– Когда вы можете туда поехать?
– А как вы думаете, когда лучше это сделать?
– Днем она, кажется, работает. Так что ехать лучше всего вечером.
– Сегодня вечером?
– Почему бы нет?
– Вы созвонитесь с ней и договоритесь о встрече?
– Нет, это было бы неумно. Я думаю, нам лучше нанести ей визит без предупреждения. Вы скажете ей, что вы мой адвокат, и расспросите о деньгах, которые она, так сказать, «брала в долг» у Аугуста Байрда и у меня. Потом, когда она откажется от того, что занимала у нас деньги, я спрошу ее о разговоре с Уайтом, и в конце концов мы заставим ее все рассказать.
Мейсон покачал головой:
– Не думаю, что это удачный вариант, но мы решим все на месте. Во всяком случае, я готов встретиться с этой женщиной и переговорить с ней.
– Скажем, сегодня в восемь?
– Хорошо, сегодня в восемь, – согласился Мейсон. – Я хочу вас предупредить, что за вами могут следить, как только вы выйдете из моего бюро. Вы совершили ошибку, приехав сюда. И вас могут заманить в ловушку… Кстати, вы приехали на машине?
– Нет, на автобусе.
– Хорошо! – сказал Мейсон. – В таком случае и уезжайте на автобусе. Доезжайте на нем до такой стоянки такси, где будет только одна машина, даже если для этого вам придется колесить по всему городу на этом автобусе…
– А потом? – спросила она.
– Потом вы пересядете в это такси, – сказал Мейсон, – и удостоверьтесь в том, что за вами никто не следует. А когда убедитесь в этом, возвращайтесь домой кружным путем. И последнее: сегодня вечером мы с Деллой Стрит будем курсировать в машине по бульвару Лабри в Голливуде. Ровно в восемь мы подъедем к тротуару на углу Беверли-стрит. Ждите нас там. Как только машина остановится, вы сядете в нее. Потом, убедившись, что за нами никто не следит, отправимся к Агнес Берлингтон.
– А если за нами будут следить?
– Можете не беспокоиться, я приму меры.
По-королевски величаво Эллен поднялась с кресла, протянула Мейсону руку и сказала:
– Большое вам спасибо, мистер Мейсон. Благодарю вас за вашу деликатность и за все, что вы сделали для меня.
С этими словами она повернулась и вышла из кабинета. Делла обменялась взглядом с Мейсоном.
– Ну и как? – спросила она. Мейсон покачал головой.
– Это один из тех случаев, – ответил он, – когда женщина выдумывает версию, которая выглядит вполне приемлемой. Но, с другой стороны, мы имеем показания Максин Эдфилд, которые полностью противоречат ей. И, в-третьих, у нас имеется еще эта медсестра, которая шантажировала клиентку, но которая, судя по всему, даст показания в ее пользу. Вот и все.
– И речь идет о двух миллионах?
– Да, речь идет о двух миллионах долларов. Но ко всему этому надо приплюсовать прожженного адвоката, представляющего интересы другой стороны, частного детектива, кого тоже не назовешь дураком, и служащего фирмы, урегулирующего щекотливые дела, довольно умного и опытного.
И если уж мне придется выступать против такого созвездия, я хочу быть абсолютно уверенным в правдивости моей клиентки. Одного ее аристократического вида мне явно недостаточно.
– Где мы с вами встретимся? – спросила Делла.
– Я думаю, нам лучше и не расставаться, – ответил Мейсон. – Мы отправимся вместе поужинать, а потом на встречу с нашей клиенткой-королевой в Голливуд.
Ровно в восемь часов Мейсон подвел свою машину к тротуару на углу Ла-Бри и Беверли. Эллен Эйдер вынырнула из темноты, пересекла тротуар и скользнула в машину адвоката.
– Вы приехали на такси? – спросил тот.
– Да.
– За вами не следили?
– Нет.
– Отлично! – сказал Мейсон. – Итак, куда мы едем?
– Поезжайте вниз по Ла-Бри, а потом сверните направо. Я не была в этих местах уже полгода, но думаю, что не заплутаю.
– В каком доме она живет?
– Это такие домики, которые рассчитаны на две семьи и состоят из двух крыльев. Агнес Берлингтон занимает западную половину. Перед домом газон и дорожка из гравия.
– Когда вы были там в последний раз?
– Думаю, месяцев шесть назад.
– Зачем вы туда ездили?
– Как всегда, чтобы купить ее молчание.
– И вы дали ей денег?
– Да… В долг.
– А теперь вы хотите, чтобы она заговорила. А вам не приходило в голову, что она может отказаться? – поинтересовался Мейсон.
– Вы намекаете на то, что и за показания она захочет получить деньги?
– Да.
– Значит, сперва я платила ей за то, чтобы она молчала, а теперь буду платить за то, чтобы она заговорила?
– Платить вы не будете, – сказал Мейсон. – Вы не имеете права это делать.
– Почему?
– Потому что противная сторона в этом случае сумеет доказать, что Агнес – подкупленная вами лжесвидетельница. В подобных случаях вы не имеете права оплачивать свидетельские показания.
– Что же нам делать?
– Мы просто припугнем ее, скажем, к чему все это может привести. Рано или поздно она сдастся.
– Сверните здесь направо, – указала Эллен Эйдер, а когда Мейсон сделал поворот, добавила: – Неплохая мысль. Думаю, нам удастся получить у нее признание. – И женщина погрузилась в молчание.
Мейсон проехал еще несколько кварталов, прежде чем Эллен Эйдер заговорила снова.
– Сверните еще раз направо. Проезжайте два квартала, а затем… Нет, нет, подождите минутку! Я ошиблась. Надо проехать три квартала, а потом свернуть налево. Дом стоит с правой стороны.
Вскоре Мейсон подвел машину к тротуару.
– Вы можете подъехать по подъездной дорожке к самому дому? – попросила Эллен Эйдер.
– Уж больно грязная эта дорожка, – ответил Мейсон. – Видите, здесь недавно уже побывала машина и оставила глубокие следы. Лужайка от дома к шоссе имеет небольшой уклон, и влага с газона просачивается и на гравий. Лучше оставим машину здесь и пройдем до дома пешком.
– Как хотите, – согласилась Эллен.
Мейсон распахнул дверцу машины, вышел и помог выйти женщинам. После этого они неторопливо направились к дому, имеющему две наружные двери – слева и справа.
Подойдя к левому крыльцу, Мейсон нажал кнопку звонка. Было слышно, как звонок зазвонил внутри дома, но в домике по-прежнему оставалось все тихо.
– Видимо, ее нет дома, – предположила мисс Эйдер.
– Не думаю, – ответил Мейсон. – Свет-то уже горит. Просто занята чем-то в данный момент и не может сразу открыть.
– Может быть, звонок не работает?
– Работает. Я слышала, как он прозвенел, – сказала Делла Стрит.
Мейсон снова нажал кнопку, но из дома снова не последовало никакой реакции.
– Что ж, – сказал Мейсон, – в таком случае нам нужно вернуться к машине, переждать минут десять-пятнадцать, а потом опять попробовать войти в дом. Возможно, она как раз принимает душ.
– А может быть, она на кухне и не слышит звонка? Или шум душа заглушает звонок. Или у нее включена стиральная машина. Почему бы нам не обойти дом и не заглянуть в окно? – спросила Эллен.
– В другой половине дома света нет, – заметил Мейсон. – Значит, ее соседей нет дома. Но тем не менее заходить в дом мне не хочется.
Он еще дважды позвонил, а потом подошел к окну на фасаде и прижал лицо к холодному стеклу.
– Что-нибудь видно? – спросила Делла Стрит.
– Мебель в комнате, саму комнату… О, черт!
– В чем дело? – воскликнула Делла.
– Вижу женскую ногу, – бросил Мейсон.
– И что поделывает эта женская ножка? – поинтересовалась девушка.
– Ничего, – ответил Мейсон. – Она просто торчит из двери, которая, видимо, ведет в спальню.
– Ах, боже ты мой! – ахнула Эллен. – Если с ней что-то случилось, я не смогу… Дайте мне взглянуть!
Она подошла к адвокату и тоже прижала лицо к стеклу, приложив к нему руки козырьком, чтобы лучше видеть.
– Нога совершенно неподвижна. Женщина, видимо, лежит на полу, – сказал Мейсон. – Проверь дверь, Делла! Позвони, постучи и дерни за ручку. Проверь, на запоре дверь или нет.
– Да, женщина лежит совершенно неподвижно, – подхватила Эллен.
– Дверь заперта, – доложила Делла Стрит.
– В таком случае лучше всего вызвать полицию, – предложил адвокат.
– Ой, что вы! Только не полицию! – испугалась Эллен Эйдер. – Во всяком случае, пока мы не узнаем, что с этой женщиной. Если она просто пьяна или наглоталась наркотиков, мы сможем получить ее показания еще до того, как до нее доберется кто-нибудь другой. Неужели вы не понимаете, как важно для меня, чтобы она встала на свидетельское место и дала показания?
Мейсон был в нерешительности.
– Может быть, она просто напилась до бесчувствия… – повторила мисс Эйдер.
– Еще слишком рано для того, чтобы напиться до бесчувствия, – перебил ее Мейсон. – Ну хорошо, давайте обойдем дом и посмотрим, как там обстоит дело с черным ходом. Или отыщем другое окно, из которого будет видно лучше.
Адвокат спустился с крыльца, прошел несколько шагов по земле, а потом обернулся и сказал:
– Почва чересчур уж мягкая. Кто-то постарался слишком обильно полить газон. Тут имеется подземная оросительная система, и она все еще работает. А когда ее включили – неизвестно.
