– Не уверен, что понял вас, мистер Кремер. Связи между чем и чем?
– Черта с два я вам поверил! Между тем, что Джарелл вас нанял, и убийством!
Вульф кивнул:
– Я предполагал, что вы имеете в виду именно эту связь, но я устал от предположений. Вы, должно быть, тоже. Итак, инспектор, вы высказали предположение, что меня нанял мистер Джарелл. У вас есть для этого основания? Разве не может быть так, что меня нанял кто-то другой, а я подослал в дом мистера Джарелла Гудвина, чтобы он добыл там сведения для моего клиента?
Это окончательно доконало инспектора. Если раньше у меня и были какие-то опасения, что Вульф, сочтя дело слишком скользким, захочет передать его Кремеру, то теперь они отпали. Вульф испытывал воистину непреодолимое искушение проучить Кремера, идущего на поводу у предположений.
– Господи, и кто же тогда ваш клиент? – воскликнул Кремер. – Нет, этого я от вас ни за что не добьюсь. Но вы можете хотя бы ответить на мой следующий вопрос: Ибер был вашим клиентом?
– Нет, сэр, не был.
– Тогда кто? Джарелл или не Джарелл?
Вульф ликовал:
– Мистер Кремер, располагай я информацией, касающейся преступления, которое вы расследуете в данный момент, я был бы обязан довести ее до вашего сведения. Однако сие может быть установлено не посредством вашей догадки, а в ходе соответствующих рассуждений. Вы не знаете, какой информацией располагаю я, поэтому осуществить данный процесс не можете. Так что оставьте это занятие мне. В заключение замечу, что мне нечего вам сказать. Я ответил на один ваш вопрос, который явно относится к делу: был ли мистер Ибер моим клиентом? Разумеется, вы поинтересуетесь у мистера Джарелла, является ли он моим клиентом. Это ваше право. Мне очень жаль, что вы взяли на себя труд навестить меня, однако нельзя сказать, что вы потратили время совсем уж даром: вы выяснили, что я не работал на мистера Ибера.
Кремер сунул в рот сигару, дерзнул еще раз взглянуть на Вульфа (правда, бегло), после чего отвернулся и вышел вон, громко хлопнув входной дверью.
– Свяжи меня с Джареллом, – потребовал Вульф.
– Полагаю, он в настоящий момент пребывает в обществе помощника окружного прокурора.
– Не важно. Соедини нас.
Трубку сняла Нора Кент, и я сказал ей, что мистер Вульф желает побеседовать с мистером Джареллом. Она ответила, что последний занят и, освободившись, свяжется с нами сам. Не прошло и двух минут, как зазвонил телефон. На проводе был Джарелл, и Вульф снял трубку. Я сидел за своим столом и слушал их беседу по своему аппарату.
Джарелл пояснил, что звонит из другого помещения, так как в его кабинете сидят двое из конторы окружного прокурора.
– Они не упоминали в разговоре меня или мистера Гудвина? – спросил Вульф.
– Нет. А что это вдруг они должны вас поминать?
– С них станется. Только что нас посетил инспектор Кремер. За вашим домом следят. Мистера Гудвина узнали, когда он выходил от вас сегодня утром, и установили, что с понедельника он служит у вас секретарем под вымышленным именем. Я ничего не сообщил мистеру Кремеру, за исключением того, что мистер Ибер не был моим клиентом. Вы, я ду…
– Вы сказали ему, с какой целью я вас нанял?
– Вы меня не слушаете. Я сказал, что не сообщил мистеру Кремеру никакой информации. Я даже не сказал, что вы наняли меня, уж не говоря о том, с какой целью. Но раз копы пронюхали про мистера Гудвина, с вас скоро полетят перья. Предлагаю вам хорошенько всё обдумать. Что бы вы им ни сказали, немедленно ставьте в известность меня. Если вы сознаетесь, что наняли меня…
– Какого черта я должен им в этом сознаваться? Вы сами сказали, что копы пронюхали про Гудвина.
– Совершенно верно. Однако я указал мистеру Кремеру на то, что не исключена возможность того, что меня мог нанять кто-то другой, вот я и послал Гудвина за вами шпионить. Просто в качестве предположения. Прошу вас, примите к сведению: я ничего ему не сказал.
– Понимаю. – Молчание. – Будь все проклято. – Молчание. – Придется мне и впрямь хорошенько обдумать, что им говорить.
– Что верно, то верно. Вероятно, вам следует сказать, что вы наняли меня по сугубо личному, конфиденциальному делу. И этим ограничиться. Но в одном между нами не должно быть недомолвок, а именно: я оставляю за собой право сообщить полиции все, что знаю о вашем оружии и его исчезновении, в любой момент, который посчитаю необходимым либо желаемым. Вы должны принять это к сведению.
– Раньше вы говорили по-другому. Вы говорили, что вам придется заявить в полицию лишь в одном случае: если возможность того, что Ибер был убит из моего револьвера, превратится в вероятность.
– Да, однако решение относительно того, превратилась она в вероятность или нет, остается за мной. Я рискую оказаться в неловком положении, то же самое относится и к мистеру Гудвину. Мы не хотим потерять наши лицензии. Конечно, было бы благоразумно довести все до сведения Кремера, когда он был здесь, но он вывел меня из себя.
Вульф повесил трубку и взглянул на меня так, словно это я вывел его из себя. Я тоже повесил трубку и уставился на босса.
– К черту лицензии, – произнес я. – Мы рискуем попасть на казенные харчи штата Нью-Йорк на срок от одного до десяти лет. Правда, всегда остается возможность досрочного освобождения за примерное поведение.
– Ты бросаешь мне вызов, Арчи? – осведомился Вульф. – Ты ведь тоже присутствовал при нашей беседе. И язык у тебя есть, да еще какой длинный. Ты бы развязал его, не будь рядом меня?
– Нет. Кремер мне не нравится. У него дурные манеры. Не хватает лоска. Вы же составляете ему выгодный контраст: вы любезны, обходительны, тактичны, полны желания угодить. Итак, что будем делать дальше? Я покинул покои Джарелла, чтобы не мозолить глаза копам, но, раз они все равно меня выследили, я могу вернуться обратно, не так ли?
Вульф буркнул, что я не могу вернуться до тех пор, пока не будет сигнала от Джарелла, и я отправился в приемную сообщить Орри, что он может заняться своими повседневными обязанностями, после чего устроился на кушетке с «Таймс».
Нельзя сказать, чтобы те тридцать часов, которые прошли с полудня субботы до шести вечера в воскресенье, не были отмечены какими-либо событиями – зевок ведь тоже событие, – однако, судя по всему, все топтались на месте, и я в первую очередь. Сразу после ланча в субботу нам позвонил Джарелл и сообщил о положении дел. Кремер прямо от нас двинул к нему и присоединился к компании, засевшей в библиотеке. Там он, я полагаю, тявкать не стал, поскольку даже инспектор полиции не позволит себе тявкать без особого на то основания на такую шишку, как Отис Джарелл. Однако у Кремера были вопросы, на которые он рассчитывал получить ответы. Фактически он получил ответ всего на один вопрос: нанимал ли Джарелл для какого-то дела Ниро Вульфа? Да, нанимал. Из этого, разумеется, вытекало, что Арчи Гудвин (он же Ален Грин) был отправлен Вульфом в дом Джарелла под видом его секретаря в связи с этим самым делом. Вот и все, что удалось выведать инспектору. Джарелл сообщил полиции, что дело это сугубо личное, конфиденциальное и к проводимому расследованию никакого отношения не имеет, так что они могут о нем забыть.
Ясно, что Кремер вовсе не собирался ни о чем забывать, но, судя по всему, инспектор решил, что ему требуется все это переварить, поскольку за последние тридцать часов от него не было ни слуху ни духу.
Я не видел оснований, на которых Ален Грин мог бы возвратиться на место разворачивающихся событий. Джарелл, вероятно, тоже, ибо заявил, что Алена Грина больше не существует. Он растолковал своим домочадцам, в присутствии Корея Брайэма, кто я такой и для чего потребовалась вся эта комедия. Правда, он не стал прояснять до конца свои мотивы. Просто сказал, что ему потребовались услуги Ниро Вульфа в связи с неким вопросом, связанным с его бизнесом, а Вульф направил меня сюда собирать сведения. Еще Джарелл сообщил всем, что я больше не появлюсь в их доме, на что Вульф ему возразил. Я там обязательно появлюсь и останусь до тех пор, пока не поступят дальнейшие указания. Когда Джарелл спросил, для какой цели я вернусь, Вульф ответил: «Чтобы собирать факты». На вопрос Джарелла, какие именно факты, Вульф ответил: «Те, которые мне нужны». Джарелл понимал, что если сейчас он не пустит в свой дом меня, то в самое ближайшее время ему придется впустить туда Кремера, который непременно заинтересуется пропажей револьвера, а потому смирился.
Когда Вульф повесил трубку и отодвинул телефон в сторону, я попросил его написать список требующихся ему фактов.
– Черт побери, да я сам не знаю, что это за факты! – рявкнул он. – Просто я хочу, чтобы ты присутствовал там на случай, если что-то произойдет, а в твоем присутствии это более вероятно. Теперь, когда всем известно, кто ты такой, ты для них представляешь угрозу, действуешь им на нервы, по крайней мере одному из них, что может побудить злоумышленника к действиям.
