– Немногое. Приходили на мое имя какие-нибудь письма или телеграммы?
– Да. Была телеграмма от кого-то из Сан-Франциско. В ней говорится, что ни один врач-глазник и ни одна оптическая мастерская в Сан-Франциско за время расследования не получала заказа на отправку очков в Оуквью. Я надеюсь, ты знаешь, о чем идет речь?
– Знаю.
– Ну, что это?
– Еще одна цифра в таблице, которую я стараюсь составить. Но таблица еще не готова.
– О чем это ты?
– Миссис Линтиг разбила свои очки, вернее, их разбил мальчик-посыльный. Она устроила скандал в гостинице и позвонила, чтобы ей прислали новые стекла за их счет.
– Ну?
– Она неожиданно уехала до того, как прибыли стекла. Я сказал администратору, чтобы, когда придет посылка, они переслали очки мне. Пообещал, что мы оплатим счет.
– Оплатим счет?
– Да.
– Зачем ты это сделал, милый?
– Чтобы узнать адрес окулиста. А у него узнать ее фамилию и адрес. Ведь у нее не было рецепта. Она просто сказала, чтобы окулист прислал ей новые стекла.
Берта Кул пристально посмотрела на меня. Ее глаза сузились.
– Интересно, Дональд, ты сейчас подумал о том же, о чем и я?
– О чем?
– Что эта телеграмма, может быть, была отправлена не в Сан-Франциско, а в Санта-Карлотту, доктору Альфмонту.
– Я давно уже об этом думаю. Это одна из причин, почему я так хотел получить эти очки вместе с упаковкой.
– А ты головастый парень, Дональд, – восхищенно заметила Берта Кул. – Не упускаешь ни одной мелочи. Но очки еще не появились?
– Нет.
– Это может означать только одно, милый. Человек, который должен был выслать очки, узнал, что она не собирается оставаться в Оуквью, и не отправил посылку.
– А где Мариан? – спросил я.
– Мы нашли для нее чудесную маленькую квартирку. По делу об убийстве почти ничего нет, и показания Мариан – их главная улика. Она помнит, что, когда заходила в комнату в первый раз, на полу валялась утренняя газета, которую просунули под дверь. Когда пришла полиция, газета лежала там же. Это значит, что Эвелин еще не вставала, когда пришел убийца.
– Что еще? – спросил я.
– Ее убил мужчина. В пепельнице у кровати лежат два окурка. Следы помады только на одном из них, так что полиция считает, что этот мужчина сел на край кровати и немного поговорил с Эвелин, а потом убил ее. Они думают, что мужчина обсуждал с ней какое-то дело, но не смог с ней договориться и прикончил девушку.
– Что-нибудь еще? – спросил я.
– Не оказалось на месте фотографии, стоявшей возле ее зеркала. Полицейские думают, что это была фотография высокого длинноволосого молодого человека с черными усами. Горничная, как смогла, описала эту фотографию.
– Почему ее забрали?
– Наверное, она зачем-то понадобилась убийце. Я попыталась через Мариан осторожно подсунуть им версию, что это была фотография самого убийцы. Это заставит их искать высокого темноволосого парня.
– А помощник прокурора знает, где живет Мариан?
– Ну конечно. Он же установил за ней наблюдение. Он доволен, что она все больше верит в свои показания.
– Она часто к нему ходит?
– Каждый день.
– Мне нужно с ней поговорить.
– Она тоже хочет с тобой поговорить. Бог знает, что ты делаешь с женщинами, Дональд, но они в тебя влюбляются – и ты влюбляешься в них. Только будь осторожен с этой девушкой, Дональд. Она динамит.
– Что вы имеете в виду?
– Она сейчас часто встречается с помощником окружного прокурора. И если он завоюет ее сердце, то она заговорит.
– Вы имеете в виду – о нас?
– Конечно.
– Я думаю, она нас не подведет.
– Не нас, милый, а тебя. А ты уж постарайся, чтобы она не влюбилась в этого молодого прокурора.
– Я хочу поговорить с Мариан. Где она?
Берта Кул протянула мне листок бумаги с адресом.
– Наш клиент ужасно волнуется, Дональд, но он очень тебе доверяет. Я рада, что тогда ты с ним поговорил.
– Я тоже рад. А сейчас я поеду к Мариан.
– Хочешь, чтобы я поехала с тобой?
– Этого как раз я не хочу. Лучше купите новые покрышки для нашей машины, а еще лучше – новую машину.
– Хорошо, Дональд, я это сделаю. Только никогда больше не уезжай так, чтобы Берта не знала, где ты. Наш клиент, кажется, доверяет тебе больше, чем мне.
Я встал и положил сигарету в пепельницу.
– Пока меня не будет, постарайтесь выяснить, работала ли Фло Мортинсон метрдотелем в «Голубой пещере». Узнайте, где она остановилась, и снимите комнату рядом с ее номером. Посмотрите ее чемоданы, если они есть.
– Хорошо, Дональд, позвони мне после того, как поговоришь с Мариан.
– Смотря по обстоятельствам. Я делаю все, что могу.
– Я знаю, милый, но у нас очень мало времени. Катастрофа может случиться в любую минуту, и тогда Смит обречен.
– Это вы мне говорите? – спросил я, выходя из кабинета.
Элси Бранд посмотрела на меня поверх машинки:
– Что с твоим носом, Дональд?
– Мне сделали пластическую операцию, – ответил я. – Неудачно.
Перед тем как зайти к Мариан, я пятнадцать минут прогуливался вокруг ее дома и убедился, что наблюдения нет.
Дверь открыла Мариан. Увидев, кто пришел, она обняла меня и закричала:
– О, Дональд, как я рада тебя видеть!
Я закрыл дверь и спросил:
– Как дела?
– Прекрасно. Все так хорошо ко мне относятся. Иногда мне так хочется им рассказать… ну, ты знаешь, о…
– Забудь об этом. Ты же хочешь, чтобы убийца предстал перед судом?
– Да.
– А если ты расскажешь правду, какой-нибудь шустрый юрист запутает тебя вопросами и заставит судей поверить, что ты убийца.
– Они не смогут этого сделать. Ведь у меня не было причин ее убивать.
– Я знаю, – ответил я. – Они не смогут обвинить тебя в убийстве, но настоящий убийца успеет скрыться. Садись. Я хочу с тобой поговорить.
– Где ты был? – спросила Мариан. – Я очень скучала, а миссис Кул была просто напугана. Ты же знаешь, она во многом зависит от тебя. Мне кажется, что без тебя она ничего не сможет сделать.
– Как идет следствие, Мариан? Они показывали тебе какие-нибудь фотографии?
– Нет. Они пытались найти ее приятелей. Мистер Эллис, помощник окружного прокурора, сказал мне, что завтра он официально откроет дело.
– Это хорошо. Так где ты увидела этого человека? Он шел по коридору навстречу тебе?
– Нет. Он как раз закрывал за собой дверь.
– Ты имеешь в виду дверь одной из комнат, расположенных в конце коридора?
– Нет. Комнаты 309, в которой нашли тело. Теперь я в этом уверена.
– Ты уже дала прокурору письменные показания?
– Они все подготовили, и сегодня днем я должна их подписать.
– Подойди сюда, Мариан. Мне нужно с тобой поговорить.
Девушка села на подлокотник кресла.
– Ты хочешь мне помочь? – Я взял ее за руку.
– Я все для тебя сделаю!
– Но это будет нелегко.
– Если тебе это нужно, я справлюсь, – ответила Мариан.
– Тебе придется быть чертовски умной, чтобы настоять на этом. Нужно кое-что добавить к твоим показаниям.
– Что именно?
– Когда увидишь заместителя прокурора, скажи ему, что ты вспомнила еще об одном.
– О чем?
– Когда ты подъехала к дому в первый раз и запирала машину, то увидела выходившего из дверей человека. Он был ростом шесть футов, широкоплечий, с широкими черными бровями и узко посаженными серыми глазами. У него очень широкие скулы, поэтому особенно выделяются узко посаженные глаза. Лицо довольно глупое. На правой щеке родинка, раздвоенный подбородок и очень большие руки. Он шел очень быстро.
– Но, Дональд, я не могу сказать это сейчас, после…
– Вполне можешь, – перебил я. – Ты это вспомнила. Ты старалась постепенно восстановить в памяти всю картину. Тогда ты обратила внимание на этого человека потому, что он ужасно торопился, почти бежал, и было странно, что такой массивный человек так быстро идет. А потом потрясение, которое ты испытала, увидев Эвелин Харрис, заставило тебя забыть об этом. Только теперь ты смогла восстановить всю последовательность событий.
– Да, помощник прокурора говорил мне об этом.
– Ну конечно, – сказал я. – Он видел многих свидетелей, переживших подобный шок, и знает, как это бывает.
– Я не хочу этого делать, – запротестовала Мариан. – Это нечестно. В окружной прокуратуре все так хорошо ко мне относятся, а мне придется изменить свои показания, когда я буду выступать в суде. Ты же не захочешь, чтобы я дала под присягой ложные показания?
– Как ты не понимаешь, Мариан! Если ты им это скажешь, я смогу выиграть время. Они не хотят оформлять письменные показания, пока ты не вспомнишь все. Если ты вспомнишь что-нибудь после того, как подпишешь показания, опытный юрист сможет тебя на этом подловить. Он спросит, давала ли ты письменные показания и о чем ты тогда сообщила, а потом потребует, чтобы протокол представили суду. Именно поэтому окружная прокуратура не хочет оформлять твои показания, пока не убедится, что ты уже все обдумала.
– Значит, они включат это заявление в мои показания и мне придется это все подписать?
