Корнелия, которая хмуро наблюдала эту сцену, отвела глаза.
Миссис Браун запустила руки в чемодан и извлекла оттуда аппарат «Горное солнце», очень дорогой ультрафиолетовый облучатель. В контейнере были и другие медицинские приборы и лампы — на солидную сумму.
— Как все это оказалось у вас в багаже? — прошипела миссис Браун, поворачиваясь к Корнелии Маллинз.
— Эти приборы подарил мне мистер Браун, — насупившись, ответила та.
— Быть того не может! Вы лжете. Вы воровка!
— Они — мои, и нужны мне для санатория, который я открою, — упорствовала Корнелия.
— Вы сейчас же отнесете все это туда, где взяли, или я велю арестовать вас.
Миссис Браун повернулась и направилась к дому.
— Вот ведьма, — пробормотала Корнелия. — Не может же она…
— Вы оба сейчас вернетесь в дом, — приказал инспектор. — И без моего специального разрешения больше не отправитесь даже на прогулку.
Они повиновались беспрекословно. В дверях им встретился Джим Роджерс.
— С добрым утром, инспектор! — издалека крикнул он. — Привет, сержант! Есть что-то новое? Что показало вскрытие?
— Труп похитили, — сказал инспектор. Роджерс захлопал глазами.
— Похитили? Вы хотите сказать, что кто-то взломал морг и…
— Нет, он был похищен еще здесь, в этом доме.
— Но ведь я своими глазами видел, как его увозили отсюда.
— Нам тоже показалось, что мы это видели, — возразил инспектор.
Вдруг лицо его вытянулось — он заметил, что у двери черного хода стоит Барбара.
— Простите, мисс Браун, что вам тоже пришлось услышать это. Я не хотел говорить, чтобы не доставлять вам и вашей матери лишних страданий.
— Какой ужас! Но как, как могло произойти такое? Лицо Барбары стало пепельно-серым.
— Мы как раз расследуем это. Роджерс, который по-прежнему стоял у главного входа, теперь тоже увидел Барбару и подошел к ней.
— Кстати, инспектор, вы уже нашли Никки Портер? — вдруг спросила Барбара. Он покачал головой.
— Пока нет.
— Но разве это не лучшее доказательство ее невиновности? Ведь она ни за что на свете не могла пойти на такое. Похитить тело покойного…
Инспектор только пожал плечами.
— Если вы арестуете ее, я найду ей лучшего адвоката, какого только смогу, — сказала Барбара.
— Ваша преданность подруге просто поразительна, мисс Браун.
Барбара и Джим Роджерс вернулись в дом.
— Пойдем, Велье, — сказал инспектор. — Я хотел бы еще переговорить с Флинтом.
Он тоже направился было к подъезду.
— Отец!
Инспектор обернулся.
Из-за живой изгороди вышел Эллери Квин.
— У тебя, кажется, просто талант все время появляться там же, где я, — сказал инспектор, нахмурившись. Велье усмехнулся.
— Как в игральном автомате: бросишь монетку, нажмешь на кнопку — и выскочит наш мистер Эллери, — сказал он.
— Я подумал, что вы, наверное, хотите знать, где труп, — сказал Эллери и закурил сигарету.
— А что, ты знаешь? — Инспектор Квин удивленно посмотрел на сына.
— Знаю — это сильно сказано. Но предполагаю, где он может быть, — признался Эллери.
— Хм. Ты и твои предположения нам уже знакомы.
— Пойдем, посмотрим, прав я или пет.
Когда они вошли в кабинет Брауна, навстречу им поднялся Флинт — детектив в штатском, который нес здесь охрану.
— Только что звонили из управления, инспектор, — скучным голосом доложил он.
— И что же?
— Закари, Корнелия Маллинз, Тейлор и Роджерс ранее под судом не были. Маллинз прежде была танцовщицей, а Тейлор — агентом по распространению прессы.
— Есть что-то новое про эту Портер?
— Нет, сэр.
Инспектор обернулся к Эллери.
— Итак, Эллери, давай поглядим, на что ты способен.
Эллери вошел в спальню. Инспектор и Велье последовали за ним. Эллери подошел к стенному шкафу и распахнул дверь.
Там, прямо под аккуратно развешанными на плечиках костюмами, лежало голое тело Джона Брауна.
Лицо инспектора просветлело. Велье озадаченно склонился над трупом.
— Значит, ты догадался, Эл? — проговорил инспектор Квин. — Наверное, потому, что нормальному человеку здесь и в голову бы не пришло искать.
— Ха! Ха! — засмеялся сержант Велье, подражая доктору Праути.
Эллери улыбнулся.
— Тебе кажется невероятным, что труп может быть спрятан здесь, только потому, что ты думаешь, будто убийца обязательно должен знать — полиция сразу же начнет шарить по всем шкафам и кладовкам. Но ведь это и единственное место, где убийца мог спрятать тело — кроме ванной, конечно. Однако он совершенно верно предположил, что в комнатах оставят круглосуточный пост и тот, кто будет дежурить, рано или поздно обязательно зайдет в ванную. А открывать стенной шкаф дежурному незачем, тем более что во время обыска его уже осмотрели. Труп был похищен вчера во второй половине дня, причем это могло произойти только в те десять — двенадцать минут, когда никого не было в комнате. Но в доме, тем не менее, было полно полицейских. Если бы убийца стал вытаскивать тело из комнат Брауна, его непременно заметили бы. Убийца у нас отчаянный, но он не совсем еще потерял голову. Он хотел не допустить вскрытия и сделал единственно возможное, что было в его силах.
— Но почему? Ведь он должен был догадаться, что мы рано или поздно найдем тело. Чего он этим достиг?
— Это — следующая проблема, над которой нам еще предстоит подумать.
Эллери Квин полузакрыл глаза и отвернулся.
— Известите доктора Праути — для него есть работа! — сказал инспектор Белье, и в его глазах появились озорные огоньки. — Пусть немедленно приезжает с машиной из анатомички.
И во взгляде Велье тоже появилось нечто вроде злорадства.
— Привет, док! — сказал он минуту спустя по телефону. — Мы тут нашли кое-что ваше…
В двенадцатом часу доктор Праути вошел в дом в сопровождении шофера и санитара в белом халате, которые несли носилки.
— Что, обязательно потребовалось мое личное присутствие? — проворчал он.
— Прошлый раз ваши люди увезли статую вместо трупа, — вежливо улыбнулся инспектор Квин. — Я подумал, что на этот раз вам будет лучше самому приглядеть за погрузкой.
— Вы хотите сказать, что это ваши люди отдали моим статую вместо трупа, — поправил его Праути. — Я, конечно, могу себе представить, насколько вы стали осторожней и предусмотрительней после такой истории. Ну хорошо, Квин, положитесь теперь во всем на доктора Праути, и у вас больше не будет никаких забот. На этот раз мы возьмем с собой действительно труп, будьте уверены.
Немного спустя в коридоре появилась небольшая процессия. Шофер нес носилки спереди, санитар — сзади. За ними следовал Праути, далее шествовали инспектор Квин и Эллери, а сзади топал Велье. Они медленно спускались по широкой лестнице. Когда процессия пересекла холл, Велье забежал вперед, чтобы открыть дверь. Из дома вышли все вместе. Перед ними стояла санитарная машина из морга с гостеприимно распахнутой задней дверью. Носилки засунули внутрь и дверь закрыли.
В ту же секунду машина взревела мотором и сорвалась с места.:
— Эй, стоп! Куда! — закричал инспектор. — Стой! Санитарный автомобиль повернул по дорожке и стремительно выехал за ворота.
— Гром и молния! — завопил доктор Праути. — Носилки, труп, машина — все украли разом! Этот тип действует наверняка!
Эллери сел за обеденный стол напротив отца и с нетерпением стал искоса поглядывать на дверь кухни. Оттуда шел какой-то едкий запах — вроде того, который бывает, когда осенью жгут листья. Он успел обменяться с Никки парой слов и знал, что жарить мясо она не решилась. Ей показалось, что будет проще потушить мясо в духовке. Кроме того, она купила несколько консервных банок с супом и овощным салатом. Тем не менее ужин запаздывал уже на тридцать минут. К тому же Никки явно переложила в суп уорчестерского соуса, перца, тмина, базилика и еще всякой всячины, чтобы было не заметно, что он из консервов.
Инспектор пребывал в скверном расположении духа. Его вызвал начальник и сказал ему много неприятных слов. Злая шутка с подменой трупа была сама по себе достаточно отвратительная. Но то, что он позволил после нее увести из-под носа санитарную машину с трупом, — уже ни в какие ворота не лезло. Кроме нагоняя, были и неприятности помельче, тоже досадные. Вор, который был, без сомнения, и убийцей, похитил ключи от их служебной машины, которые оставались в замке, — инспектор и Велье заметили это, когда подбежали к ней, намереваясь пуститься в погоню. Кроме того, он перерезал телефонный кабель в санатории. Это обнаружил Праути, когда хотел позвонить в полицию и поставить всех на ноги. А когда Эллери обежал вокруг дома и сел в свой «кадиллак», тот не захотел заводиться. Преступник и здесь потрудился на совесть. Настроение инспектора не улучшали и реплики Эллери, который не уставал восхищаться дерзостью преступника, его основательностью и хладнокровием, а также от всей души потешался, наблюдая гнев инспектора и полицейского врача.
