слабом свете спички лицо его походило на белую маску. Вот он всего в нескольких шагах. Вот проходит мимо. Вот вышел в коридор и пошел быстрее. Торопливо поднимается по лестнице. На верхней ступеньке остановился и замер, явно прислушиваясь. Затем открыл дверь в подвал и быстро закрыл за собой.
Эллери бросился к печке, открыл дверцу и заглянул туда. Потом схватил кочергу и начал лихорадочно, как сумасшедший, вытаскивать из пламени тлеющие книги.
Десять минут спустя он вышел из подвала так же бесшумно, как и вошел. Под мышкой он держал узел из мешковины, откуда шел сильный запах.
Некем не замеченный, он вышел из дома через черный ход, поспешил к своей машине, открыл багажник, поместил туда сверток, запер и направился назад, к дому. Только он собрался распахнуть дверь, как услышал наверху грохот — похоже, кто-то уронил тяжелый деревянный ящик. Он остановился и прислушался.
Раздался хриплый голос Рокки Тейлора:
— Черт, да он тяжелый какой!
— Тихо! С ума сошел? Там в кабинете дежурит полицейский!
Это уже сказала Корнелия Маллинз.
— Будем выносить его. Решайся. Сейчас или никогда.
— Пока поставим его здесь. Ты будешь смотреть, не пойдет ли кто сверху, а я пока подгоню «караван». О'кей! А сейчас давай, берись.
Эллери. Квин перебежал через дорожку и спрятался за живой изгородью. Отсюда была хорошо видна сетчатая дверь черного хода. Несколько минут спустя за ней появились Рокки Тейлор и белокурая Корнелия Маллинз. Они тащили большой контейнер — примерно метр в ширину и столько же в высоту. Кряхтя, они поставили его в подъезде. Корнелия устало опустилась на контейнер. Рокки открыл сетчатую дверь и выглянул.
— Там стоит машина, — сказал он. — Не знаешь, чья?
— Плевать, чья, — отозвалась Корнелия. — Давай, пошевеливайся! Марш!
Рокки, убедившись, что за ним никто не наблюдает, побежал к гаражу — бывшему сараю, ныне выкрашенному красной краской. Он стоял в конце дорожки, метрах в сорока от дома.
Эллери видел, как он открыл ворота гаража, подпер их камнем и исчез внутри. Мгновение спустя заработал мотор, и выехал «караван». Рокки Тейлор подогнал его задней дверью к подъезду и выскочил, не выключая зажигания.
На двери машины Эллери разглядел надпись — «Храм здоровья Брауна», а под ней мелкими буквами — «Безупречное тело». По прочтении этой надписи он как-то по-новому посмотрел на тяжелый контейнер, который Рокки Тейлор и Корнелия Маллинз сейчас вместе вытаскивали из дому. Контейнер сразу увиделся ему как-то в ином свете. Он был, без сомнения, очень тяжел. Рокки вытер пот со лба. Они взялись снова и подтащили контейнер к машине. Рокки опять достал носовой платок.
— Ты не можешь пошевеливаться быстрее? — подстегнула его Корнелия, и поглядела презрительно. — Бог мой, ну что ты за слабак! Давай, давно пора выбираться с этим из дома. Старуха и так уже что-то подозревает.
— Дай хоть чуточку дух перевести, — слабо запротестовал Рокки. — Как ты думаешь, почему она тебя уволила?
— Старуха всегда меня терпеть не могла. А сейчас, после смерти мужа, она ведет себя как вдовствующая королева. Ей надоело быть серой мышкой, и она принялась всем распоряжаться. Хватит прохлаждаться, давай грузить!
Рокки Тейлор открыл заднюю дверь машины.
— Давай попробуем. Раз, два!
Каждый из них взялся за ручки контейнера. Жилы на шее у Рокки напряглись, лицо побагровело. С него снова ручьями потек пот. Но им все-таки удалось поднять контейнер в «караван». Они уперлись в него разом, задвинули подальше и закрыли дверь.
— А теперь жми! — обычно столь спокойный голос Корнелии даже зазвенел от волнения. — Попадемся — пиши пропало.
Из своего укрытия Эллери наблюдал, как очаровательная блондинка-тренер подталкивает обессилевшего от нервного напряжения Рокки. Тот уныло уселся за руль, включил первую передачу и тронулся. Но не успел он проехать и метра, как ударил по тормозам.
— Полиция! — прохрипел он сразу осипшим голосом. — Корни, гляди, там полиция!
Эллери тоже поглядел в указанном направлении и узнал машину отца. Велье подлетел наперерез «каравану» и встал, перегородив ему выезд. Инспектор, который сидел рядом с сержантом, не спеша выбрался из машины.
— Что тут, собственно, происходит? — сердито спросил он. — Куда это вы собрались?
— Я только хотел отвезти мисс Маллинз на вокзал, — ответил Тейлор и облизнул пересохшие губы.
— Напрасно, — сказал инспектор. — Выходите из машины.
Велье обошел «караван», нагнулся, просунул руку в открытое окно и выдернул ключ зажигания. Тейлор вышел и принялся почесывать в затылке.
— Что там в машине сзади? — осведомился инспектор.
— Багаж мисс Маллинз, — нервно ответил Рокки. Инспектор открыл заднюю дверь.
— Давай-ка, Тейлор, — скомандовал он, — доставайте и открывайте. Помогите ему чуток, Велье.
Велье отстранил Тейлора, засунул в машину обе руки, схватил контейнер и извлек его с такой легкостью, будто это была коробка для шляпки.
— Открывайте! — предложил он Тейлору.
— Вы не имеете права… — начала было Корнелия, но под взглядом инспектора осеклась.
Рокки достал связку ключей, нашел среди них нужный, засунул в замочную скважину и…
— Так-так. Значит, это багаж мисс Маллинз, но ключ от него вы носите при себе. Примечательно, — сказал инспектор.
Он погладил свои седые усы и перевел свой проницательный взгляд с Тейлора на Корнелию, а с нее — на контейнер.
Рокки Тейлор предпочел не возражать и не оправдываться. Он молча открыл замок и поднял крышку.
Инспектор Квин и сержант Велье заглянули в контейнер. Не успели они обменяться удивленными взглядами, как дверь черного хода у них за спиной хлопнула. К ним стремительно приближалась миссис Браун.
— Мисс Маллинз, — сказала она ледяным голосом, — я вас уволила уже час назад и попросила немедленно покинуть мой дом. Почему вы все еще здесь?
— Сожалею, миссис Браун, но покинуть этот дом не вправе никто, — вмешался инспектор. — Запрет распространяется на всех без исключения.
— О, простите. — Миссис Браун вдруг снова стала тихой и скромной. — Я не знала…
Она заглянула в контейнер и обомлела.
— Да, но… Но…
Больше она ничего не смогла выдавить из себя.
Корнелия, которая хмуро наблюдала эту сцену, отвела глаза.
