— Но вам-то я могу сказать — это же конфиденциально. Не так ли?
— Кое-что из того, что клиент сообщает адвокату, конфиденциально, однако другие факты могут сделать меня соучастником после события преступления. Я не хочу знать, где находится револьвер. Я не хочу, чтобы кто-либо знал, где он. Я не хочу, чтобы вы когда-либо говорили кому-либо что-то о револьвере и о том, что заходили в ту квартиру. Не произносите ни слова. Повторяйте, что ваш адвокат против того, чтобы вы выступали с какими-либо заявлениями. Полное заявление будет сделано позднее. Если поинтересуются, когда именно, отвечайте, что дату назовет ваш адвокат. Итак, где Эдгар держал мишень?
— Точно не знаю. Где-то у себя в гараже.
— У него был отдельный гараж-?
— Да. Он жил в многоквартирном доме, где каждому жильцу выделяется отдельный гараж.
— А что с его машиной?
— Она здорово пострадала в автокатастрофе, и, насколько мне известно, полиция оттащила ее куда-то на буксире.
— Вы видели машину после аварии?
— Нет.
— И, значит, не заглядывали в багажник?
— Нет.
— Как вы считаете, мишень могла находиться в багажнике?
— Я не знаю.
— Могла или нет?
— Могла.
Мейсон снова замолчал в задумчивости, затем внезапно поднялся:
— Хорошо, Диана. Ваше будущее во многом зависит от того, станете вы молчать или нет, и от удачи. Вы решили не слушаться ни одного совета, которые я вам до сих пор давал, и считали себя умнее меня. Теперь вы попали в переделку.
— Но мне необходимо было встретиться с Касселом! — воскликнула Диана. — Разве вы не понимаете, мистер Мейсон? Нельзя рисковать, имея дело с шантажистом. Вы утверждаете, что никогда не платите им отступных, однако вы точно так же, как и я, знаете, что процент риска чрезвычайно высок. Я не хотела, чтобы вы ругались с Касселом: в результате он мог бы предпринять какой-нибудь шаг, разрушив всю дальнейшую жизнь Эдгара… Конечно, в тот момент я надеялась, что Эдгар поправится.
— Вы все спланировали так, чтобы увеличить риск, — заметил Мейсон. — От шантажиста не отделаться, выплатив ему отступные. В таком случае у него сразу же появляется желание получить еще. Требование следующих отступных откладывается на несколько недель или месяцев, однако шантажист всегда возвращается. Он рассматривает свою информацию о жертве как капитал, что-то вроде облигации государственного займа или денег в банке.
Диана Дуглас покачала головой.
— Так всегда говорят адвокаты, — возразила она. — Однако ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. Вы не знаете, чего хотел Кассел. Вы не знаете, чем он держал Эдгара. Это могло оказаться что-то… В общем, не исключено, что, расплатившись, я защитила бы Эдгара!
— Каким образом?
— Получила бы негативы, фотографии или что-то подобное.
— Негативы дублируются. Фотографии копируются. Если вы верите на слово шантажисту, заявляющему, что он передает вам все имеющиеся доказательства, вы полагаетесь на честность шантажиста, а это, как вы должны понимать, весьма рискованно.
Адвокат нажал на кнопку звонка, сигнализируя тем самым, что интервью окончено.
— Что будет со мной? — спросила Диана Дуглас.
— Зависит от многих факторов. Однако одно могу с уверенностью заявить: если вы откроете рот, попытаетесь объяснить свои действия, довериться полиции, вы или договоритесь до газовой камеры, или проведете большую часть жизни в тюрьме.
— Разве меня не могут выпустить под залог?
Мейсон покачал головой.
Тюремщик открыл дверь.
— Закончили? — спросил он.
— Да, — кивнул Мейсон, повернулся и помахал на прощанье Диане Дуглас.
Вернувшись к себе в контору, Мейсон сразу же попросил Пола Дрейка зайти к нему.
— Как дела? — поинтересовалась Делла Стрит.
— Наивная дурочка, — покачал головой адвокат.
— Что она теперь натворила?
— Наврала мне. Полагалась на себя, меня не послушала. Скорее всего, оставила яркий след, по которому без труда идет полиция, однако она все равно считает, что чрезвычайно умна и выкрутится.
Послышался кодовый стук Дрейка. Мейсон кивнул Делле Стрит.
Секретарша открыла дверь и впустила сыщика.
— Что случилось? — поинтересовался детектив.
— Боюсь, что пришел конец твоим ресторанным ужинам, Пол, — заметил Мейсон. — Придется снова сидеть за письменным столом, отвечая на телефонные звонки и перекусывая холодными гамбургерами из кафе за углом.
— Дело привычное, — усмехнулся сыщик. — Так в чем проблема?
— Диана Дуглас.
— Что она теперь натворила? — повторил Дрейк вопрос Деллы Стрит.
— Не знаю.
— Если ты не знаешь, то кто же знает?
— Я расскажу тебе, что думает полиция. Они считают, что она отправилась в многоквартирный дом «Таллмейер» в четверг во второй половине дня, поднялась на девятый этаж, переговорила с Мори Касселом, который пытался шантажировать или ее, или ее брата.
— Она ему заплатила? — уточнил Дрейк.
— Пулей 22-го калибра.
— И они извлекли пулю?
— Скорее всего.
— Бороздки? Царапины?
Мейсон пожал плечами.
— Сколько выстрелов?
— Насколько я понял, один, — сообщил Мейсон. — Кассел какое-то время оставался в живых, однако в сознание не приходил и не мог двигаться. Имело место обильное кровотечение.
— Откуда они знают, что это 22-й калибр?
— Может, я поспешил с заявлениями, Пол. Они говорят, что пуля малого калибра. Я думаю, что они имеют в виду 22-й. Далее полиция утверждает, что, когда юная мисс Всезнайка открыла сумочку, чтобы вынуть револьвер, кредитная карточка Американского банка выпала на пол.
— А она находится у полиции?
— Да, — кивнул адвокат.
— А твоя клиентка настаивает, что стреляла в целях самообороны?
— Она ни на чем не настаивает. Она молчит.
— Кто-нибудь видел, как она заходила в квартиру?
— Понятия не имею. Не исключено, что она оставила след и все можно доказать. Я просто передаю тебе то, что в настоящий момент заявляет полиция. Они уверены, что, когда она открывала сумочку, кредитная карточка Американского банка выпала на пол, и Диана не обратила на нее внимания.
— Отпечатки пальцев?
— Ничего не могу сказать по этому поводу.
Дрейк внимательно посмотрел на адвоката:
— Но есть большая вероятность того, что у них имеются отпечатки пальцев, не так ли, Перри?
— Не исключено.
— Ты хочешь, чтобы я это выяснил?
— Я хочу, чтобы ты выяснил о деле все, что только возможно, Пол. В особенности о жертве, Мори Касселе.
— Привычки, друзья, контакты? — уточнил Дрейк.
— Все. Пол, когда я его увидел, я принял его за сутенера. Он относится к типу мужчин, зарабатывающему деньги через женщин или отбирающему их у женщин и пытающемуся скрыть прогнившую сердцевину за холеной внешностью. Меня чрезвычайно интересует его женщина.
— В единственном числе?
— Давай лучше скажем женщины, во множественном, потому что, скорее всего, Кассел имел дело со многими… И естественно, я хотел бы знать все, что известно полиции об этом деле.
— Как скоро тебе нужен отчет, Перри?
— Немедленно. Передавай информацию, как только она будет к тебе поступать.
— Какими средствами я могу располагать?
— Я думаю, что клиентка компенсирует мои расходы, однако не исключено, что мне придется потратить и свои деньги. В случае необходимости я сам заплачу тебе по счету.
Дрейк удивленно приподнял брови.
— Я чувствую свою вину, Пол, — попытался объяснить Мейсон. — Я с самого начала дал клиентке неправильный совет.
— Чушь! — воскликнул Дрейк. — Как юрист ты еще не сделал в своей жизни ни одной ошибки.
— Я не сделал никаких ошибок, консультируя ее по вопросам права, однако позволил ей высунуться, и, хотя и знал о ее склонности не слушаться совета адвоката и все делать по-своему, я выпустил ее из своего поля зрения в самый критический момент.
— Когда?
— Когда убивали Мори Кассела.
— Ладно, — поднялся с кресла Дрейк, — мы предоставим тебе обычную скидку, Перри.
Судья Чарльз Джером Эллиотт посмотрел на заполненный зал и объявил:
— Проводится предварительное слушание дела по обвинению Дианы Дуглас в убийстве Мори Кассела. Обвиняемая находится в зале суда. Ее интересы представляет адвокат?
Мейсон поднялся со своего места.
— Я представляю обвиняемую, — сообщил он. Судья Эллиотт кивнул.
— Обвинение? — спросил он.
Со своего места поднялся Ральф Гурлок Флойд:
— Я представляю окружную прокуратуру, ваша честь.
— Прекрасно. Теперь мне хотелось бы сделать заявление в адрес обеих сторон. Я отлично знаю о том, что неоднократно в прошлом адвокат защиты устраивал полные драматизма сцены на предварительных слушаниях. Я не одобряю рассмотрение дел на предварительных слушаниях.
Целью предварительного слушания является выяснение того, было ли совершено преступление и есть ли достаточные основания считать, что его совершила обвиняемая. В случае положительных ответов на эти вопросы дело передается в Верховный суд, где слушается перед присяжными.
