– Не бросай своего занятия, пока я тебе не скажу.
– А как ты мне сообщишь об этом?
– Когда получишь почтовую открытку с текстом: «Прекрасно проводим время, сожалеем, что вас нет с нами» и подписью «Д.Л.» – будешь знать, что надо кончать.
– О’кей, я приступаю через полчаса.
Мы попрощались с Питом, и, когда забрались в машину, Эшбьюри подвел итоги:
– Превосходная работа, Дональд.
Мы почти не разговаривали на обратном пути. Прибыв в кемпинг, я выключил мотор, потушил фары, вылез и хотел было обойти машину, чтобы открыть дверцу с другой стороны, как вдруг заметил автомобиль, которого здесь прежде не было.
Я молча побрел к своей кабине.
Двое мужчин вынырнули из темноты.
– Ваше имя Лэм? – спросил один из них. – Дональд Лэм?
– Да.
– Входите. Мы хотим поговорить с вами. Мы получили по телеграфу инструкции о вашем задержании.
Я надеялся, что у Альты и Эшбьюри хватит здравого смысла не вмешиваться. Лицо Альты в лунном свете казалось пепельно-бледным.
– Кто эти люди? – осведомился один из копов.
– Не знаю. Они нагнали меня на дороге, предложили подвезти.
Один из говоривших был в форме полицейского автопатруля. Я догадался, что это местный коп.
– Что вам угодно?
– Разве вы не покинули внезапно свое местожительство?
– Этого требует моя работа.
– Какая работа?
– Предпочитаю не говорить об этом.
– Вам знаком человек по имени Рингоулд?
– Я читал в газетах о его убийстве.
– Вам что-нибудь известно о нем?
– Конечно нет. А почему вы спрашиваете?
– Разве вас не было в отеле в ночь его убийства? Не вы ли разговаривали с продавщицей табачного киоска, а затем с портье, пытаясь что-нибудь выведать о Рингоулде?
– Господи, да нет же! – воскликнул я, отступая на шаг и глядя на копов так, будто заподозрил, что они слегка спятили. – Скажите, кто вы такие? Вы из полиции?
– Да.
– У вас есть ордер на мой арест?
– Послушайте, не надо упираться и разыгрывать нас. Пока мы задаем вопросы.
– Что вы хотите узнать?
– По нашим сведениям, вы интересовались Рингоулдом.
– Откуда вы это взяли?
– Джед Рингоулд работал на «Фоклоузд фармз андерайтез компани». Эта компания владеет землями в пригородах Валлидейла. А президент этой компании – как его… что за проклятые имена, язык сломаешь! – Тиндл… Вы живете в его доме и выполняете его приказания.
– Вы с ума сошли, – возмутился я. – Я всего лишь гость в доме Генри Эшбьюри. Роберт Тиндл – это его пасынок.
– Так вы не работаете на Тиндла?
– Конечно нет, черт возьми! Я «стригу» самого Эшбьюри, даю ему уроки джиу-джитсу.
– Это всего лишь ваши слова. У Тиндла есть свои собственные интересы. Рингоулд работал на него. Кто-то пробрался в отель и пристукнул Рингоулда. По описанию парень как две капли воды походит на вас.
– Именно это вас беспокоит?
– Да.
– Хорошо, когда вернусь, я зайду в полицию и докажу, что они рехнулись. Есть только два человека, видевших убийцу входящим в отель. Об этом писали газеты.
– Верно, приятель.
– Ол-райт, через пару дней я вернусь, и мы во всем этом разберемся.
– Допустим, вы не тот парень, который был в отеле, но вам хотелось бы снять с себя всякие подозрения?
– Не особенно. Это такой абсурд, что мне нечего беспокоиться.
– Ну а если это все-таки вы? Тогда вы можете «позабыть» о возвращении.
– Не собираетесь ли вы тащить меня силком только потому, что я случайно знаком с Тиндлом?
– Нет, но у прокурора есть ваша фотография, Лэм. Она была предъявлена портье и опознана им. «Это тот самый тип», – признал он. Что вы на это скажете?
Эшбьюри и Альта наконец уразумели, что им следует делать. Не входя в кабину, они вернулись в машину и развернули ее к выходу. Эшбьюри опустил стекло со стороны водителя, высунулся из окна и обратился ко мне:
– Не могу ли я вам чем-нибудь помочь, мой друг? У вас возникли какие-то проблемы?
– Никаких, – ответил я. – Всего лишь какие-то мелочи. Прощайте, и спасибо за то, что подвезли.
– Был рад оказаться вам полезным, – ответил Эшбьюри, и машина выехала за пределы кемпинга.
– Ну? – спросил допрашивающий меня полицейский.
– Существует единственный выход, – заключил я. – Мы возвращаемся, и я заставлю портье встать на колени и отказаться от собственных слов – от каждого в отдельности. Он просто сумасшедший.
– Что ж, давайте взглянем на вещи разумно. Мы можем принудить вас поехать с нами, но это привлекло бы к себе внимание. Если это ошибка, она, естественно, пользы полиции не принесет. И чем меньше будет о ней известно, тем лучше. Вы же знаете, приятель, что опознать человека по фотографии довольно трудно. Мы устроим очную ставку, и газеты распишут, что портье определенно опознал в вас убийцу. Затем он более внимательно посмотрит на вашу физиономию и заявит, что не уверен. Через некоторое время нужная нам птичка попадется в сети, и она будет похожа на вас, но не слишком. И тогда портье скажет: «Ну конечно, вот этот парень приходил в отель». Вы знаете, что сделает дошлый прокурор? Он поставит портье на место свидетеля и будет держать его там, пока тот не выберет одно из нескольких, похожих одно на другое лиц.
– Ну конечно, – сказал я, – глупый портье ошибается при опознании, но винить следует дошлого прокурора.
Коп внимательно смотрел на меня с минуту.
– Эй, приятель, вы что, потешаетесь надо мной?
– Как мы поедем? – ушел я от ответа.
– Мы подвезем вас до аэродрома, это около сотни миль отсюда. Полицейский будет вас сопровождать. Если все подозрения – ошибка, он вернет вас сюда самолетом, и вы доберетесь до кемпинга автобусом.
– И я ничего не потеряю, кроме мелочи на автобус и даром пропавшего времени, – саркастично подытожил я.
Копы промолчали.
Я немного подумал.
– Нет, сегодня я не полечу. Мы с вами поедем в город, и я под охраной полицейского пробуду в отеле до завтрашнего утра. У меня тут есть срочные дела, и я не могу…
– Вы из породы независимых, а, приятель?
Я посмотрел ему прямо в глаза:
– Вы правы, черт возьми. И если я поеду с вами добровольно, то лишь при условии публикации в газетах заявления, что портье ошибся при опознании. Тогда можете забирать меня.
– О’кей, мы забираем вас.
Помощник окружного прокурора, ожидавший в аэропорту, чувствовал себя не очень уверенно. Мое поведение прибавило ему сомнений, но он был упорен и не соглашался ожидать до утра. Я приводил все новые аргументы и наконец заявил, что просто боюсь летать ночью.
Помощник прокурора не сдавался.
– Послушайте, Лэм, если хотите вернуться сюда на работу, я вас доставлю обратно. Самолет зафрахтован. Я бы мог просто арестовать вас…
– Могли бы, предъявив мне обвинение.
– Я не намереваюсь пока выдвигать обвинение против вас.
– Ол-райт, тогда мы улетим утром.
Устав от препирательства, он сказал доставившим меня копам:
– Не спускайте с него глаз. Я попытаюсь дозвониться прокурору.
Он проторчал в телефонной будке минут двадцать. Копы убеждали меня в необходимости лететь сейчас же.
– Вы сами напросились на это, – сказал вернувшийся помощник прокурора. – Мы возвращаемся немедленно.
– Собираетесь предъявить мне обвинение?
– Собираюсь арестовать вас по подозрению в убийстве.
– У вас есть ордер на арест?
– Нет.
– Тогда я требую адвоката.
– Он вам ничем не поможет.
– Не ваше дело. Я требую вызвать адвоката.
– У нас нет времени на это. Самолет готов к вылету.
– Я вправе вызвать адвоката, – резко сказал я и направился к телефонной будке.
Они накинулись на меня. Один схватил меня за одно плечо, второй – за другое. Портье в вестибюле глянул на нас с удивлением. Пара, сидевшая тут же, поднялась и удалилась.
– О’кей, ребята, – сказал помощник прокурора. – Едем!
Они втолкнули меня в машину и примчались прямо к самолету. Он был уже готов, моторы прогревались, и меня запихнули внутрь. Помощник прокурора наклонился ко мне:
– Вы сами настаивали на жестком варианте, приятель. Придется последить за вами, чтобы вы не выкинули какого-нибудь фокуса во время полета. – Он надел на мое запястье наручник, а другой прикрепил к ручке кресла.
– Пристегните ремни, – объявил пилот.
Помощник прокурора застегнул на мне ремень.
– Вам следовало бы, – заметил он, – вести себя по-другому. Ну а когда мы приземлимся, – продолжал он, – надеюсь, не будете сопротивляться тому, чтобы вас отвезли в отель, чтобы портье мог глянуть на вас?
Я не собирался уступать.
– Это вы избрали не лучший способ общения. Я говорил вам, что прилечу завтра утром и пойду с вами куда угодно – в отель или в любое другое место, где портье может глядеть на меня сколько угодно. Но вы меня прижали, уволокли силком. Если вы меня арестуете и посадите в тюрьму, я расскажу свою историю журналистам. Если хотите провести опознание, ставьте меня в шеренгу с другими и проводите формальную процедуру идентификации.
