Стив Амсел крикнул вдогонку Хайетту:
— Слишком много сыщиков, Хайетт!
Вчера после полудня мы вместе с Вулфом сидели в его кабинете и обсуждали небольшую работенку, за которую недавно взялись. Зазвонил телефон, и я снял трубку.
— Контора Ниро Вулфа. Арчи Гудвин слушает.
— Это Дол Боннер. Здравствуйте, Арчи. Как дела?
— Лучше всех.
— Отлично. Можно поговорить с мистером Вулфом?
— Минутку, я узнаю. — Я прикрыл трубку ладонью и, повернувшись к Вулфу, сказал, кто звонит. Вулф скорчил гримасу, но, поколебавшись, потянулся к телефону на своем столе. Я не стал класть трубку — у нас заведено, что я слушаю все разговоры, если нет иных указаний.
— Да, мисс Боннер? Ниро Вулф слушает.
— Здравствуйте. Как ваши дела?
— Спасибо, все в порядке.
— Хорошо, что я вас застала. Вы, конечно, уже слышали новость?
— Не знаю. Какую новость?
— Сегодня суд вынес приговор. Хайетт признан виновным в предумышленном убийстве.
— Вот как. Я не знал. Впрочем, этого следовало ожидать.
— Конечно. Я почему звоню — час назад мне позвонил Харланд Айд. Праздновать по поводу обвинительного вердикта несколько дико, по его мнению, но он все же считает, что наш общий долг выразить вам свою признательность. Но, кроме того, госсекретарь опубликовал результаты дознания: лицензии продлили нам всем, так что это событие вполне можно отметить. Мистеру Айду пришло в голову пригласить вас от нашего имени на скромный ужин, и он спросил меня, что я об этом думаю. Я сказала, что полностью одобряю его мысль. Только что он позвонил снова и сообщил, что мистер Керр и мистер Амсел тоже поддержали его затею, и попросил меня, чтобы я пригласила вас. Пожалуйста, любой вечер на следующей неделе — или когда вам будет угодно. Надеемся, вы придете, вместе с мистером Гудвином разумеется. Мисс Колт, конечно, тоже будет.
Тишина. Я не отрывал глаз от лица Вулфа. Его губы плотно сжались.
— Вы слушаете, мистер Вулф?
— Да, слушаю. Но я крайне редко принимаю подобные приглашения.
— Я знаю. Но ведь это не просто ужин, а дань восхищения.
— Отвергнуть которую было бы верхом грубости и неблагодарности. Мистер Гудвин, правда, убежден, что я и есть неблагодарный грубиян, но это не совсем так. Просто я привык потворствовать своим желаниям. У меня к вам встречное предложение. Я тоже чувствую живейшую признательность за действенную помощь в расследовании, которую вы мне оказали, и предлагаю вам вместо намеченного ужина в ресторане отужинать у меня дома. В любой вечер на той неделе, кроме четверга.
— Но ваше предложение все ставит вверх ногами.
— Почему? Я же сказал — я тоже исполнен признательности.
— Ну что ж… тогда мне поговорить с мистером Айдом? И со всеми остальными?
— Если вас не затруднит.
— Хорошо. Я вам перезвоню.
Что Дол и сделала — меньше чем через час. Обед назначили на следующую среду. Я жду его с нетерпением. То-то будет забавно посмотреть на физиономию Фрица, когда он узрит восседающую справа от Вулфа Дол Боннер, с устремленными на Вулфа золотистыми глазами в обрамлении пушистых длинных ресниц.
Что до того, делить ли пополам вину за то, что мы вляпались в эту историю с прослушиванием, то это, конечно, вопрос спорный. Но то, что произошло в Олбани, когда меня беззастенчиво вывели из игры, вообще ни в какие ворота не лезет. Что же, раз работа по силам сорока восьми оперативникам из Нью-Йорка, так меня и посвящать незачем? Тем более, что куда проще швырнуть меня прямо в лапы кровожадного Грума и окружного прокурора.
Друг Гамлета из трагедии Шекспира.
