Виктория подняла голову. Ричард все еще был тут, и продолжал глядеть на нее.
— Кстати, — заметил он, — как вы полагаете, удастся вам завтра получить новый паспорт?
— Паспорт?
Виктория задумалась. Она твердо решила покинуть экспедицию до прибытия — теперь уже скорого — Вероники или как там ее, но над деталями пока не задумывалась. Удовлетвориться ли бесшумным исчезновением или очистить совесть полным признанием? Она и сама еще не знала.
— Не уверена, — проговорила она, стараясь выиграть время.
— Жаль, потому что местная полиция рано или поздно потребует сообщить ей номер вашего паспорта и прочие данные. Обычные бюрократические штучки. Ладно, в отсутствие паспорта обойдутся вашим именем и описанием внешности. Между прочим, Виктория, как вас все-таки зовут?
Виктория постаралась, чтобы ее смех прозвучал достаточно естественно.
— Бросьте, Ричард, вы же это знаете не хуже меня!
Губы Ричарда скривились в жесткую улыбку.
— Может быть, и так… Вопрос только в том, знаете ли это вы сами!
Ричард смотрел сквозь толстые стекла своих очков прямо в глаза Виктории. Она вновь засмеялась.
— Ну, я была бы, наверное, первым человеком в мире, не знающим собственного имени!
— В таком случае назовите его!.. Немедленно! — Голос Ричарда звучал теперь отрывисто и грубо. — Лгать не имеет смысла, комедия закончена! Готов признать, что разыгрывали вы ее неплохо. Можно было и впрямь поверить, что вы та, за кого себя выдаете, но я пару раз ставил вам ловушки и вы тут же попадались в них. Я нес явную чушь, а вы лишь согласно кивали головой…
Ричард помолчал несколько секунд, прежде чем добавить:
— Вы не Вероника Сейвил. Кто же вы?
— Я сказала вам при первой же встрече. Меня зовут Виктория Джонс.
— Племянница доктора Понсфут Джонса?
— Нет, не племянница, но моя фамилия, действительно Джонс!
— Тогда ваш рассказ звучал несколько иначе!
— И в нем не было ничего, кроме правды. А вы не хотели мне поверить, и это настолько вывело меня из себя, что для вящей убедительности я решила назваться Понсфут Джонс! Это известное имя, и мне уже довелось пользоваться им!.. Откуда я могла знать, что вы привезете меня именно сюда!
— Да, для вас это оказалось, должно быть, тяжелым ударом!.. Выдержали его вы, между прочим, отлично! Сохранить полное спокойствие…
— Внешнее, быть может… В любом случае, я решила, что лучше не спешить с объяснениями. Здесь я, по крайней мере, в безопасности…
— В безопасности? — Ричард вновь посерьезнел. — Не хотите же вы сказать, что вся та абракадабра, которую вы мне наговорили, была правдой?
— Конечно, правдой! Неужели вы не понимаете, что придумать я сумела бы гораздо более убедительную историю?
— Теперь, когда я с вами немного познакомился, готов признать это веским аргументом. Согласитесь, однако, что звучала эта история на редкость не правдоподобно.
— И, тем не менее, сейчас вы готовы в нее поверить? Почему?
— Потому, — медленно проговорил Ричард, — что, если ваша история связана со смертью Кармайкла…
— С этого-то началось все!
— Вот вы мне все и расскажите!
Виктория долго смотрела на своего собеседника.
— Не знаю, могу ли я довериться вам…
— Вы ставите все с ног на голову! Забываете, видимо, что это у меня есть все основания думать, что вы явились сюда под чужим именем, стремясь у меня кое-что выведать. И весьма вероятно, что сейчас вы как раз этим и занимаетесь!
— Иными словами, вам известно о Кармайкле что-то такое, о чем хотели бы узнать и они?
— Они?.. Кто — они?
— Придется все-таки рассказать вам обо всем! Не вижу другого выхода… Если вы из числа врагов, вам и так все известно, так что ничего не изменится…
Виктория во всех подробностях пересказала свои приключения, начиная с трагической смерти Кармайкла, встречи с Дейкином и поездки в Басру. Затем она перешла к работе в «Оливковой ветви», вражде с Катрин и едва скрытым угрозам доктора Ратбона. Она не упустила ни одной детали, воздержавшись лишь от упоминаний о вязаном красном платке и мадам Дефарж.
— Стало быть, — проговорил Ричард, когда она закончила, — вы полагаете, что доктор прямо замешан во всей этой истории? Вы отдаете себе отчет в том, что это видный ученый, пожертвования которому стекаются со всех концов земли?
— Именно такой человек им и нужен!
— Я лично, к слову сказать, считаю его претенциозным ослом…
— Великолепная маска!
— Быть может… А кто этот Лефарж, о котором вы спрашивали меня?
— Понятия не имею. Для меня это всего лишь имя… Есть и еще одно в этом же духе: Анна Шееле.
— Анна Шееле?.. Никогда не слыхал.
— Она играет в этом деле важную роль. Только какую? Я не знаю. Все так запутано!
— Повторите, пожалуйста, еще раз, как зовут человека, втянувшего вас в эту авантюру.
— Эдвард… А, вы говорите о мистере Дейкине… Насколько я знаю, он работает в какой-то нефтяной компании.
— Это не тот, у которого вечно какой-то усталый вид и которого все считают неудачником?
— Тот самый. Только не всегда стоит обращать внимания на внешность…
— По слухам, он пьет.
— Говорят, что пьет, но я сильно в этом сомневаюсь.
Скрестив руки на груди, Ричард покачал головой.
— Я все думаю — не сон ли это? Так, словно я очутился вдруг на страницах одного из романов Оппенгейма, Леке или кого-то из их подражателей. В реальном ли я нахожусь мире? И, если да, кто вы — преследуемая героиня или злая ведьма?
Мысли Виктории текли совсем в другом направлении.
— А вот мне хотелось бы знать, — проговорила она, — что мы скажем доктору Понсфут Джонсу. Рано или поздно, придется ведь объяснить ему.
Ричард улыбнулся.
— Ничего мы ему не станем говорить. Зачем?
В дорогу они отправились на рассвете. У Виктории чуть запершило в горле, когда она бросила последний взгляд на телль из уходившего в пустыню грузовика. Через три часа они были уже в Багдаде. Предоставив водителю и повару заниматься закупками, Ричард вместе с Викторией зашел в «Тио». Он получал оставленную для него и доктора Понсфут Джонса почту, когда появился сияющий, как всегда, Марк. При виде Виктории хозяин отеля просиял и тут же дружески упрекнул ее за то, что она так давно не появлялась в «Тио». Ясно было, что о похищении Виктории он ничего не слыхал. Очевидно, Эдвард — по совету Дейкина, разумеется, — обращаться в полицию не стал.
Виктория поинтересовалась — в Багдаде ли сейчас мистер Дейкин.
— Мистер Дейкин?.. Я видел его вчера.., нет, позавчера… И мы ожидаем одного из его друзей капитана Кросби, который должен сегодня прибыть из Керман — шаха…
— А где находится контора мистера Дейкина, вы знаете?
— Естественно! Кто же не знает Ирано — иракскую Нефтяную Компанию?
— Прекрасно! Мне нужно немедленно повидать мистера Дейкина… Я возьму такси, но хотелось бы иметь уверенность, что оно доставит меня по правильному адресу…
— Я как нельзя подробнее объясню все водителю. Когда Виктория уже сидела в такси, а Марк заканчивал давать наставления водителю, девушка проговорила:
— Совсем было забыла… Мне нужна комната. Найдется для меня что-нибудь?
— Конечно! Вы получите великолепную комнату и, я надеюсь, отобедаете сегодня у нас. Повар приготовит бифштекс специально по вашему вкусу.., будет и икра. А перед обедом выпьем вместе по стаканчику.
— Не возражаю!.. Скажите, Марк, не могли бы вы занять мне немного денег?
— Ну, конечно же, дорогая моя! Вот мой бумажник… Берите, сколько вам надобно!
Через пять минут Виктория входила в великолепное здание управления нефтяной компании.
Когда служитель проводил Викторию в нужный ей кабинет, Дейкин вышел из-за стола навстречу гостье и церемонно поздоровался с ней.
— Мисс… Джонс, не так ли?.. Принеси кофе, Абдулла!
Когда араб вышел, он произнес:
— Вам не следовало приходить сюда.
— Я не могла иначе, — ответила Виктория. — Мне необходимо кое-что сообщить вам прежде.., прежде, чем со мной произойдет какое-нибудь новое приключение.
— С вами что-то случилось? Что именно?
— Вы не знаете? Эдвард ничего не сказал вам?
— Насколько я могу судить, вы по-прежнему работаете в «Оливковой ветви». Никто ничего мне не говорил.
— Проклятая Катрин!
— Простите?
— Хочу сказать, что эта сволочь придумала для Эдварда какую-то сказочку, а он, как идиот, поверил ей!
Дейкин подал Виктории стул.
— Пожалуй, лучше будет, если вы расскажете все с самого начала…
Затем он добавил:
— Мне казалось, что вы предпочитаете каштановый цвет волос…
Виктория не ответила. Стук в дверь возвестил о возвращении Абдуллы. Молодой араб поставил на стол поднос с двумя чашками черного кофе, а затем вышел.
— Вот теперь я вас слушаю, — сказал Дейкин. — Можете говорить спокойно — обивка на дверях поглощает звук, а стены здесь толстые.
