Лорд Боб смотрел на него в недоумении.
— А что, собственно, произошло в Филадельфии? — спросил он.
— Я остановился в гостинице. В «Ардморе». Цинь Су, переодетый в коридорного, нагрянул ко мне в апартаменты. И попытался меня убить. Вернее, человека, которого принял за меня. По сути, он едва не убил полицейского из департамента полиции Филадельфии. Сержанта Монахана.
— Ланахана, — поправил я.
Лорд Боб, нахмурясь, посмотрел на меня. Великий человек — тоже: ему не нравилось, когда его поправляют, еще больше, чем когда перебивают.
— Неважно, — продолжал он, — но сержант был замаскирован под меня. Понимаете, это была ловушка. Полиция сидела в засаде, чтобы опознать и арестовать Цинь Су.
— И не смогла, — догадался лорд Боб.
— Да. Он сбежал по пожарной лестнице.
Лорд Боб пригладил усы.
— И вы обратились к пинкертонам. К этому Бомону.
— Да. Я же говорил, жена настояла.
Это была правда. Но было ясно и то, что лорду Бобу пинкертоны совсем не по душе, да, возможно, и сам Великий человек предпочел бы держаться от меня на расстоянии.
Все еще поглаживая усы, лорд Боб кивнул.
— Этот Цинь Су — он обиженный фокусник, так вы сказали?
— Да, конкурент.
— Чертовски серьезно относится к своим соперникам, я бы сказал.
— Да он ненормальный. Настоящий сумасшедший. Утверждает, будто я украл у него номер — освобождение из гроба. Конечно, это полная чушь. Я исполнял номер с гробом много лет назад, когда Цинь Су еще ловил пули в дешевых балаганах.
— Ловил пули? — переспросил лорд Боб. Его лохматые брови снова взлетели на лоб.
Великий человек безразлично пожал плечами.
— Зубами.
Брови опустились.
— Милостивый Боже!
Великий человек снова пожал плечами.
— Верно, фокус в некоторой степени опасный, но все же фокус.
— И вы действительно верите, что этот парень потащился за вами в такую даль из Америки?
Тут вмешался я.
— Когда мы были в Париже, я получил телеграмму из нашего агентства. Человек, очень похожий на Цинь Су, купил билет на «Ла-Палому». Пароход прибыл в Амстердам в прошлый понедельник.
Лорд Боб посмотрел на меня.
— Почему же ваши ребята не известили голландскую полицию?
— Известили. Но он не сходил с парохода. И вдруг исчез.
— Исчез?
— Никто не знает, как выглядит Цинь Су. На сцене он в гриме. Никто не знает его настоящего имени. Цинь Су — сценический псевдоним. Мы почти уверены: он не китаец. И знаем, что он ловко перевоплощается. Когда он объявился в «Ардморе», чтобы убить Гарри, он прикинулся итальянцем.
Лорд Боб нахмурился.
— Он хитер и решителен, — продолжал я. — И пока мы не можем вывести его на чистую воду.
— Как же вы рассчитываете его захватить?
— Это не входит в мои обязанности. Моя работа — охранять Гарри. Поэтому идея убраться из Лондона в Девон оказалась как нельзя кстати. В газетах про это и быть ничего не могло. — Я взглянул на Великого человека, но он только моргнул и отвернулся. — Я думал, здесь нам ничто не угрожает. Но ошибся. Цинь Су почти наверняка видел ту статью в лондонской «Таймс».
Лорд Боб снова погладил усы.
— Но откуда вам знать, что именно Цинь Су стрелял сегодня днем?
— Кто бы это ни был, он промахнулся на пару дюймов. И меня это очень настораживает.
— Но вы же не знаете точно? Наверняка?
— Я буду все знать наверняка, только когда Цинь Су окажется за решеткой. Или когда убьет Гарри. А пока, думаю, и все ваши гости в не меньшей опасности.
Он снова нахмурился. Лорд Боб сегодня только и делал, что хмурился, и чаще всего глядя на меня. Он откинулся в кресле, опустил локти на подлокотники и сложил ладони домиком под подбородком.
— И что вы предлагаете?
— Мы с Гарри уезжаем. Возвращаемся в Лондон. Это единственный выход. Так, по крайней мере, остальные ваши гости будут в безопасности. Таково наше решение.
— Но ведь он хочет убить только Гудини, а?
— Стреляя в Гарри, он может промахнуться и попасть еще в кого-нибудь. Сегодня он чуть не попал в госпожу Корнель.
Лорд Боб кивнул. Неохотно.
— Справедливо. Но куда бы вы ни поехали, люди везде будут в опасности, так? Я правильно понимаю?
— Так. Мне самому это не нравится. Я бы не возражал, если бы со мной было еще человек двадцать. Но Гарри хочет, чтобы все было просто. Только один человек. Я.
Лорд Боб повернулся к Великому человеку.
— Но почему?
— Чем больше людей будет вовлечено в это дело, — сказал он, — тем больше шансов, что о нем узнают газетчики. Вся моя жизнь связана с неимоверными опасностями, которым я сам себя подвергаю. Если же все узнают, что я кого-то боюсь, какого-то жалкого фокусника, который мне в подметки не годится…
— Ясно, — сказал лорд Боб. — Понятно. Но вот что я хотел бы сказать, дружище. Конечно, если вы захотите уехать, никто в Мейплуайте не станет думать о вас хуже. Так что все зависит только от вас.
Великий человек слегка наклонил голову в сторону лорда Боба.
— Простите, лорд Роберт, но я позволю себе с вами не согласиться. Все зависит от вас, и только от вас. Но если, конечно, вы и леди Перли не хотите, чтобы я уезжал, я останусь.
— Само собой разумеется, — заявил лорд Боб. — Живите, сколько душе угодно. — Он ухмыльнулся. — Решили не бежать с тонущего корабля? Молодчина!
Он повернулся ко мне, уже без ухмылки.
— Вас тоже, разумеется, милости просим. Тем более в таких обстоятельствах.
— Благодарю, — сказал я.
— Значит, вы остаетесь, — обратился он к Великому человеку. — Решено. Что теперь?
Я сказал:
— Надо рассказать другим гостям о том, что происходит.
Лорд Боб гневно уставился на меня.
— У них есть право знать, быть в курсе происходящего, — пояснил я. — Если они пожелают остаться — прекрасно.
Он перевел взгляд на стол и задумался. Наконец произнес:
— Полагаю, можно рассказать обо всем за чаем.
— Дальше, — продолжал я, — надо сообщить в местную полицию. Пусть они поставят здесь охрану.
Лорд Боб взглянул на меня через стол и фыркнул так рьяно, что даже усы зашевелились.
— Вижу, у вас слишком завышенное представление о возможностях местного констебля. И о его компетенции.
— Все лучше, чем ничего.
— Только не в нашем случае. Встречался я пару раз в Амберли со старшим инспектором. По фамилии Хонниуэлл. Дурачок. Пустое место. А констебль Даббинз, который в деревне, тот просто клоун. Кроме того, даже если бы они оба были семи пядей во лбу, у них не хватит людей, чтобы нас охранять. Такие вот дела.
— А как насчет лондонской полиции? — спросил я. — Может, они кого-нибудь пришлют?
Он покачал головой.
— У них полно дел. Вроде вашего — подавлять стачки, разгонять рабочих. Даже если они и выделят кого-то из своих бандитов, им сюда до завтрашнего дня не добраться, и это в лучшем случае. А все гости завтра разъезжаются, точно. Так что нет смысла, верно?
Он помолчал.
— Вот что. Я велю Макгрегору собрать несколько человек арендаторов. Местных фермеров. Пусть порыщут в округе. Они все славные ребята. Знают местность как свои пять пальцев. Даже если ваш Цинь Су где-нибудь затаился, они его мигом выкурят.
— Они же не полицейские, лорд Перли, — сказал я.
— Вот именно. Кто-то постучал в дверь.
— Да? — крикнул лорд Боб.
Дверь открылась, и на пороге возник дворецкий, такой же великолепный и с таким же невозмутимым лицом, как накануне.
— Простите, что беспокою вас, милорд.
— Да, Хиггенз?
— Прибыл сэр Артур Конан Доил. С мадам Созострис и ее мужем.
— А, — произнес лорд Боб. — И что ты с ними сделал?
— Леди с мужем проводили в их комнату. Сэр Артур ждет в библиотеке.
Лорд Боб кивнул.
— Прекрасно, Хиггенз. Пожалуйста, передайте сэру Артуру, что мы скоро к нему присоединимся.
Хиггенз поклонился.
— Слушаюсь, милорд. — Он закрыл дверь.
Лорд Боб повернулся к Великому человеку.
— Дойл ведь своего рода эксперт в таких делах, а? Пистолеты, маскарад, мистификация. Давайте все ему выложим и послушаем, что он скажет.
Сэр Артур Конан Дойл, высокий, дородный, стоял у библиотечного окна, заслоняя свет, подобно стволу дерева. Когда мы вошли в комнату, он смотрел на лужайку, задумчиво поджав губы и сложив руки за спиной. Он повернулся к нам, поднял брови, широко раскрыл карие глаза и улыбнулся из-под густых седых усов. Улыбка была куда более живой и открытой, чем можно было ожидать от такого знаменитого и здорового человека.
— Гудини! — вскричал он рокочущим басом. — И лорд Перли! — Он быстро пересек комнату и протянул им обоим красную лапу величиной с булыжник.
Ему было за шестьдесят. Рост — никак не меньше шести футов и четырех дюймов. Плечи — довольно широкие. Весил он наверняка около двухсот пятидесяти фунтов, хотя носил этот вес с легкостью отставного атлета, который все еще мнит себя силачом или хочет им казаться. Он был настолько энергичен, что выглядел крупнее и импозантнее, чем был на самом деле. В его присутствии мейплуайтская библиотека казалась старой, тесной и неуютной.
