– И обвиняемая переехала к вам?
– Да.
– Сейчас я покажу вам план вашей квартиры и соседней, принадлежащей Сьюзен Грейнджер. На нем все правильно изображено?
– Что касается моей квартиры – да, но я никогда не заходила в квартиру мисс Грейнджер.
– Хорошо, я попрошу другого свидетеля идентифицировать квартиру мисс Грейнджер. Но что касается вашей квартиры, здесь все соответствует действительности?
– Да, сэр.
– Правильное соотношение всех частей квартиры?
– Да, сэр.
– Обвиняемая говорила вам, что хочет жить в какой-то конкретной части квартиры?
– Да. Раньше я спала в комнате с большим шкафом, она примыкает к спальне мисс Грейнджер в триста пятьдесят восьмой квартире. Обвиняемая попросила меня перенести мои вещи в другую спальню с меньшим шкафом, чтобы ей разместиться у стены, общей с квартирой мисс Грейнджер.
– Взгляните, пожалуйста, на вещественное доказательство «Ж» со стороны обвинения, – сказал Гамильтон Бергер, поднимаясь со своего места, – револьвер тридцать восьмого калибра системы «смит и вессон», номер С четыреста восемьдесят восемь ноль девять. Вы когда-либо видели его раньше?
– Минутку, – перебил Мейсон. – Я возражаю. Задан наводящий вопрос.
– Свидетельница может ответить «да» или «нет», – заметил Гамильтон Бергер.
– Конечно, может, но вы точно показали, какой ответ хотите получить. Если вы намерены спросить о каком-либо револьвере – спрашивайте, но не суйте оружие в лицо свидетельнице, не давайте никаких характеристик, не указывайте номер. Если она просто видела какой-то револьвер тридцать восьмого калибра, то пусть дает об этом показания.
– Но это очевидно! – закричал Гамильтон Бергер. – Возражение адвоката защиты имеет единственную цель…
– Технически возражение сделано правильно, – заявил судья Моран.
– Хорошо, – согласился Гамильтон Бергер с решением судьи и с отвращением бросил револьвер обратно на стол секретаря суда. – У обвиняемой был револьвер?
– Да, сэр.
– Какой?
– Тридцать восьмого калибра.
– Вы в состоянии его описать?
– Он был с коротким стволом. Из вороненой стали. Внешне очень похож на тот, что вы только что держали в руках.
Гамильтон Бергер повернулся к присяжным с победной улыбкой, потом посмотрел на Мейсона.
– Обвиняемая показывала вам тот револьвер? – продолжил окружной прокурор допрос свидетельницы.
– Я видела его у нее в сумочке.
– Какой багаж был при обвиняемой, когда она к вам переехала?
– Сумка и два чемодана очень яркой, запоминающейся окраски – красные и белые клетки в шахматном порядке.
– Куда делся ее багаж?
– Она мне позвонила насчет него.
– Кто?
– Обвиняемая.
– Вы разговаривали с ней по телефону?
– Да, сэр.
– Вы узнали ее голос?
– Да, сэр.
– Вы обращались к ней по имени?
– Да, сэр.
– Она обращалась к вам по имени?
– Да, сэр.
– Когда происходил разговор?
– Семнадцатого августа.
– Что вам сказала обвиняемая?
– Этель, тебе придется мне помочь. Я притворяюсь, что потеряла память. Никому ничего не говори о том, что я у тебя жила. Не связывайся ни с полицией, ни с журналистами. Сиди тихо. Я пришлю за своими вещами, когда решу, что это будет безопасно.
– Вы уверены насчет разговора?
– Ну, конечно. Да, сэр.
– Обвиняемая призналась, что притворяется, что потеряла память?
– Да, сэр.
– Семнадцатого августа?
– Да, сэр.
– В какое время?
– Примерно в половине девятого утра.
Весь вид Гамильтона Бергера указывал на то, что приближается драматическая развязка.
– Вы поинтересовались у обвиняемой, почему все нужно держать в секрете и почему она притворяется, что потеряла память?
– Да, сэр.
– И какое объяснение подобного поведения она представила?
– Я в состоянии точно передать ее слова, потому что они засели у меня в мозгу: «Этель, я попала в переделку, мне необходимо себя обезопасить».
Гамильтон Бергер стоял, повернувшись к присяжным, слегка разведя руки, и многозначительно молчал, что еще больше усиливало драматизм ситуации.
Судья Моран, в конце концов разобравшийся, что за тактику избрал окружной прокурор, приказал раздраженным тоном:
– Продолжайте допрос, господин окружной прокурор, если вы еще не закончили с этой свидетельницей, а если закончили, сообщите об этом адвокату защиты, чтобы он приступал к перекрестному допросу.
– Нет, ваша честь, я еще не закончил. Еще далеко до завершения – я просто собирался с мыслями.
– Так собирайте их побыстрее и продолжайте!
– Хорошо, ваша честь. – Гамильтон Бергер повернулся к свидетельнице: – В то время, когда состоялся ваш разговор с обвиняемой, о котором идет речь, тело Дугласа Хепнера еще не обнаружили?
– Я возражаю, – поднялся со своего места Мейсон. – Для ответа на этот вопрос требуется вывод свидетельницы. Он является спорным и наводящим.
– Возражение принимается, – постановил судья Моран.
Бергер решил снова вернуться к багажу и спросил:
– Что вы сделали с вещами обвиняемой, которые, как вы говорили, остались у вас в квартире?
– Передала их ее адвокату.
– Под ее адвокатом вы имеете в виду Перри Мейсона, который в настоящий момент сидит рядом с Элеонорой Корбин?
– Да, сэр.
– Когда вы передали их ему?
– Семнадцатого августа, во второй половине дня.
– Почему так получилось, что вы передали багаж Перри Мейсону?
– Он пришел ко мне вместе со своей секретаршей, Деллой Стрит. Он знал, что обвиняемая жила вместе со мной, и из того, что он говорил, я поняла… В общем, он хотел забрать ее вещи, и я их ему отдала.
– Вы отдали Перри Мейсону те вещи, что обвиняемая оставила у вас в квартире?
– Да, сэр.
– Взгляните, пожалуйста, вот на эту сумку, – сказал Гамильтон Бергер, показывая сумку свидетельнице. – На ней выгравированы инициалы «Э.К.». Вы видели ее когда-нибудь раньше?
– Да, сэр.
– Где?
– В своей квартире.
– Когда?
– Когда Элеонора Корбин переезжала ко мне и во второй раз – когда ее забирал Перри Мейсон.
– То есть это один из предметов багажа, переданных вами Перри Мейсону? – уточнил Гамильтон Бергер.
– Да, сэр.
– Взгляните, пожалуйста, вот на этот чемодан. Вы его узнаете?
– Да, сэр. Это один из чемоданов, с которыми Элеонора Корбин переехала ко мне и который я в дальнейшем отдала Перри Мейсону.
– А вот этот чемодан?
– Его тоже принесла с собой Элеонора, а я отдала его мистеру Мейсону.
– Я прошу приобщить эти вещи к делу в качестве доказательств со стороны обвинения, ваша честь, – обратился Гамильтон Бергер к суду.
– У защиты есть возражения? – поинтересовался судья Моран у Мейсона.
– Что касается самих вещей – нет, но содержимое не было идентифицировано.
– Ни в сумке, ни в чемоданах в настоящий момент ничего не лежит, – сообщил Гамильтон Бергер с улыбкой. – Я предполагал, что защита выступит с подобным возражением.
– В таком случае я не возражаю против того, чтобы сумка и чемоданы были приобщены к делу в качестве доказательств, – сказал Мейсон. – Я не сомневаюсь, что это те же вещи, что свидетельница передала мне.
– Вы можете приступать к перекрестному допросу, – повернулся Гамильтон Бергер к Мейсону.
Окружной прокурор вернулся к столу, отведенному для обвинения, и опустился на свое место, улыбаясь двум своим заместителям.
– Вы собираетесь приобщать к делу план квартир? – спросил Мейсон у Гамильтона Бергера.
– Да.
– Вы упомянули, что пригласите еще одного свидетеля, который идентифицирует квартиру мисс Грейнджер?
– Да.
– Если этот свидетель в настоящий момент находится в зале суда, я предпочел бы отложить перекрестный допрос Этель Белан до тех пор, пока свидетель, о котором идет речь, не идентифицирует то, что требуется. В таком случае я смогу провести полноценный перекрестный допрос Этель Белан по поводу расположения всех комнат и вещей в ее квартире.
– Хорошо, – согласился Гамильтон Бергер. – Мисс Белан, покиньте, пожалуйста, место дачи показаний на несколько минут. Мистер Уэбли Ричи, пройдите в свидетельскую ложу. Показания мистера Ричи не займут много времени, так что вы, мисс Белан, в самое ближайшее время вернетесь для ответа на вопросы мистера Мейсона.
– Да, сэр, – кивнула свидетельница.
– Сядьте вот здесь, за загородкой, – приказал судья Моран. – Мистер Мейсон приступит к перекрестному допросу сразу же после того, как мистер Ричи закончит давать показания, которые, если я правильно понял господина окружного прокурора, будут представлять собой ответы на несколько рутинных вопросов, не так ли?
– Да, ваша честь.
– Мистер Ричи, пройдите вперед и примите присягу.
Мейсон повернулся, чтобы посмотреть на приближающегося к месту дачи показаний свидетеля, и шепотом обратился к Делле Стрит, сидевшей чуть-чуть сзади него, справа от обвиняемой:
