Она вспомнила слова Бланш: «Не могу четко разглядеть ее. Это Уэстон и еще что-то… Боже, там на платформе такая толпа! Вот… Теперь смогла прочитать – мужчина вовремя нагнулся за чемоданом. Это Уэстон».
Гудки прекратились, и диспетчер ответила:
– Справочная служба телефонной сети. Чем могу помочь?
Мисс Рейнберд попросила сообщить ей номер «Автосервиса Шебриджа» в Уэстоне. На картинке, описанной Бланш, была изображена современная мастерская по ремонту машин.
Через пару минут мисс Рейнберд продиктовали нужный номер. Она записала его в свою телефонную записную книжку, посмотрела на него и задумалась, что ей с ним делать. В Уэстоне след обрывался… Снимки поблекли, Гарриэт пропала, а Бланш пришла в себя. Она помнила все и надеялась, что в следующий раз им сообщат новую информацию. И мисс Рейнберд пришла к заключению, что сейчас лучше всего не предпринимать ничего. Ей никогда не нравился принцип «поживем – увидим», но теперь приходилось им довольствоваться.
Работа Джорджа в Брайтоне в тот день отняла много времени и дала чуть больше данных, но, как он понимал, явно недостаточно для целей Бланш. Удача улыбнулась ему, когда он, казалось бы, зашел в тупик. Полученный им прежде адрес Шебриджа в Брайтоне привел Джорджа к скромному, построенному уступами дому, который стоял примерно в двухстах ярдах от моря на той окраине, что была ближе к Хоуву. Это был высокий трехэтажный дом с узким фасадом, ухоженный, недавно покрашенный в зеленый цвет; медные детали входной двери до блеска отполированы. Открыла женщина, и Джордж попросил разрешения увидеться с хозяином или нанимателем жилья. Ему потребовалось пустить в ход весь свой шарм и красноречие, и его пригласили войти и проводили в гостиную.
В кресле у камина сидел хозяин дома, престарелый джентльмен. Перед ним лежала раскрытая книга, а вокруг кресла небрежно раскинулась россыпь ежедневных газет. На столике рядом с креслом стоял телефон, а по другую сторону камина на тумбочке – большой телевизор. Это был мистер Хансон, ушедший на покой мясник, владевший прежде небольшим магазином в городе. Мистер Хансон показался Джорджу самым тощим мясником, какого он когда-либо встречал, и – информацию об этом выдали быстро и охотно – страдал жестоким ревматизмом, а потому все дни проводил дома за чтением, просмотром телепередач и изучением по газетам сводок с бегов. Джордж сообщил, что является сотрудником юридической конторы из Солсбери, он разыскивает семью Шебридж в связи с делом о небольшом наследстве, оставшемся после смерти их дальнего родственника. Мистеру Хансону, уставшему от одиночества и жаждавшему общения, даже в голову не пришло проверить, есть ли у Джорджа подтверждавшие его историю документы. Он сразу сказал, что знал Шебриджей очень хорошо. После переезда из Уэстона они жили в этом доме, который старик Шебридж купил, пока глава семейства присматривался и приценивался к нужному отелю. В результате Шебриджу удалось-таки приобрести приличных размеров гостиницу на набережной, и тогда они всей семьей заняли апартаменты на ее самом верхнем этаже. Все это время мистер Хансон снабжал их кухню мясопродуктами и познакомился с этими людьми достаточно близко. И когда Шебридж выставил дом на продажу, Хансон купил его, переоборудовал два верхних этажа под наемные квартиры, а сам поселился внизу.
Отель Шебриджа назывался «Арджента». Он быстро наладил дело и превратил в весьма доходное предприятие. Через семь лет продал его и уехал из Брайтона. Мистер Хансон не знал, куда именно и что в дальнейшем происходило в семье. Помощи в «Ардженте» тоже ожидать не приходилось, поскольку два года назад здание снесли и на его месте возвели многоквартирный дом. По словам Хансона, Шебридж был прирожденным бизнесменом. Они стали приятелями. Оба состояли в местном «Ротари-клубе» и в Обществе сторонников консервативной партии. Продажа мастерской в Уэстоне оказалась прибыльной сделкой, а уж сбыв с рук успешно работавший отель, Шебридж заработал гораздо больше. Кроме того, он умело вкладывал средства в местный строительный бизнес и точно рассчитывал время продажи, чтобы получить максимальный доход от своих вложений. Это был не тот человек, который владел чем-либо слишком долго и оставался потом в убытке, поздно сообразив, что поезд ушел. Где сейчас обитала семья, Хансон понятия не имел. Вероятно, все уже померли, за исключением, конечно, мальчика. Хотя и тому сейчас уже перевалило за тридцать.
– Что собой представлял паренек? – спросил Джордж.
– О, с ним все было в порядке. Только характером немного диковат. Вообще-то для мальца ненормально жить в отеле даже на каникулах. В гостиницах ведь встречаются разные типы, если вы понимаете, о чем я.
– Чем он занялся, когда окончил школу?
– Работал на отца. Обучался основам ведения дела. Потом отправился заниматься таким же бизнесом куда-то еще. По-моему, сначала в Лондон, а затем за границу. Приятный молодой человек. Но до меня доходили слухи, что многие считали его дурным человеком. Мог наломать дров, если на него находило мрачное настроение. К тому же увлекался девчонками. Пару раз у него возникли неприятности из-за этого даже в «Ардженте». Мне все сплетни становились известны через кухню, куда я доставлял продукты. Новости всегда сразу узнают именно на кухне. У меня сложилось впечатление, будто он связался с юной девицей, и ему пришлось рано жениться. Скорее всего обстоятельства вынудили. Кто-то из бывших работников «Ардженты» – уже после того, как Шебридж продал отель, – случайно встретил парня в Лондоне. Вот, кажется, и все. Больше ничего не помню.
– В какой школе он учился?
– В колледже Лансинг. Это недалеко отсюда. Дальше по побережью. Старик Шебридж придерживался мнения, что мальчику лучше жить в интернате, чем болтаться по отелю. Там наверняка вам помогут.
– Каким образом?
– А разве не в каждом колледже существует ассоциация бывших выпускников? Поддерживают прежние связи. У них может быть его новый адрес.
Джордж усмехнулся:
– Из вас получился бы хороший детектив, мистер Хансон.
Неожиданно старик кивнул:
– А мне приходилось им бывать в прежние годы. Откроешь кредит с виду надежному клиенту, а тот возьми и пропади, не расплатившись по счетам. Вот и начинал я таких разыскивать. Некоторым, конечно, все сходило с рук, потому что у меня не хватало времени или было себе дороже преследовать их. Но никто не исчезает бесследно! – Он прищелкнул пальцами. – Уж точно не в наше время. Куда бы ты ни отправился, непременно наследишь, оставишь о себе память. О, я бы мог вам многое рассказать о хитростях, к каким они прибегали! И все из-за долга в жалкие три фунта.
И он рассказывал полчаса за стаканами виски с водой, которыми снабдила их приходящая домработница – та, что открыла Джорджу дверь. И Джордж был счастлив посидеть с ним. Из чувства симпатии. В знак благодарности за помощь. Да и виски пришлось в самый раз.
Позже в тот день Джордж и Альберт посетили Лансинг, где Джордж встретился с заведующим канцелярией колледжа. Поскольку они с Эдвардом Шебриджем были примерно одного возраста, он объяснил, что сдружился с тем, когда они оба занимались отельным бизнесом на юге Франции, а отпуск вместе проводили в Брайтоне. Но теперь он потерял след Шебриджа и попросил помочь разыскать его. Канцелярист охотно пошел ему навстречу, а полученная от него информация заставила Джорджа принять решение заночевать в Брайтоне и дальнейшее расследование провести на следующий день. Ни ему, ни Альберту все это не нравилось, но выбора не оставалось. Джордж хотел скорее завершить работу для Бланш и взяться за свою садоводческую миссию. Теперь ему виделся зеленый фургон с нарисованными на обоих бортах огромными желтыми подсолнухами с черной сердцевиной и названием компании по кругу. «Солнечные сады Ламли». Он заведет бланки с такой же эмблемой вверху. Непременно.
Пока Джордж вел поиски Эдварда Шебриджа, Буш, сам того не зная, разыскивал того же человека. Начали поступать рапорты из всех полицейских участков обозначенного им района Южной Англии, их данные заносили в память компьютера Сангуилла. Некоторые из местных защитников закона работали вполне добросовестно, насколько позволяла прочая нагрузка и наличие свободных людей. Другие слегка халтурили. Но особо упертые старшие констебли решили какое-то время вообще ничего не предпринимать, дожидаясь резкого окрика из штаб-квартиры Скотленд-Ярда. Зачастую провинциальный патрульный, в чьем распоряжении имелся велосипед или в лучшем случае мотоцикл, пасовал перед перспективой мотаться по округе в плохую погоду, а просто садился и описывал свой участок по памяти. Полученных рапортов насчитывалось сотни. Их обработка на компьютере протекала болезненно медленно, а любой вопрос, возникавший по ходу этой работы, еще больше осложнял дело. Буш по-прежнему искал иголку в стоге сена. Лично он занялся единственной задачей, которую мог решить сам, и сконцентрировал внимание на людях, чьи фамилии всплыли при проверке двух гольф-клубов. Делал он это только в силу свойственной ему тщательности и скрупулезности, а вовсе не потому, что видел шанс обнаружить необходимую нить для расследования.
