дружно рыгнули. Именно в этот момент, они поняли, что «час икс» наступил.
– Что решим? – синхронно спросили оба, уставившись друг на друга.
– Надо ехать, – коротко бросила Лиза.
– Сматываем удочки? – понимающе присвистнул Петя.
– А что еще делать? – взвизгнула Лиза. – Ждать, пока в ментовку заметут?
– За что? – искренне удивился Петя.
– Найдут, не сомневайся. Вон сержант этот к нам присматривается, вопросы задавал.
– Ну, он же в основном про браконьеров, а не про убийство.
– Какая разница, вот вызовет следователя – и нам крышка!
– Рано хану пророчить, – нахмурился Петя. – Что мы, зря тут столько времени сидели. Не хочу пока делать ноги. Мы же уже почти всё узнали. Предлагаю приступить к плану «Б».
– Ты бы еще к «Операции Ы» приступил, – ощерилась Лиза, выразительно озвучив эту букву алфавита.
– Я – серьезно, – обиделся Петя.
– Рискованно, – высказалась Лиза.
– Но мы же не трусы! Давай рискнем. Выгода-то немалая.
Лиза задумалась, взвешивая. Чаши весов колебались минут пятнадцать. Она сидела на самом солнце и голову ей тоже здорово напекло.
– Ладно, рискнем, – наконец выпалила она. – Приступаем к плану «Б».
Петька вскочил, издав горловой звук, видимо, обозначавший радость и заключил Лизу в объятия. Через пять минут они уже вовсю исполняли танец племени «Мумбо-юмбо».
Ленка Образцова вернулась домой, как всегда, со свежими сплетнями. В комнате она с удовольствием обнаружила слушателей в лице Рубцовой и профессора Семенова.
– Ну, какие новости? – ленивым, незаинтересованным тоном спросил профессор и зевнул.
Ленка только того и ждала. Захлебываясь, перебивая себя, поминутно поправляя «взрыв на макаронной фабрике», взмахивая руками, она сообщила о допросах Никишки, Покровского, Бецких и других фигурантах по этому делу. Профессор кивал с важным видом, Юля потягивала минералку.
– Значит, фамилия этого субъекта не Вьюгин? – спросила Рубцова, когда Ленка выдохлась.
– Лебедев, я же говорю, Лебедев, Иван Сергеевич Лебедев.
– Только не надо произносить по буквам, – поспешно предостерег ее профессор.
– Хорошо, не буду, – понимающе сказала Ленка.
В этот момент в дверь постучали. Это была Вера Никитична Тишкина. Хозяйка дома тут же угостила ее свежим чаем со сплетнями. Вера Никитична с удовольствием внимала, потягивая мутный горячий напиток.
– И снова, небось, Сапфирова будет в это дело нос совать, – заметила Тишкина.
– Ну и пусть, – махнула рукой Ленка. – У Таисии Игнатьевны голова хорошо работает.
«Это верно» – подумал профессор, с сожалением глядя на Ленку.
Рубцова устала от бесконечно и пустой трепотни Образцовой, которая раздражала медсестру. «И зачем нужны на свете такие клуши вроде Ленки» – думала она. – «Впрочем, в деревне пока еще таких полно; это беда всей глубинки, да и даже в городах…» Тут она резко оборвала свою мысль и, не говоря ни слова, вышла из комнаты. Ленка удивленно взглянула ей вслед, но тут же переключила свое внимание на оставшихся. Тишкина сделала еще несколько язвительных выпадов в адрес Сапфировой, милиции и лично следователя Попова, после чего ушла по своим делам. Профессор послушал Ленку минут пять и сбежал, воспользовавшись тем, что она вышла на кухню. Вернувшись и не обнаружив Семенова, Ленка сначала недовольно пожала плечами, но тут же успокоилась и вприпрыжку отправилась искать новую жертву.
Следователь Попов провел допрос Николая Александровича Брянцева в пятницу.
Записав паспортные данные, задав несколько общих вопросов, Попов в том числе справился о здоровье.
– Спасибо, уже не так плохо, – вымученно улыбнулся Брянцев. – Инфекция вот, температура была.
– Я рад, что вы поправились, – искренне сказал Попов. – Я думаю, вы готовы ответить на несколько вопросов.
– Спрашивайте, – кивнул доктор.
– Отлично. Скажите, вы давно отдыхаете в Копейкино, который год?
– Седьмой.
– Покровскую Нину Анатольевну вы знали?
– Не имел чести. Я почти никого не знал в Полянске. Не слишком люблю общение, нелюдим, знаете.
– Ну что же вы так, – посочувствовал Попов. – А что вы делали 9 июля с семи до десяти вечера?
Брянцев задумался.
– Был дома, как обычно.
– А кто-нибудь может это подтвердить? – дружелюбно спросил Попов.
– Боюсь, что никто.
– Значит, у вас нет алиби, – подытожил следователь.
– Послушайте, – неожиданно эмоционально заговорил Брянцев. – Ну зачем мне ее убивать? Я же не сумасшедший. И почему вы допрашиваете именно меня? В Копейкино полно других жителей. А может вам Васька Семенов чего наболтал? – с подозрением спросил Брянцев.
– Во-первых, – с достоинством ответил следователь, – я не прислушиваюсь ко всякой болтовне. Во-вторых, лейтенант Мигунова опрашивает всех жителей Копейкино. В-третьих, и у вас может быть скальпель, наиболее вероятное орудие убийства. Есть у вас скальпель, Николай Александрович?
– Где-то старый был на чердаке, – подумав, ответил допрашиваемый.
– Могу я взглянуть?
– Сейчас поищу, Кирилл Александрович, – нехотя поднялся Брянцев.
Минут через десять он вынырнул с искомым предметом. На лезвие повисла паутина. Попов внимательно осмотрел инструмент.
– Не возражаете, если я возьму его с собой на экспертизу?
– Пожалуйста, – равнодушно сказал Брянцев.
Попов аккуратно убрал хирургический нож в следственный портфель.
– Что вы думаете о профессоре Семенове? – поинтересовался он.
– Неприятный человек, – тут же выпалил Брянцев. – Лицемер и ханжа. К тому же – законченный эгоист.
– А как профессионал?
– Хороший, надо отдать ему должное.
– Как думаете, Василий Кузьмич способен на убийство?
– Не знаю, и думать не буду, – решительно ответил Брянцев.
– Так-так. Ну, а с Юлией Николаевной Рубцовой какие у вас отношения?
При упоминании медсестры Брянцев слегка покраснел.
– Дружеские, – выдавил он из себя.
Попов деликатно замял тему. Он бросил несколько ничего не значащих фраз о погоде и стал прощаться.
– Кстати, – вспомнил он. – А про браконьерство вы ничего не знаете?
– Вынужден вас разочаровать, Кирилл Александрович. Ах, да у меня же есть ружье, можете взять и его на экспертизу.
– Благодарю вас, не надо, – улыбнулся Попов.
На пороге он столкнулся с Рубцовой.
– Здравствуйте, Юлия Николаевна, – слегка удивившись, сказал следователь.
Рубцова вздрогнула от неожиданности, но быстро оправилась.
– Вот пришла навестить больного доктора, – уже довольно непринужденно проговорила она.
– Я уже ухожу, – откланялся Попов.
Выйдя на крыльцо, он задержался у двери, явно желая подслушать, о чем они будут говорить, но услышав шаги за дверью, поспешно, как нашкодивший школьник спустился вниз, чуть не упав при этом.
«Надо было что-нибудь забыть, а потом вернуться, – досадливо подумал он, коря себя за недогадливость. – А может, зайти и задать какой-нибудь вопрос?»
Поколебавшись, он двинулся было к крыльцу, но в этот момент дверь приоткрылась и появилась голова Брянцева. Попов окончательно растерялся и счел за лучшее уйти.
В Полянске Попов наскоро состряпал летучку с участием Куролесина и Мигуновой. Таисия Игнатьевна от участия в мероприятии уклонилась, сославшись на занятость. Однако в глубине души она была убеждена в абсолютной бесперспективности этой затеи.
«Лучше пройдусь по деревне, может что-нибудь разведаю» –
