– Ну так что же с вандализмом? – снова напомнил Мейсон.
– Кто-то забрался в мою квартиру и испортил используемые мной в работе материалы на общую сумму в несколько сотен долларов.
– Каким образом?
– Отрезал донышки у тюбиков с красками ножницами, а потом выдавил краски. Часть на палитру, часть в раковину, часть в ванну. Моя ванна напоминала радугу, пустившуюся в пляс.
– Вы не сообщали в полицию?
– Нет, но я знаю, кто это постарался.
– А мне вы откроете этот секрет? – улыбнулся Мейсон.
– Ваша клиентка! – в гневе воскликнула Сьюзен Грейнджер. – Хотя я и не испытываю желания попадать в центр внимания общественности, читать о себе в прессе или тащить вашу клиентку в суд, но мне страшно хочется свернуть ей шею, черт побери!
– Это сделала Элеонора Хепнер? – Мейсон не поверил своим ушам.
– Элеонора Корбин.
– Но почему вы решили…
Зазвонил телефон.
– Простите, – извинилась Сьюзен Грейнджер. – Алло!.. О да… – Она молчала несколько секунд, слушая голос на другом конце провода, а потом спросила: – Вы уверены?.. Они уже провели… Вы считаете… – Она опять молча слушала несколько секунд, а потом заявила: – Сейчас у меня гость… спасибо… до свидания.
Девушка положила трубку на место.
Она не стала сразу же возвращаться в кресло, а продолжала какое-то время сидеть у телефона, глядя на аппарат, потом вздохнула и вернулась к Мейсону.
– Это все, мистер Мейсон, – сказала она. – Вы получили то, что хотели, и выяснили о поездке в Лас-Вегас.
Внезапно она замигала, стараясь сдержать слезы.
– Вы можете объяснить мне, почему вы подозреваете…
– Все, мистер Мейсон. Больше вы от меня ничего не услышите.
Сьюзен Грейнджер направилась к входной двери и распахнула ее.
– Мисс Грейнджер, вам придется рассказать все, по крайней мере полиции…
– Вы уже использовали этот подход, мистер Мейсон, и в результате я пригласила вас к себе. Во второй раз он уже не кажется мне забавным, и я не рассматриваю его как вызов. Спокойной ночи.
Мейсон встал с кресла, но не вышел из квартиры.
– Я не обидел вас? Вы не восприняли что-то из моих слов как оскорбление?
– Черт побери, вы уберетесь отсюда, в конце-то концов?! Я сейчас разрыдаюсь и не хочу, чтобы вы видели, как я плачу.
– Другими словами, вам только что сообщили, что найден труп Дугласа Хепнера, – ласковым голосом сказал Мейсон.
– Значит, вы знали, что он мертв, когда звонили мне? – закричала Сьюзен Грейнджер. – Вы знали… Я вас ненавижу за это!
Мейсон внимательно посмотрел ей в глаза, а потом вышел в коридор.
Дверь за ним с грохотом захлопнулась.
Мейсон уже находился у себя в кабинете, когда Делла Стрит вошла в контору, что-то напевая себе под нос. Она резко остановилась от удивления при виде адвоката.
– Привет, Делла, – поздоровался Мейсон. – Как дела?
– Почему ты пришел в такую рань?
– Проверяю кое-что. Имело место некоторое неожиданное развитие событий.
– А именно?
– Газеты об этом пока молчат, но в парке Сьерра-Виста обнаружен труп мужчины. Его идентифицировали как Дугласа Хепнера.
– Он мертв?
– Да, Делла. Убит пулей в затылок. Стреляли из револьвера. Есть только входное отверстие, пуля застряла в голове. Следовательно, пуля в руках полиции, и после проведения соответствующих баллистических тестов они смогут определить, из какого револьвера стреляли, при условии, конечно, что будет из чего выбирать. А ты чем занималась?
– Интересно провела вечер.
– Привлекла чье-то внимание?
– Спрашиваешь!
– Что-нибудь значительное?
– Не думаю. Просто волки на охоте, вернее, кобели на прогулке. Конечно, в дорогой гостинице, поддерживающей репутацию на высоком уровне, в открытую ничего не делается, все утонченно и прилично, но конечная цель такая же, как и везде.
– Что произошло?
– Меня пригласили потанцевать: прислали записку с официантом, в которой сообщалось, что я произвожу впечатление очень одинокой женщины, и спрашивалось, не соглашусь ли я потанцевать с джентльменами, сидящими за вторым столиком.
– Во множественном числе? – удивился Мейсон.
– Их было двое.
– А ты?
– Танцевала.
– А они?
– Танцевали. Делали двусмысленные замечания, пытаясь прощупать почву.
– Приставали?
– Нет. Устно проверяли мою оборону.
– И как оборона?
– Соответствующая, но преодолимая. Я не ставила своей задачей создать у них впечатление, что они штурмуют неприступную крепость: я дала понять, что территория может быть завоевана, но совершенно точно не в результате всего лишь одной атаки. Другими словами, я показывала себя утонченной дамой из высшего общества, которую забавляют ухаживания мужчин, но я не хлопала дверьми. Насколько я поняла, требовалось именно это?
– Раньше да, но теперь я затрудняюсь сказать.
– Почему?
– Потому что возникли кое-какие осложнения.
– Например?
– Элеонора Хепнер, или Элеонора Корбин, сошла со сцены на две недели. Ее обнаружили в парке бесцельно блуждающей в непристойном виде. У нее нежная светлая кожа…
– О, ее кожа, – пробормотала Делла Стрит себе под нос, – ты ее уже несколько раз вспоминал.
– Есть что вспомнить, – улыбнулся Мейсон. – Дело в том, что если бы Элеонора блуждала в обнаженном виде в течение какого-то периода времени, то на коже остались бы следы, она покраснела бы, появилось раздражение или…
– Из тебя получился бы прекрасный детектив, шеф. Ты, естественно, обратил внимание, что на коже Элеоноры не оказалось ничего подобного?
– Я вообще очень наблюдателен.
– Да, я заметила. Но продолжай. Что еще ты хотел сообщить мне про эту кожу?
– На нее определенно не падали лучи солнечного света, она не обветрилась, если на нее и падал какой-то свет, то…
– От лампы в спальне, – ехидно закончила Делла Стрит.
Мейсон продолжал, словно не слышал слов секретарши:
– Поэтому я пришел к выводу, что она жила где-то неподалеку от парка Сьерра-Виста. Насколько тебе известно, я сблефовал, и Этель Белан призналась, что Элеонора занимала одну из спален у нее в квартире, правда, мы не выяснили почему. Не исключено, что Этель Белан не знала ответа на этот вопрос. Теперь, как мне кажется, я его получил.
– От кого?
– От Сьюзен Грейнджер. И, скорее всего, Элеонора не вступала в законный брак.
– Объясни поподробнее, – попросила Делла Стрит.
– Если бы они на самом деле поженились с Дугласом Хепнером, то молодой муж навряд ли оставил бы Элеонору в медовый месяц и начал бы заигрывать со Сьюзен Грейнджер. С другой стороны, если она отправилась с ним куда-то, чтобы вдвоем провести выходные, влюбилась, в то время как Хепнер, наоборот, умирал от скуки…
– С такой кожей? С такими красивыми ногами? – удивилась Делла Стрит.
– Мужчину, путешествующего столько, сколько Хепнер, уже ничем не удивишь, – заметил Мейсон.
– Понятно. Ты не путешествуешь, но хочешь сказать, что Хепнер устал от Элеоноры?
– Не исключено.
– Так-так. После твоего описания ее прелестей я никогда не догадалась бы, что подобное возможно.
– В результате Элеонора решила немного пожить вместе с Этель Белан, чтобы понаблюдать за Сьюзен Грейнджер. Сьюзен отправилась на выходные в Лас-Вегас вместе с Дугласом Хепнером, а пока она отсутствовала, Элеонора забралась в ее квартиру. В результате у Сьюзен создалось впечатление, что там хозяйничали истинные вандалы. На самом деле это была очень ревнивая и коварная особа женского пола, которая специально постаралась, чтобы побольнее задеть соперницу.
– И что она придумала?
– Отрезала донышки у тюбиков с красками и выдавила дорогие масляные краски в ванну и раковину.
– Это Элеонора потрудилась?
– Сьюзен Грейнджер считает, что да.
– Она объяснила почему?
– Нет, нашу беседу прервали.
– Интересно, – медленно произнесла Делла Стрит. – А в каком положении оказываемся мы?
– В весьма своеобразном. Элеонора Хепнер представляется…
– Или Элеонора Корбин, – добавила Делла Стрит.
– …в неблагоприятном свете. И в голову лезут разные мысли.
– Какие, например?
– Сьюзен Грейнджер – искусствовед. Она изучает технику живописи. Ее интересуют старые мастера. Она пишет книгу об эффектах света и тени и надеется…
– Сколько ей лет?
– Двадцать четыре, двадцать пять, двадцать шесть.
– Что означает двадцать семь, двадцать восемь или двадцать девять. Симпатичная?
– Очень.
– А у нее как с кожей? – усмехнулась Делла Стрит.
– Я обратил внимание только на лицо и руки.
– Рада слышать, что хоть иногда ты консервативен.
– Мне кажется, что ты упустила смысл.
– В твоем рассказе об Элеоноре я его не упустила.
– Там упустить что-то было просто невозможно, – улыбнулся Мейсон.
– Ладно, продолжай.
– Дело в том, что Сьюзен Грейнджер не сомневается, что Элеонора забралась к ней в квартиру, пока она находилась в Лас-Вегасе, отрезала ножницами донышки у тюбиков с краской и…
