— Мистер Маултон, я вручаю вам стодолларовую ассигнацию. Обращаю ваше внимание на номер — К00460975А. Видели вы эту ассигнацию раньше? Пожалуйста, прежде чем отвечать, прочитайте номер.
Маултон достал из кармана блокнот, положил его на колено рядом с ассигнацией, потом выпрямился и объявил:
— Да, я видел эту ассигнацию.
— Где именно?
— Я изъял ее у Родни Бэнкса.
— Он объяснил, откуда у него банкнота?
— Минуточку, — вмешался Мейсон. — Протестую против этого вопроса как против показаний, основанных на слухах.
— Протест принят.
— Я задаю предварительный вопрос, — пояснил Норрис, — причем согласен, чтобы на него ответили просто да или нет.
— На таких условиях суд разрешает свидетелю ответить. Учтите, мистер Маултон, вы должны только сказать, сообщил ли вам Родни Бэнкс о происхождении банкноты. Да или нет?
— Да, — ответил Маултон.
— После этого вы беседовали с обвиняемой Нэнси Бэнкс? — продолжил Норрис.
— Да, сэр.
— Возникли у вас в этой связи какие-либо соображения и поделились вы ими с мисс Бэнкс?
— Да.
— Какими именно?
— Минутку, минутку, — снова вмешался Мейсон. — Я протестую. Показания такого рода некомпетентны и не относятся к делу. Совершенно безразлично, какими мыслями делилось любое должностное лицо с Нэнси Бэнкс.
— Ваша честь, я все понимаю, — вступил Норрис, — но я намерен увязать эти показания с контекстом. Пусть он признает, что обратился к обвиняемой, а уж ее ответ понадобится мне для протокола.
— Я позволю ему повторить свои высказывания, — заметил судья Майлс, — если обвинитель настаивает, что ответ необходим для разбирательства дела.
— Обвинение настаивает.
— Протест защиты отклоняется. Отвечайте на вопрос, Маултон.
— Я сообщил Нэнси Бэнкс, — сказал Маултон, — что, по словам ее брата, эта стодолларовая ассигнация из тех денег, которые она ему дала.
— И что она ответила? — поинтересовался Норрис.
— Протестую. Вопрос несущественный и к делу отношения не имеет, — поднялся Мейсон.
— Протест отклоняется.
— Она заявила, что ничего не скажет и за нее будет говорить ее адвокат.
— Минуточку! — Судья Майлс обратился к Норрису. — Заявление подозреваемой представляется мне вполне естественным и законным.
— И тем не менее над ее заявлением присяжным небесполезно поразмыслить, — невинно заметил Норрис.
— Я разрешил дать эти показания, — сказал судья Майлс, — полагаясь на обещание обвинителя доказать исключительную значимость ответа мисс Бэнкс. Я рассчитывал, что ответ обвиняемой прольет свет на происшедшее. Между тем он не имеет отношения к делу. Обвиняемая вправе не разговаривать с официальными лицами, не имея на то желания… Учитывая эти обстоятельства, я отменяю свое распоряжение, реплики свидетеля должны быть вычеркнуты из протокола, а присяжным следует ими пренебречь… Информирую присяжных о следующем. Закон гласит: если подсудимому предъявляется некое обвинение и тот принимает или косвенно подтверждает его справедливость, разрешается принять во внимание и слова обвиняемого, и его доказательный материал. Но к нашему случаю это правило, по-моему, не относится.
— В таком случае, — заявил Гамильтон Бергер, вскакивая с места, причем было ясно, что возникшую коллизию он предвидел, — свидетель Маултон может быть свободен. А на его место я приглашаю свидетельницу Лоррен Лаутон.
Едва Лоррен Лаутон прошла на свидетельское место, Норрис затараторил:
— Вас зовут Лоррен Лаутон, ваша квартира расположена напротив квартиры обвиняемой. Вы присутствовали при допросе Родни Бэнкса?
— Да.
— И слышали, что говорил Родни Бэнкс о происхождении денег?
— Да.
— Откуда, по его словам, он получил деньги, обнаруженные в бумажнике? Кто дал ему эту сумму в тот же вечер, только чуть пораньше?
— Заявляю протест, — вмешался Мейсон. — Вопрос несущественный и к делу не относится.
— Протест принят, — проговорил судья Майлс.
— У обвинения больше вопросов нет, — сказал Норрис.
— У защиты тоже, — заявил Мейсон.
Лоррен Лаутон удалилась.
— Приглашается Родни Бэнкс, — объявил Бергер.
— Вы вызвали Родни Бэнкса в качестве свидетеля обвинения? — Судья Майлс был поражен.
Тут в зале появился Родни Бэнкс в сопровождении щеголеватого вида живчика, мигом выскочившего на первый план:
— К сведению суда, меня зовут Джарвис Неттль Джилмор. Я настаиваю, чтобы в протоколе отметили: я участвую в деле в качестве адвоката Родни Бэнкса.
— Отлично, мистер Джилмор, — сказал судья Майлс. — В протоколе так и будет указано.
— Поднимите правую руку и принесите присягу, — скомандовал Джилмор клиенту.
Родни вышел вперед, поднял правую руку, принес присягу и занял место для свидетелей, назвав свое имя и адрес. С выражением угрюмого вызова на лице он повернулся к окружному прокурору.
— Свидетелем займусь я, если суд не возражает. — Гамильтон Бергер поднялся и обратился к Родни Бэнксу:
— Вы были арестованы за хищение денег?
— Да, сэр.
— И освободились под залог?
— Да.
— В тот день, когда вас освободили, вы получили какие-нибудь деньги от своей сестры, ныне обвиняемой?
— Протестую, — заявил Мейсон. — Вопрос несущественный и к делу не относится. Более того, вопрос задан в наводящей форме и является, по существу, подсказкой.
— Мы намерены доказать, что вопрос связан со слушаемым делом, — возразил Гамильтон Бергер. — Что касается свидетеля, он представляет заинтересованную сторону, и в подобных ситуациях наводящие вопросы в порядке вещей.
— Мы склонны разрешить свидетелю ответить на вопрос, но только да или нет, — откликнулся судья Майлс.
— Итак, вы получили в тот вечер деньги от своей сестры? — загремел Гамильтон Бергер.
— Да.
— А теперь я покажу вам стодолларовую купюру под номером К00460975А и прошу ответить, была ли она среди денег, полученных от сестры.
— Я отказываюсь отвечать на вопрос. Мои слова могут быть истолкованы мне во вред.
— Позднее в тот же день вы имели дело с полицейским Стенли Маултоном?
— Значительно позже. Пожалуй, за полночь. Точнее уж, в воскресенье поутру.
— У Маултона был ордер на обыск в вашей квартире, не так ли?
— Да.
— И он обыскал квартиру?
— Да.
— И обнаружил стодолларовую банкноту?
— Да.
— А теперь, — сказал Гамильтон Бергер, — объясните, как она попала к вам.
— Минуточку, минуточку, — буквально пропел Джарвис Джилмор, выступая вперед, заняв позицию между окружным прокурором и свидетелем. — Я рекомендую клиенту не отвечать на этот вопрос, поскольку ответ может быть использован ему во вред.
— Тогда, — заявил судья Майлс, — несколько вопросов задам я. Мистер Бэнкс, адвокат Джилмор в курсе ваших дел?
— Да, сэр.
— Вы рассказали ему подробно и честно о всех обстоятельствах?
— Да, сэр.
— И мистер Джилмор заранее предупредил, что ответ на такой вопрос поставит вас под удар?
— Да, сэр.
Судья Майлс повернулся к Джилмору.
— При сложившихся обстоятельствах, — заключил, — мы не вправе принуждать свидетеля к ответу.
— Минутку, — вмешался Гамильтон Бергер. — Если суд не возражает, я сошлюсь на сравнительно новое правило, которому намерен последовать… Я полностью ознакомился с обстоятельствами дела и подготовил письменное ходатайство к суду с просьбой обязать свидетеля отвечать, невзирая на возможность самооговора. Этим документом я обеспечиваю свидетелю иммунитет. Он не будет обвинен в злоупотреблениях, связанных с этими деньгами.
— Я хочу ознакомиться с документом, — потребовал судья. — Надеюсь, у вас найдутся копии для Перри Мейсона как защитника обвиняемой и для самого свидетеля.
— И для адвоката свидетеля, — торжествовал Гамильтон Бергер, вручая бумагу судье, а затем с некоторой церемонностью Перри Мейсону и Родни Бэнксу.
Судья Майлс скрупулезно изучил документ.
— Этот документ гарантирует иммунитет вашему клиенту Родни Бэнксу против возможных злоупотреблений в отношении денег, принятых от сестры. Слушание продолжается. Существует такое понятие — дух закона. Но я буду следовать его букве. Мистер Бэнкс, вы заявили, что ответ на последний вопрос может причинить вам вред, такова точка зрения вашего адвоката. Вам может быть предъявлено обвинение?
— Да, сэр.
— Обвинение в преступном акте, совершенном в пределах этого штата?
— Да, сэр.
— В пределах данного округа?
— Да, сэр.
— Мистер Гамильтон Бергер — избранный законным путем прокурор данного округа. Действуя в соответствии с законом, он гарантирует вам полный иммунитет в связи с любым преступлением, которое может быть обнаружено при ответе на вопрос. Суд подтверждает, что вы находитесь в абсолютной безопасности, под сенью закона, и у вас нет нужды опасаться самообвинения. Поэтому я призываю вас ответить на вопрос.
