– Вот р-раздолбаи! – выругался Опер. – Выпустили!
Он увеличил скорость, направляя машину прямо в узкие ворота. Мимо воздетого шлагбаума – подле него топтался заспанный и виноватый охранник спортбазы.
Опер включил «люстру» на крыше милицейской машины. Загорелась мигалка, завыванье сирены оглушило Варю. Редкие вороны всполошились в спящем мокром лесу по обе стороны дороги. «Шестерка» пошла в разгон, но… Габаритные огни «Порше», которого они преследовали, уже скрылись меж тем за поворотом шоссе.
Опер схватил рацию. Одновременно он выжимал из «шестерки» все возможное. Машина трудно набирала скорость по мокрой пустынной дороге. Восемьдесят километров, сто, сто двадцать… Опер лихо держал руль одной рукой. Варвара волей-неволей залюбовалась им.
Майор поднес ко рту микрофон и быстро проговорил:
– Василич! Это ты, что ли, там? Это Малютин говорит! Давай, передай всем гаишным постам в районе Светловки! Надо задержать автомобиль «Порше Каррера». Он движется со стороны футбольной базы по направлению к шоссе. Оружие ни в коем случае не применять. За рулем – игрок сборной страны!.. Я его преследую!
– Номер машины? – деловито прохрипел динамик. – Цвет?
– Ты что, офонарел! – заорал Опер. – У нас тут что, пачками «Порше Каррера» ездят?!
В сердцах он бросил микрофон.
«Шестерка» выжимала, кажется, все, на что была способна. Стрелка на спидометре подбиралась к ста семидесяти. Обнаженные деревья вдоль шоссе сливались в стремительно мелькающий черный частокол. Варя, от греха подальше, пристегнула ремень безопасности. Опер азартно вглядывался в дорогу. По щекам его ходили желваки.
– Бегун, – процедил он сквозь зубы, – стайер! Лучше б он на поле так бегал!
Ни единой машины – ни спереди, ни сзади – не было на пустынном второстепенном шоссе. Дворники, лениво скрежеща, смахивали с лобового стекла осеннюю морось. Промелькнула темная деревушка, ни единого огонька.
И вдруг – о, чудо! – впереди на шоссе, на горке за мостом, показались красные огоньки «Порше».
– А, вот и ты! – азартно вскрикнул Малюта. – Я ж тебе говорил: от меня не уйдешь!..
– А кто там, в машине? – стараясь быть тише воды, ниже травы, спросила Варя. Она до сих пор боялась, что Опер начнет ругаться за ее самоуправство, да к тому же от бешеной гонки у нее захватывало дух.
– Кто? – на секунду оторвался от дороги Опер и непонимающе уставился на Варвару. Потом сообразил, что она действительно могла и не видеть, кто из футболистов убежал, и отрывисто буркнул: – Карпов!
Тормозные огни «Порше», на котором улепетывал Карпов, вспыхнули вдали на горке.
Опер прибавил газу, хотя Варе трудно было представить, что старый милицейский рыдван способен нестись еще быстрее.
– Догон-няем!.. – сквозь зубы страстно выдохнул Опер.
Варвара хотела было сказать, что это не они догоняют, а Карпов почему-то сбавил ход, однако посмотрела краем глаза на разгоряченного Опера и благоразумно решила промолчать.
Несущуюся «шестерку» подкидывало на выбоинах неровной подмосковной трассы. Порой казалось, что ее колеса вот-вот напрочь оторвутся от дороги. Завывал ветер, движок; шины бились о неровное шоссе. Фары освещали абсолютно пустую дорогу: ни машины, ни огонька – ни прямо по курсу, ни пообочь. На секунду Варе показалось, что они несутся по какому-то «шоссе в никуда», где даже не пахнет жизнью. Да еще и карповский «Порше» скрылся вдали за горкой.
Милицейский автомобиль, стеная, бросился на штурм возвышенности. «Шестерка» лихо взлетела на горочку и столь же стремительно покатилась вниз, к речушке, перегороженной узким мостиком.
В тот момент, когда «шестерка» находилась на самой вершине пригорка, Варя на долю секунды в дальнем свете собственных фар увидела приземисто-хищное «Порше» Карпова. Но машина футболиста уже не удалялась от них по шоссе. Она стояла за мостом на следующей горочке, развернувшись поперек дороги. Почему? Варвара не могла понять, и только выкрикнула, адресуясь к Оперу:
– Смотри!..
Вообще-то они были на «вы», но тут было не до политеса, да и не выговорить в авто, несущемся со скоростью полторы сотни километров, длинное, вежливое: «Смотри-ТЕ!»
– Вижу, – пробормотал майор, и милицейская машина уже понеслась вниз, стремительно спускаясь к реке, к мостику. Фары ее тыкнулись в дорогу перед собой, и крутейшая иномарка футболиста исчезла из виду, скрылась где-то в темноте.
И тут в лицо Варвары ударил дальний свет чужих фар.
Их машина летела под горку, неуклонно приближаясь к мосту. А навстречу им… Навстречу мчался автомобиль. Сомнений быть не могло – это «Порше» Карпова неслось на них в лобовую атаку!
Варя инстинктивно заслонилась ладонью от слепящей яркости чужих фар. Опер прищурился и полуотвернулся – он, ослепленный, старался равнять курс по обочине, не выпуская ее из вида.
– Придурок!! – в сердцах выпалил Малюта и, в свою очередь, включил «дальний», шибанул яркостью водителя «Порше» по глазам. И тут же встречные фары примеркли, видать, водитель переключил их на ближний свет.
Однако хищные огни спортивного авто по-прежнему неслись навстречу Варе с Опером. Они неумолимо приближались. При этом Опер тоже не сбавлял скорость, напротив, кажется, еще прибавил.
Милицейская «шестерка» мчалась во весь опор. Варя прикинула: при такой скорости пройдет еще пять-шесть секунд, и она достигнет самой низины. А там – речушка и мостик. И трасса, спускаясь к мостику, потихоньку сужалась и становилась на середине реки настолько узкой, что двум машинам, казалось, на ней даже не разъехаться.
Встречные фары, узкие, яркие, все приближались и приближались, и «шестерка», поняла Варя, встретится с «Порше» как раз на самом узком участке дороги. И надвигалась чужая машина на них, по той же полосе, что неслись они. Да, да, по той же – лоб в лоб! И до столкновения оставалось три-четыре секунды!
– Он на таран идет! – вскрикнула Варвара. Она не смогла промолчать и не сумела сдержать истерические нотки в своем голосе: очень уж страшно было.
– Ничего! – азартно выкрикнул Опер. – «Шестерка» – машина крепкая!
«Идиот! – мелькнуло у Вари. – Ведь и меня, и себя погубит! И только для того, чтоб доказать, что он круче Карпова с его «Порше»!»
Варя на мгновение вспомнила ту боль, что испытала после автокатастрофы на юге во время расследования «дела полосатых убийц», когда у ее машины отказали тормоза и она летела в пропасть[5]. Она содрогнулась всем телом и, не помня себя, забыв о гордости, прокричала:
– То-о-ормози!
Однако, слава богу, Опер все-таки и сам был не самоубийцей. Он нажал на педаль тормоза. Тормозил он плавненько, осторожно, чтобы машину не занесло на мокрой дороге. «Раковая шейка» стала сбавлять ход, но скорость была слишком велика, а встречные фары все равно неумолимо приближались…
Варвара инстинктивно зажмурилась и вцепилась руками в приборную панель. Столкновение лоб в лоб казалось уже совершенно неминуемым.
Варя почувствовала, как «шестерка» изо всех сил тормозит, скрежещет, срывается в занос… Неудержимая сила инерции бросила девушку на приборную панель… «Все, конец!» – мелькнуло в ее мозгу. Сейчас будет дикий удар, а там… Но… машину занесло, развернуло, и наконец «шестерка» остановилась… Двигатель заглох.
Варя медленно открыла глаза. Обошлось… Кажется, все обошлось. Они живы. Опер сидит в бесстрастной позе, упираясь руками в руль.
Варвара огляделась. Оказалось, что милицейская «шестерка» стоит ровно посредине моста – причем поперек дороги.
А на расстоянии всего метров трех от нее, и тоже поперек, бок о бок, остановилось приземистое тело «Порше».
– У тебя все нормально? – привел Варю в чувство голос Малютина. Звучал он совершенно буднично.
– Порядок, – с трудом выдавила она из себя.
Опер выключил движок. Достал из-под кожаной куртешки пистолет и рывком открыл дверцу машины. «Пригнись!» – отрывисто бросил Варе.
И в этот момент вниз плавно поползло тонированное стекло «Порше».
Со своего удобнейшего водительского кресла выглянул улыбающийся Карпов.
– Козел!! – в сердцах бросила в его сторону Варвара.
А Опер уже подлетал к футболисту с пистолетом в руке. Карпов, ухмыляясь, ленивым голосом, врастяжечку, бросил:
– Ну и что? Мне выйти из машины, а руки положить на капот?
Опер стоял, наведя пистолет на Карпова. Он тоже усмехнулся.
– А как ты догадался?
Карпов леновато выбрался из своего низкого «Порше» и стал лицом к капоту. Нехотя положил руки на бок своей хищной спортивной машины.
– Ножки пошире раздвинь, – скомандовал ему Опер и обратился к стажерке: – Варюша, обыщи-ка этого Шумахера.
Варя выбралась из машины. Ноги у нее подрагивали от пережитого стресса.
Она подошла к Карпову. Тот стоял спиной к ней, равнодушно пожевывая жвачку. Варвара обыскала его – аккуратно и тщательно, как учили: карманы, подмышки, пояс, ноги.
