Агата Кристи - Слоны умеют помнить

– Да-да… Мсье Эркюль Пуаро. Вы француз, не так ли?

– Я бельгиец, – ответил Пуаро.

– Да, конечно. Бельгиец. Я так рада с вами познакомиться. Очень на вас надеюсь… Господи, я должна поторапливаться.

Пожав руку миссис Оливер и проделав ту же процедуру с Пуаро, она вышла из комнаты, хлопнув дверью в холле.

– Ну, что вы о ней думаете? – осведомилась миссис Оливер.

– А вы? – спросил Пуаро.

– Она убежала, – ответила миссис Оливер. – Вы ее напугали.

– Да, – кивнул Пуаро. – По-моему, вы абсолютно правы.

– Она хотела, чтобы я разузнала кое-что о Селии, но настоящее расследование ей не нужно, верно?

– Пожалуй, – согласился Пуаро. – Весьма любопытно. Как вы думаете, миссис Бертон-Кокс – состоятельная женщина?

– По-видимому. Она дорого одета и живет в фешенебельном районе. Миссис Бертон-Кокс – властная особа, председательствует в разных комитетах. Вроде бы в ней нет ничего подозрительного. Я кое-кого расспрашивала. Никто ее не жалует, хотя она достаточно популярна в общественной жизни – интересуется политикой и так далее.

– Тогда что же с ней не так? – осведомился Пуаро.

– Вам кажется, что с ней что-то не так? Или она вам просто не нравится, как и мне?

– Мне кажется, – ответил Пуаро, – что в этой истории есть нечто такое, что ей не хочется делать всеобщим достоянием.

– О! И вы собираетесь выяснить, что это?

– Естественно, если смогу. Но это может оказаться нелегкой задачей. Миссис Бертон-Кокс в панике отступила, опасаясь вопросов, которые я намеревался ей задать. Да, это очень интересно. – Он вздохнул. – Придется забираться еще глубже, чем казалось вначале.

– Снова погружаться в прошлое?

– Да. Где-то в прошлом скрывается что-то, что мы должны выяснить, прежде чем возвращаться к происшедшему пятнадцать или двадцать лет тому назад в доме, именуемом «Оверклифф».

– А что нам делать в первую очередь? – спросила миссис Оливер. – Что идет первым в вашем списке?

– Из полицейских архивов я получил сведения о том, что было обнаружено в доме, – сказал Пуаро. – Вы помните о четырех париках?

– Да, – кивнула миссис Оливер. – Вы говорили, что четыре парика – это слишком много.

– Это выглядит некоторым излишеством, – подтвердил Пуаро. – Я также раздобыл несколько полезных адресов – в том числе адрес врача.

– Семейного врача?

– Нет. Врача, который давал показания на дознании по поводу ребенка, которого столкнул в пруд другой ребенок или кто-то еще.

– Вы имеете в виду мать?

– Может быть, мать, а может быть, кто-то другой, бывший в то время в доме. Я знаю район Англии, где это произошло, а суперинтендент Гэрроуэй смог отыскать врача через известные ему источники и моих друзей-журналистов, интересовавшихся этим делом.

– Вы собираетесь повидать его? Должно быть, он уже глубокий старик.

– Я собираюсь повидать не его, а его сына, который также является специалистом в области психических расстройств. Возможно, он сообщит мне что-нибудь интересное. Мы также провели расследование по поводу денег.

– В каком смысле?

– Деньги, как правило, играют существенную роль в преступлении. Нужно знать, кто приобрел их, а кто потерял в результате происшедшего.

– Ну, в деле Рэвенскрофтов эти вопросы наверняка выяснили.

– Естественно. Супруги составили вполне нормальные завещания, оставляя деньги друг другу. Никто из них ничего не выиграл от случившегося, так как оба погибли. В материальном выигрыше оказались их дети – Селия и Эдуард, который, насколько я понял, учится в университете за границей.

– От этого нет никакого толку. Никто из детей не мог быть замешан в трагедии.

– Да, разумеется. Приходится двигаться дальше – назад, вперед, во всех направлениях, – чтобы узнать, имеется ли тут сколько-нибудь значительный финансовый мотив.

– Только не просите меня этим заниматься, – сказала миссис Оливер. – Моя квалификация исчерпывается «слонами».

– Нет, вам, пожалуй, лучше всего заняться париками.

– Париками?

– В дотошном полицейском рапорте фигурируют поставщики париков – весьма респектабельная лондонская фирма на Бонд-стрит. Позже магазин переехал куда-то еще. Двое партнеров продолжали руководить бизнесом и на новом месте, но сейчас удалились от дел. У меня есть адрес одного из их лучших парикмахеров. Думаю, женщине будет легче обратиться к нему с вопросами.

– То есть мне? – осведомилась миссис Оливер.

– Да, вам.

– Хорошо. Что я должна сделать?

– Нанести визит в Челтенхем, по адресу, который я вам дам, где вы найдете мадам Розенталь. Она уже немолода, но является модным специалистом по женским прическам. Насколько я понял, она замужем за представителем той же профессии, занимающимся проблемами лысеющих джентльменов – париками и прочим.

– Господи! – вздохнула миссис Оливер. – Ну и работенку вы мне поручаете! Думаете, они что-то об этом помнят?

– Слоны умеют помнить, – отозвался Эркюль Пуаро.

– А кого будете расспрашивать вы? Врача, о котором вы говорили?

– Для начала – да.

– И что, по-вашему, может вспомнить он?

– Думаю, немногое, – ответил Пуаро, – но мне кажется, он мог слышать об интересующем нас инциденте. Должно быть, это дело представляло интерес. Возможно, о нем сохранились какие-то записи.

– Вы имеете в виду сестру-близнеца?

– Да. Вроде бы с ней было связано два инцидента: один – когда она была молодой матерью и жила в деревне, кажется в Хэттерс-Грин, а другой – значительно позже, когда она жила в Малайе. Каждый раз результатом была гибель ребенка.

– Вы хотите сказать, что, так как они были близнецами, у Молли, моей подруги, тоже могло быть какое-то психическое расстройство? Я ни на минуту в это не поверю. Молли была очень славной, доброй и любящей девушкой.

– И притом счастливой?

– Да, очень счастливой. Конечно, потом я с ней почти не виделась – она жила за границей. Но в тех редких случаях, когда я получала от нее письмо или ходила повидаться с ней, мне всегда казалось, что она полностью счастлива.

– А ее сестру-близнеца вы вообще не знали?

– Нет. Думаю, в те разы, когда я виделась с Молли после нашего пребывания в Париже, она находилась в каком-то заведении для душевнобольных. Ее даже не было на свадьбе Молли.

– Странно.

– Все-таки я не понимаю, что вы рассчитываете об этом узнать.

– Просто хочу получить информацию, – ответил Пуаро.

Эркюль Пуаро вышел из такси, заплатил водителю, включая чаевые, удостоверился, что адрес соответствует указанному в его записной книжечке, вынул из кармана письмо, рекомендующее его доктору Уиллоби, поднялся по ступенькам на крыльцо и нажал кнопку звонка. Дверь открыл слуга. Услышав имя Пуаро, он сказал, что доктор ожидает его.

Пуаро проводили в маленькую уютную комнату с книжными полками вдоль стен. У камина стояли два кресла и столик с бокалами и двумя графинами. Доктор Уиллоби поднялся приветствовать посетителя. Это был худощавый мужчина лет пятидесяти пяти, с высоким лбом, темными волосами и проницательными серыми глазами. Обменявшись с ним рукопожатиями, Пуаро протянул ему письмо.

– Ах да.

Доктор вскрыл конверт, прочитал письмо, положил его рядом с собой и с интересом посмотрел на Пуаро.

– Суперинтендент Гэрроуэй и мой друг из министерства внутренних дел уже просили меня оказать вам помощь в интересующем вас деле.

– Я знаю, что прошу о серьезной услуге, – сказал Пуаро, – но у меня есть на то важные причины.

– Важные – после стольких лет?

– Да. Конечно, я понимаю, что эти события могли стереться из вашей памяти.

– Не могу сказать, что они стерлись из памяти. Как вы, возможно, слышали, я уже долгие годы занимаюсь некоторыми специфическими отраслями моей профессии.

– Ваш отец, как мне известно, был видным авторитетом в этой области.

– Да, это было делом всей его жизни. Он создал ряд теорий – некоторые из них оказались правильными, а с некоторыми его, увы, постигло разочарование. Вас интересует конкретный случай психического расстройства?

– Женщина, которую звали Доротея Престон-Грей.

– Да, помню. Тогда я еще был совсем молод, но уже сотрудничал с отцом, хотя мои и его теории не всегда совпадали. Не знаю, почему вас заинтересовала именно Доротея Престон-Грей, или, как ее звали позже, миссис Джерроу…

– Насколько я понимаю, у нее была сестра-близнец, – сказал Пуаро.

– Да. Мой отец сосредоточил особое внимание на этом моменте. Тогда существовал проект изучения жизни каждого из членов нескольких пар идентичных близнецов, воспитывавшихся в одинаковом и разном окружении. Целью проекта было проследить, до какой степени они останутся похожими, будут ли с ними происходить одинаковые события. Бывало, что две сестры или два брата живут порознь, но с ними каким-то странным образом случаются одни и те же вещи в одно и то же время. Все это чрезвычайно любопытно. Хотя вас, очевидно, интересует совсем другое.