Виктория и впрямь нуждалась в этой неделе передышки, чтобы немного успокоиться и прийти в себя. В «Оливковой ветви», подумала она, задаются, должно быть, вопросом, что же с ней произошло. Ее враги знают, разумеется, о побеге, но почти наверняка потеряли ее след. Машина Ричарда не проезжала через Мандали, так что догадаться о том, что Виктория находится в Телль Асуаде с экспедицией доктора Понсфут Джонса, они никак не могут. Скорее всего, они думают, что она погибла от жажды, заблудившись в пустыне.
Жаль, что и Эдвард, наверное, не сомневается в этом! Но тут уж ничего не поделаешь. Придется ему пережить несколько невеселых дней. Будет мучиться, упрекать себя за то, что уговаривал Викторию подружиться с Катрин.., до того, не так уж, впрочем, далекого дня, когда Виктория вернется к нему. Вот, должно быть, удивится, обнаружив, что она из шатенки превратилась в блондинку!
Кстати, этой детали Виктория никак не могла понять. Зачем кому-то понадобилось перекрашивать ее волосы? Какая-то причина должна быть, но какая? Виктория еще раз посмотрела на себя в зеркало. Ну и красавица! Ни пудры, ни помады, и видно, что волосы крашеные, потому что у корней они уже начали темнеть… Кошмар да и только!
— Ну и черт с ним — проговорила она вслух. — Я жива, а это самое главное!
Уже вскоре Виктория поняла, что провести несколько дней с археологической экспедицией будет, скорее, даже приятно Надо лишь остерегаться оплошностей. Она старалась пореже высказываться, но зато потихоньку часами просиживала в библиотеке. Какую-то иллюзию ее познания, хоть и чрезвычайно, разумеется, поверхностные, уже могли создать. Во всяком случае, ей хотелось в это верить. К своей новой жизни Виктория легко приспосабливалась. Вставала очень рано и сразу же отправлялась на раскопки. Там она либо делала вместе с Ричардом фотоснимки, либо помогала разбирать черепки, найденные в траншеях. Она научилась уже различать эпохи и боялась только одного — а вдруг будет обнаружена гробница. Все ее попытки обнаружить хоть какое-то пособие по антропологии оказалось тщетными, Виктория решила, что, если на гробницу все-таки наткнутся, она уляжется с приступом болей в печени.
Пока речи об этом не было. Из земли постепенно появлялись только стены древнего дворца. Виктория увлеченно следила за ходом раскопок, Ричард, хоть и продолжал временами иронически поглядывать на девушку, стал держаться с ней гораздо мягче и дружелюбнее, чем вначале. Энтузиазм Виктории явно забавлял его.
— Я был точно таким же, когда первый раз попал на раскопки, — заметил он однажды.
— Давно это было?
Ричард улыбнулся.
— Давненько… Лет пятнадцать или шестнадцать назад.
— Должно быть, вы отлично знаете эту страну!
— И эту.., и другие тоже. Сирию, Персию…
— При вашем знании языка вы легко могли бы выдать себя за араба. Вам только костюм понадобился бы…
Ричард покачал головой.
— Не заблуждайтесь. Мне известен всего один англичанин, который мог спокойно выдавать себя за араба.
— Лоуренс, наверное?
— Может быть, хотя в этом я не уверен. Нет, на мой взгляд, единственным человеком, способным, переодевшись арабом, обмануть даже глаз местного жителя, был один парень, которого я знавал и который родился на Востоке. Его отец был консулом в Кашгаре, так что с самого детства он овладел всеми диалектами и тонкостями произношения, обычно недоступными для европейцев. Полагаю, что все это он не забыл и когда подрос…
— И что же с ним сталось?
— После колледжа я потерял его из виду. Мы оба учились в Итоне. Его там прозвали факиром, потому что он мог целые часы проводить совершенно неподвижно. Что он делает сейчас, я не знаю.., хотя кое-какие догадки на этот счет у меня есть.
— Вы больше не встречали его?
— Один раз встретил. Однажды в Басре.., при довольно странных, к слову сказать, обстоятельствах…
— Да?
Я не узнал его. Одет он был, как араб: на голове кефия, потрепанный военный китель. Пальцами он, как это часто делают арабы, перебирал четки, и я не обратил на него никакого внимания, пока не заметил, что в стуке четок слышится что-то знакомое. Это была азбука Морзе. Он выстукивал послание, предназначенное мне…
— Почему вы так решили?
— Он повторял наши имена, вернее, прозвища, а потом передал, что рассчитывает на меня, если дело дойдет до драки.
— И дошло?
— Да. Когда он встал и направился к двери, какой-то тип, похожий на коммивояжера, очень спокойный и мирный на вид, вдруг выхватил из кармана револьвер. Я ударил его по руке, и Кармайкл успел исчезнуть…
— Кармайкл?
Девушка произнесла это имя таким страшным тоном, что Ричард удивленно поднял голову.
— Да, Кармайкл… Вы знаете его?
Виктория подумала о том, как эффектно прозвучал бы ответ: «Он умер в моей постели».
— Да, — проговорила она, — я знала его.
— Знали? Значит ли это, что…
Виктория кивнула.
— Да. Он умер.
— Когда?
— Несколько дней тому назад. В Багдаде, в отеле «Тио»…
Тут же она поспешно добавила:
— Об этом не сообщалось… Никто не знает о его смерти…
На несколько секунд воцарилось молчание. — В таком случае, — спросил наконец Ричард, — откуда вам об этом известно?
— Я оказалась замешана в эту историю.., совершенно случайно.
Ричард долго смотрел на нее, не зная, что и думать. Неожиданно Виктория задала вопрос:
— Ваше прозвище в колледже было не Люцифер?
— Люцифер? Нет, меня звали Филином… Это из-за того, что я тогда уже носил очки…
— А в Басре вы не знаете никого по прозвищу Люцифер?
Ричард задумался.
— Нет… Люцифер, сын Утренней зари, падший ангел… Нет, никого подходящего я не знаю…
Его пристальный взгляд не отрывался от Виктории.
— Я хочу, — проговорила она решительно, — чтобы вы во всех подробностях рассказали о том, что произошло в Басре.
— Но я же все сказал!
— Не совсем. Где именно случился тот инцидент?
— В приемной консульства. Я оказался там, потому что хотел повидаться с Клейтоном, нашим тамошним консулом.
— Кто еще, кроме вас был в комнате? Кармайкл, тот коммивояжер… А кто еще?
— Еще двое, насколько я помню. Невысокий смуглый мужчина — француз, скорее всего — и старик перс.
— Вы сказали, что Кармайкл «исчез»… Куда он вышел?
— Сначала он побежал по длинному коридору, который ведет к кабинету консула. В конце коридора есть дверь, выходящая в сад…
— Знаю. Я была в консульстве. Приехала почти сразу после того, как вы уехали…
— Да? Любопытно…
Ричард продолжал смотреть на Викторию, но она уже не обращала на него никакого внимания. Перед ее глазами было консульство, широкий коридор и в самом его конце залитый солнцем прямоугольник двери.
— Стало быть, он побежал к саду?
— Да. А потом внезапно повернулся и бросился к другой двери — той, что ведет на улицу. После этого я больше его не видел…
— А комивояжер?
Ричард пожал плечами.
— Рассказал, что накануне ночью его обокрал какой-то араб и что здесь, в приемной консульства, он узнал будто бы своего обидчика. Чем все закончилось, я не знаю, потому что улетел в Кувейт.
— Кто в это время гостил в консульстве?
— Некий Кросби, сотрудник нефтяной компании. Больше никого… Хотя… Там ожидали кого-то, кто должен был приехать из Багдада, но этого человека я не видел и не знаю, как его зовут…
Виктория думала сейчас о Кросби. Помнила его она достаточно хорошо. Коротышка с заурядной внешностью и, похоже, не очень умный. Он был в Багдаде в тот вечер, когда Кармайкл попал в «Тио». Не появившийся ли в конце коридора Кросби заставил Кармайкла передумать и броситься на улицу вместо того, чтобы бежать к кабинету консула?
Погруженная в свои мысли, Виктория вздрогнула, когда Бейкер, по-прежнему не отрывавший от нее глаз, поинтересовался, есть ли у нее еще какие-нибудь вопросы.
— Последний, — сказала Виктория. — Лефарж. Говорит вам что-нибудь это имя?
— Нет… У меня хорошая память, но это имя мне ничего не напоминает… Мужчина это или женщина?
— Не знаю.
Мысли Виктории вновь и вновь возвращались к Кросби.
Не Кросби ли Люцифер?
В тот же вечер, когда Виктория ушла к себе, Бейкер попросил доктора разрешить ему взглянуть на письмо, полученное от Эмерсона.
— Хотелось бы знать, — объяснил Ричард, — что в точности он пишет об этой юной особе.
— Вся проблема в том, чтобы найти это письмо, — ответил Понсфут Джонс. — Я его не выбросил, потому что сделал несколько заметок на последней странице, но понятия не имею, куда его засунул. Во всяком случае, если память мне не изменяет, он очень доброжелательно отзывается о Веронике. По-моему, очаровательная девушка. У нее пропал багаж, но она, обратите внимание, не стала устраивать из этого историю! Другая бы настаивала, чтобы ради нее машину в Багдад послали на следующий же день. Нельзя не признать, что она к своему приключению отнеслась спокойно. Как, кстати, случилось, что у нее пропал багаж?
