гараже приблизительно тот же вес и размер, как то, что я показываю.
Тем временем свидетельница, держа зеркало на коленях, приподнимала его время от времени на несколько дюймов, чтобы почувствовать вес.
— Мне кажется, что вес…
— Минуту, — прервал судья Норвуд. — Вы хотели выдвинуть возражение, мистер Иве?
— Нет, ваша честь, думаю, что нет. Я только комментировал с точки зрения закона вопрос об экспериментах.
— И он вполне прав, — добродушно согласился Мейсон. — В настоящее время я, конечно же, лишь проверяю память свидетельницы.
— Продолжайте. Отвечайте на вопрос.
— Оно приблизительно того же размера и веса, — сообщила свидетельница.
— Спасибо, — поблагодарил Мейсон. — У меня все. Зеркало весит тридцать два фунта.
Судья Норвуд объявил:
— Джентльмены, пора делать полуденный перерыв. Суд удалится до двух часов дня. Обвиняемая переходит под стражу шерифа.
Мейсон взглянул на Пола Дрейка, сделал ему знак. Потом, минуя толпу, он и Делла Стрит присоединились к детективу и поспешили в свой номер в отеле, где для них должен был быть приготовлен ленч.
Когда они вошли в комнату, Мейсон сказал:
— Тебе надо было тихонько навести справки об этой горничной, Пол.
— Ты мог бы мне этого и не говорить, — ответил Пол мрачно. — Конечно, когда мы здесь оказались, ты отправил нас всех записывать номера… Но я должен был ее проверить еще до суда даже при этой беготне. Извини.
— Мы работаем наперегонки со временем, — сказал Мейсон. — Ребята говорили мне, что у Кашингов есть прислуга, которая живет здесь и которую нанял Ка-шинг-старший. А я и не придал этому большого значения. Сейчас получается, что Артур Кашинг сам вывел на нее своего отца.
— Так оно и было, — заявила Делла Стрит. — Я могла наблюдать за лицом отца, когда она давала показания. Когда выяснилось, что она была знакома с Артуром Кашингом раньше, на его лице было удивление.
— Так, — произнес Мейсон. — Можно обрисовать себе картину. Артуру Кашингу хотелось, чтобы у нее была работа. Он хотел, чтобы папа ей платил. Он вызвал ее сюда и в подходящий момент надавил на отца насчет работы для нее… Ну теперь все ясно?
— И как только это станет ясно публике из газет, — заметил Дрейк, — отношение ко всему делу здорово изменится.
Мейсон нахмурился.
— Этого мне не надо. Пол.
— Что ты хочешь сказать?
— Давай взглянем на дело так, — рассуждал Мейсон, меряя комнату шагами. — Смерть наступила где-то после полуночи. Ковер из инея полностью изолировал дом от контактов извне. Эта молодая женщина ушла домой. И Карлотта говорит, что она пошла домой- И женщина так говорит. Следы на земле это подтверждают.
— Да, но она могла вернуться и застрелить Кашинга.
— Но не могла не оставить следов.
— Но пуля не оставляет следов, — заметил Дрейк. — Если она стреляла в Артура Кашинга через окно со стороны дороги, то пуля, конечно же, не оставила следов на заиндевелой почве.
— Пуля оставила бы отверстие в окне, — сказал Мейсон, — а кресло Кашинга было повернуто спинкой к окну. Пуля же была у него в груди.
— Кресло могли развернуть потом.
— Нет, кресло потом не разворачивали. Пол… Я предложил бы такую версию. Кресло не поворачивали после того, как были разбиты окно и зеркало. Я хорошенько осмотрел резиновые шины на колесах кресла. И нигде не заметил впившихся осколков стекла. А если бы кресло передвигали после, то наверняка кусочки стекла должны были остаться на шинах. Затем нам нужно учитывать еще одну вещь, Пол. Чтобы убить Артура Кашинга с дороги, нужно быть очень хорошим стрелком. Ближайшее место на дороге, с которого можно было стрелять, находится ярдах в пятидесяти от окна.
Официант внес в номер ленч. Делла Стрит показала, где поставить еду на столе, подписала счет и дала официанту два доллара на чай.
Мейсон рассуждал:
— Должна же быть причина, почему это зеркало бросали. Это действительно интересный вопрос во всем деле, Пол. Вот на чем мы должны строить свою защиту.
— Не вижу, чем это могло бы тебе помочь, — сказал Дрейк. — Факт в том, что зеркало было брошено.
— Почему оно было брошено, Пол?
— Тут есть два объяснения. Одно: Артур Кашинг мог бросить зеркало в кого-нибудь. Другое: кто-то мог бросить его в Артура Кашинга.
— Окружной судья собирается продвигать версию, что Кашинг бросил зеркало в кого-то, на него нападавшего. У меня есть кое-что для тебя интересное, Перри. Хочешь сейчас?
— Выкладывай, Пол, и давай завтракать.
Они уселись за стол.
— Во-первых, — начал Дрейк, — мы проверили все звонки в квартиру Мэрион Ките со здешних телефонных пунктов. Место мы нашли, но от этого мало толку. Этот пункт закрывается в десять. Расположен недалеко от коттеджа Кашинга. Снаружи есть телефонная будка, которая открыта в течение всех суток. Кто-то звонил оттуда в девять двадцать.
Мейсон, раздумывая, сказал:
— Значит, кто-то, видимо, наблюдал за коттеджем Кашинга, а затем позвонил Мэрион Ките, чтобы сообщить, что Артур Кашинг ужинает с Карлоттой.
— Обстоятельства таковы, — заметил Дрейк, — что нет никаких шансов выяснить, кто это был. Телефонный пункт был закрыт, этот человек нырнул в телефонную кабину, позвонил и был таков.
— Что у тебя еще, Пол?
— Шериф ходил к брошенной машине и обнаружил в ней отпечатки пальцев Карлотты, ее матери и еще чьи-то свежие на дверной ручке. Он не смог определить чьи. Судя по расположению, это отпечаток большого пальца правой руки. Моему человеку удалось заполучить снимок. Он мне его передаст, когда вернемся в суд в два часа.
— Что еще? — спросил Мейсон.
— Третье. Может быть, это и не важно. Шериф что-то выпытывает у миссис Баррис.
Мейсон нахмурился.
— Зачем бы ему это понадобилось?
— Может быть, между ее показаниями и показаниями Сэма Барриса есть какие-то расхождения, и окружной судья хочет в этом разобраться до вечера.
Мейсон покачал головой.
— Он и не должен был вызывать миссис Баррис для дачи свидетельских показаний. Он может вызвать Сэма Барриса и спросить его, а показания жены были бы только дополняющими.
— В общем, шериф занялся ею всерьез.
Мейсон снова нахмурился.
Зазвонил телефон.
Делла Стрит ответила, затем передала трубку Полу Дрейку:
— Это один из твоих людей с чем-то горяченьким, Пол.
Дрейк взял трубку:
— Так, давай, — затем сел и слушал нисколько секунд. — Ладно, держи их под наблюдением так долго, как можешь, — и повесил трубку.
— В чем там дело? — поинтересовался Мейсон.
— Окружной судья завтракает в ресторане внизу. Несколько минут назад звонил шериф, после чего судью просто восторг охватил. Он пошел и сообщил что-то Крестону Ивсу. Можно подумать, что они сорвали куш. Они так обрадовались, что и говорить не могут. Поедают в спешке свой завтрак, чтобы
