– Нет, сэр. Они находились у меня с тех пор, как доктор Калверт передал их мне, и до тех пор, как я отдал их вам несколько минут назад.
– Я прошу приобщить эти пули к делу в качестве вещественного доказательства «В» со стороны обвинения, – обратился Фразер к судье.
– Обе пули как одно вещественное доказательство? – уточнил Мейсон.
– Они находятся в одной пробирке.
– Я предлагаю приобщить их к делу как отдельные доказательства, – заявил Мейсон. – Я вижу, что одна пуля несколько сплющена, очевидно, потому, что ударилась о что-то твердое. Удар определенно происходил под углом, и стороны пули оказались несколько деформированы. У второй пули никаких изменений формы не наблюдается. Я предлагаю приобщить сплющенную пулю к делу как вещественное доказательство «В-один» со стороны обвинения, а недеформированную пулю – как вещественное доказательство «В-два». Для ускорения ведения судебного процесса я сразу же заявляю, что согласен на приобщение этих пуль к делу в качестве доказательства со стороны обвинения.
– Прекрасно. Пули приобщаются к делу как вещественные доказательства «В-один» и «В-два» со стороны обвинения, – сказал Фразер. Он снова повернулся к свидетелю: – Вы сделали несколько пробных выстрелов из этого револьвера, вещественного доказательства «Б» со стороны обвинения?
– Да.
– И сравнили пули, полученные в результате эксперимента, с пулями, приобщенными к делу в качестве вещественного доказательства «В» со стороны обвинения?
– Да.
– И что вы обнаружили?
– Пули выпущены из этого револьвера, – сообщил Редфилд. – Я сделал фотографию через микроскоп, которая показывает определенные характеристики.
– Пожалуйста, представьте эту фотографию.
Редфилд достал из портфеля снимок.
– Я прошу приобщить эту фотографию к делу как вещественное доказательство «Г» со стороны обвинения, – обратился Фразер к судье.
– Никаких возражений, – сказал Мейсон.
– Вы можете проводить перекрестный допрос, – повернулся Фразер к Мейсону.
Редфилду уже неоднократно в прошлом приходилось становиться жертвой перекрестного допроса Мейсона. Он медленно повернулся к адвокату и осмотрел его оценивающим взглядом, потом поудобнее устроился на стуле, предназначенном для свидетелей. По его лицу сразу же становилось понятно, что он намерен взвешенно отвечать на каждый вопрос, чтобы не попасть впросак и не сделать лишних признаний.
– Вы представили только одну фотографию, – заметил Мейсон, – однако к делу приобщены две пули.
– На фотографии изображена пуля, приобщенная к делу как вещественное доказательство «В-два», – сообщил Редфилд. – Так как вторая пуля деформирована, в данном случае было бы значительно сложнее сравнивать бороздки. Я не фотографировал деформированную пулю.
– И вы абсолютно уверены в том, что пули выпущены из револьвера, приобщенного к делу в качестве вещественного доказательства «Б» со стороны обвинения?
– Да… Минутку. Я не производил тщательного исследования деформированной пули. Я обследовал неповрежденную пулю и сфотографировал ее. Нет никаких сомнений: она выпущена из револьвера, приобщенного к делу в качестве доказательства «Б».
– Вы предположили, что обе пули выпущены из одного револьвера?
– Совершенно верно.
– Но вы это не проверяли?
– Я не проверял деформированную пулю так же тщательно, как и недеформированную.
– Так вы проверяли ее или нет?
– Минутку, мистер Мейсон. Если уж вы хотите быть абсолютно точным, я не могу поклясться, что я тщательнейшим образом исследовал обе эти пули. Я проверил неповрежденную пулю, а что касается деформированной пули, я определил, что она одного калибра с другой пулей, имеет тот же вес и выпущена из револьвера системы «смит-и-вессон». Подобное довольно просто определяется. Однако что касается бороздок, оставленных на пулях, я исследовал только пулю, идентифицированную как вещественное доказательство «В-два» со стороны обвинения.
– Мистер Мейсон, – обратился к адвокату защиты судья Кейзер, – давайте будем реалистичны. Поднятый вами вопрос имеет какое-то значение?
– Нет, ваша честь! – закричал Фразер. – Это очередной маневр адвоката защиты, которыми он так прославился.
– Я могу выступить? – тихим голосом спросил Мейсон.
– Конечно, – ответил судья Кейзер. – Мой вопрос адресован вам.
– Я считаю, что это чрезвычайно важный момент, ваша честь. Я надеюсь доказать, что если пулю из револьвера, приобщенного к делу в качестве доказательства, выпустили в тело Надин Эллис, то уже после того, как Надин Эллис была мертва. Моей клиентке предъявлено обвинение в убийстве. Убийство – это незаконное лишение человека жизни с заранее обдуманным злым умыслом. Если пулю из этого револьвера выпустили в тело Надин Эллис после того, как она была мертва, то моя клиентка, бесспорно, невиновна в убийстве. Доказательства в таком случае показывают, что она выпустила пулю в мертвое тело.
– Чушь! – с чувством воскликнул заместитель окружного прокурора. – На предварительном слушании от нас требуется лишь доказать, что Надин Эллис убили и что пули, извлеченные из ее тела, выпущены из револьвера, найденного у обвиняемой.
– Пока доказано, что только одна пуля, – заметил Мейсон.
– Я согласен, что эксперту по баллистике Александру Редфилду следовало идентифицировать обе пули, – признал Фразер. – Однако одна из них оказалась деформирована, но поскольку очевидно, что они выпущены из одного револьвера, он ограничился тщательным исследованием лишь одной пули. Так как на предварительном слушании от нас требуется только показать, что совершено преступление и есть достаточно оснований полагать, что его совершила обвиняемая, мы готовы приобщить к делу этот револьвер и одну пулю, тщательно исследованную экспертом по баллистике, и на этом закончить объяснение нашей версии.
– Минутку, – сказал судья Кейзер. – При обычных обстоятельствах, насколько известно суду, защита не представляет доказательств во время предварительного слушания, а если и представляет, то суд их не учитывает, если только эти доказательства не оправдывают обвиняемого безоговорочно. Конфликтные доказательства следует представлять в высшем суде перед присяжными. Если обвинение подготовило версию, не опровергнутую надлежащим образом данными показаниями, то этого достаточно для суда. Однако в настоящем случае мы столкнулись с ситуацией, когда молодой женщине придется провести в тюрьме довольно длительный период времени, пока дело не будет передано для рассмотрения в суд присяжных. Пострадает ее репутация, и она получит колоссальный моральный ущерб – рану, которая долго не заживет. Настоящий суд не намерен подвергать эту молодую женщину подобным испытаниям просто потому, что технические правила проведения предварительного слушания позволяют подобное. Если мистер Мейсон заверяет суд, что он считает, что пуля была выпущена из револьвера, приобщенного к делу в качестве вещественного доказательства, только после того, как наступила смерть, то суд обязывает мистера Редфилда провести такое же тщательное исследование второй пули, как и первой, и удостовериться, что она выпущена из того же револьвера.
– У нас нет возражений, – заявил Фразер. – Однако я хочу обратить внимание высокого суда, что это приведет только к отсрочке и дополнительной популярности адвоката благодаря стараниям газетных репортеров, чего, кстати, и добивается мистер Мейсон.
– Хватит, – перебил судья. – Я не позволю защите и обвинению переходить на личности. А если вы, господин заместитель окружного прокурора, уж так обеспокоены этим вопросом, то я хочу обратить ваше внимание на то, что вина за отсрочку ложится на ваши плечи. Доказательства должны тщательнейшим образом исследоваться и справедливо представляться. Мистер Редфилд, сколько вам потребуется времени, чтобы осмотреть деформированную пулю должным образом и определить, выпущена ли она из револьвера, приобщенного к делу в качестве доказательства «Б», или нет?
Редфилд помедлил несколько секунд, а потом заявил:
– Я сейчас работаю над очень срочным делом. Мне пришлось прерваться, чтобы прийти в зал суда для дачи показаний. Я обещаю закончить исследование во второй половине дня. Боюсь, что раньше мне никак не успеть.
– Слушание откладывается до половины четвертого, – постановил судья Кейзер. – Пожалуйста, постарайтесь подготовить интересующую нас информацию к этому времени, мистер Редфилд. Если вы не успеете, мы отложим слушание до завтрашнего утра. Однако мне хотелось бы закончить с этим делом сегодня. Я считаю, что вопрос с пулей чрезвычайно важен. Мистер Фразер имеет достаточные доказательства того, что револьвер, приобщенный к делу в качестве доказательства «Б», обнаружили у обвиняемой? В этом нет сомнений?
