– Ой, мисс Фокс, там опять эта кукла. Я отнесла в примерочную, как вы мне велели, коричневое платье, а там ваша кукла опять сидит, словно пишет. И это сделала точно не я, и никто из нас этого не делал. Уверяю вас, мисс Фокс, никому такое и в голову бы не пришло.
Ножницы в руке у Сибиллы пошли слегка вкось.
– Ну вот, – рассердилась она, – посмотри, что из-за тебя вышло. Ну да ладно, пожалуй, ничего страшного. Итак, что там с этой куклой?
– Она снова уселась за стол.
Сибилла спустилась по лестнице и прошла в примерочную.
Кукла сидела за столиком точно в такой же позе, как раньше.
– А ты настырная, правда? – обратилась к кукле Сибилла. Она бесцеремонно схватила это странное существо и бросила обратно на диван.
– На место, моя девочка, – проговорила она. – Сиди тут.
И она прошла в соседнюю комнату.
– Алисия!
– Да, Сибилла?
– Кто-то затеял с нами игру. Куклу опять застали сидящей за столом.
– Как ты думаешь, кто бы это мог сделать?
– Скорее всего, одна из той троицы, – ответила Сибилла. – Думают, наверно, что это смешно. Конечно, проказницы готовы поклясться родной матерью, что они тут ни при чем.
– Но кто бы именно мог это сделать... Маргарет?
– Нет, не думаю, Маргарет навряд ли. У нее был такой странный вид, когда она пришла мне сказать о случившемся. Я подозреваю хохотушку Марлен.
– Кто бы это ни был, но шутка очень глупая.
– Конечно, и больше того, идиотская, – подхватила Сибилла. – Но так или иначе, – добавила она мрачно, – я собираюсь положить этому конец.
– Что ты собираешься делать?
– Увидишь, – ответила Сибилла.
В тот вечер, уходя, она заперла примерочную снаружи на замок.
– Дверь я запираю, – объявила она, – а ключ забираю с собой.
– Понятно, – произнесла Алисия Кумби с легким оттенком не то удивления, не то иронии. – Ты начала подумывать, не я ли тут потешаюсь? Думаешь, я настолько рассеянная, что захожу в примерочную, думаю о том, что собираюсь поработать за столиком, но вместо себя сажаю куклу, чтобы та за меня поводила по бумаге пером? Что за мысль пришла тебе в голову! И ты, наверно, считаешь, что я потом обо всем забываю?
– Ну что же, такое нельзя исключить, – предположила Сибилла. – Так или иначе, я хочу быть совершенно уверена, что этой ночью никто никакой глупой шутки не подстроит.
Придя на следующее утро, Сибилла, хмуро поджав губы, первым делом отперла дверь в примерочную и решительным шагом вошла в нее, опередив поджидавшую ее миссис Гроувс, которая так и осталась стоять мрачной на лестничной площадке, держа в руках швабру и тряпку.
– Теперь посмотрим! – раздался голос Сибиллы.
Охнув негромко, она попятилась к двери.
Кукла сидела за столиком.
– Ух ты! – воскликнула из-за ее спины миссис Гроувс. – Не может быть! Ну и дела. Ой, мисс Фокс, вы совсем побледнели, словно вам плохо. Нужно хлебнуть чего-нибудь, чтобы взбодриться. Есть там у мисс Кумби наверху что-нибудь подходящее, вы не знаете?
– Я в порядке, – проговорила Сибилла.
Она пересекла всю комнату, осторожно взяла куклу на руки и опять прошла в обратном направлении.
– Кто-то снова подшутил над вами, – сказала миссис Гроувс.
– Не понимаю, как им удалось подшутить на этот раз, – пробормотала Сибилла. – Вчера вечером я сама заперла эту дверь. Сюда никто не мог войти, сами понимаете.
– Может, у кого-нибудь есть еще один ключ, – поспешила прийти на помощь миссис Гроувс.
– Не думаю, – не согласилась с нею Сибилла. – Нам вообще никогда не приходило в голову запирать эту дверь. Ключ старый, таких теперь не делают, и сохранился он только один.
– Возможно, подошел другой, например от соседней комнаты напротив.
Мало-помалу они перепробовали все ключи в доме, но ни один из них не подошел к замку от примерочной.
– Это действительно странно, – обратилась Сибилла к мисс Кумби, когда они сели перекусить во время дневного перерыва.
Алисия Кумби была, пожалуй, даже довольна утренним происшествием.
– Дорогая, – ответила она, – это поистине уникальный случай. Думаю, мы должны написать о нем людям, занимающимся исследованиями таинственных явлений. Знаешь, они могут начать расследование, прислать медиума или еще кого-нибудь, чтобы проверить, нет ли чего необычного в самой комнате.
– Кажется, ты против этого не возражаешь, – сказала Сибилла.
– Вовсе нет, мне это скорей нравится, – проговорила Алисия Кумби. – Знаешь, в моем возрасте хочется радоваться любому интересному происшествию! Хотя... знаешь... – добавила она, поразмыслив, – нынешняя история мне все-таки не так сильно и нравится. То есть, я хочу сказать, наша кукла слишком уж многое себе позволяет, как ты думаешь?
В тот вечер Сибилла и Алисия снова заперли дверь, на сей раз вместе.
– И все-таки мне кажется, – поведала свои мысли Сибилла, – будто кто-то нас разыгрывает, хотя, если вдуматься, не понимаю, зачем...
– Ты полагаешь, завтра утром она снова будет сидеть за столом?
– Да, – созналась Сибилла, – думаю.
Но они ошиблись. Куклы за столом не оказалось. Вместо этого она сидела на подоконнике и смотрела на улицу. И вновь ее поза казалась необычайно естественной.
– Как все это ужасно глупо, правда? – поделилась позже своими чувствами Алисия Кумби, когда они присели выпить наскоро по чашечке чаю. Обычно они делали это в примерочной, однако сегодня решили перейти в комнату напротив, где обычно работала Алисия Кумби.
– Что ты подразумеваешь под словом «глупо»?
– Понимаешь, во всей этой истории не за что уцепиться. Есть только кукла, которая все время оказывается на новом месте.
Дни шли за днями, а последнее замечание отнюдь не утрачивало своей актуальности. Наоборот – кукла теперь путешествовала по комнате не только по ночам.
Каждый раз, когда они заходили в примерочную даже после минутного отсутствия, они могли застать куклу совсем в другом месте. Они могли оставить ее на диване, а затем обнаружить на стуле. Вскоре она оказывалась уже на другом стуле. Иногда она сидела у окна, а иногда снова за письменным столиком.
– Она путешествует, как ей заблагорассудится, – говорила Алисия Кумби. – И я думаю, Сибилла, понимаешь, я думаю, что восхищаюсь ею.
Они стояли рядом, глядя на лежащую перед ними, лениво раскинув руки и ноги, фигурку в платье из мягкого бархата, на ее лицо, нарисованное на шелке.
– Несколько лоскутков бархата да пара мазков краски, ничего больше, – произнесла Алисия Кумби. Голос ее звучал сдавленно. – А что, если... э-э-э... что, если от нее избавиться?
– Что значит «избавиться»? – поинтересовалась Сибилла.
Теперь в ее голосе прозвучало негодование.
– Ну, – замялась Алисия Кумби, – если разжечь огонь, ее можно было бы сжечь. То есть сжечь, будто ведьму... А еще, – добавила она бесстрастно, – ее можно просто отправить в мусорный ящик.
– Не думаю, что это подойдет. Кто-нибудь может взять ее оттуда и вернуть нам.
– А еще мы ее можем кому-нибудь отослать почтой, – предложила Алисия Кумби. – Знаешь, в одно из тех обществ, которые вечно шлют письма и просят вас прислать что-нибудь для каких-то благотворительных распродаж или благотворительных базаров. Думаю, лучше и не придумать.
– Вот уж не знаю. – Сибилла явно сомневалась. – Пожалуй, я бы побоялась на такое пойти.
– Побоялась?
– Мне кажется, она все равно вернется, – продолжила Сибилла.
– Ты хочешь сказать, она вернется сюда?
– Вот именно.
– Словно почтовый голубь?
– Как раз это я и имела в виду.
– Как ты думаешь, мы потихоньку не сходим с ума? – осведомилась Алисия Кумби. – Может, я и вправду свихнулась, а ты просто подшучиваешь надо мной?
– Вовсе нет. Однако у меня зародилось неприятное чувство, страшное чувство, будто для нас она слишком сильна.
– Что? Этот ворох лоскутков?
– Да, этот ужасный, ползучий ворох лоскутков. Потому что, знаешь, она решилась.
– Решилась? На что?
– На то, чтобы все делать по-своему! Я хочу сказать, решила, что это ее комната!
– Похоже на то, – подтвердила Алисия Кумби, оглядываясь по сторонам, – ее, конечно, а разве нет? И всегда была; это сразу становится ясно, так они друг другу подходят, даже по цвету... Сперва мне казалось, что наша кукла очень подходит к обстановке в примерочной, и лишь позже я поняла, что это примерочная подходит ей. Нужно сказать, – добавила она, и в ее голосе почувствовалось волнение, – это просто абсурдно, когда приходит какая-то кукла и запросто вот так завладевает чем хочет. Кстати, миссис Гроувс больше не придет у нас убирать.
– Она так и сказала, что боится куклы?
– Нет. У нее то один предлог, то другой, но это все отговорки. – Помолчав, Алисия задала вопрос, в котором прозвучали панические нотки: – Что делать, Сибилла? Меня угнетает все это. Вот уже несколько недель, как я не могу придумать ни одного фасона.
