– Сколько вы проиграли тогда в покер? – по-дружески доверительно поинтересовался Мейсон.
– Чуть больше пятнадцати долларов.
– Так что ж вы сразу не сказали? – воскликнул адвокат. – Я даю вам двадцать! Плюс еще десять для вашего напарника и пять для мойщика, чтобы он помог, если вдруг понаедет много машин. Если мы столкуемся, то вы сможете, вернувшись домой, объявить жене, что в конечном счете поездка в Ла Хойю обернулась для вас выигрышем. Потеряв пятнадцать долларов, вы приобрели двадцать!
– Да, мистер, вы классно умеете уговаривать, – крякнул Ирвинг. – Если б я мог так обращаться с людьми, я бы стал лучшим коммивояжером во всей Америке. Погодите секундочку, мне надо поговорить с ребятами.
– Вот тридцать пять долларов, – Мейсон протянул ему двадцати-, десяти– и пятидолларовую бумажки. – Вы отлучитесь всего на полчасика.
Ирвинг переговорил сначала с напарником, а потом – с мойщиком. Возвратившись, он открыл заднюю дверцу, залез в машину и, осклабясь, сказал:
– Пожалуй, сегодня и впрямь будет потеха! То-то славно будет заявиться вечером домой и предстать перед моей бабой. Я-то думал, что меня теперь на аркане не затащишь, уж больно неохота слушать про то, как я продулся в карты. Но теперь мы с ней поквитаемся!
Мейсон кивнул Делле Стрит, и машина быстро понеслась по шоссе.
– Как вам кажется, вы узнаете автомобиль, если еще раз его увидите? – спросил Мейсон.
– Ну, говоря по правде, я так уж пристально не вглядывался и определить марку, год выпуска, модель и все такое прочее затрудняюсь. Я ведь оглядел мельком, меня больше интересовало, кто в ней сидит. Я немного беспокоился... не знаю почему, но мне пришло в голову, что, может, какой-нибудь вертопрах обижает девушку или... тьфу, сам не знаю, что на меня нашло... я просто увидел свет, остановился и включил фары. Когда их включаешь ночью, машина резко выделяется на фоне черного неба, нет ни теней, ни полутеней. Изображение получается плоским, есть такой термин в фотографии.
– Я вижу, вы фотолюбитель, – заметил Мейсон.
– Да так, балуюсь, когда наскребу деньжат на фотопленку. Но вообще-то мне фотографировать нравится.
– Если сможем, мы вам купим пленку, – пообещал Мейсон. – Какого формата у вас камера?
– Шесть на двадцать.
– Ладно, мы постараемся, – кивнул Мейсон.
Делла Стрит притормозила машину.
– Видите, вон там автомобиль? – указал адвокат. – Он стоит в том же месте, что и машина, которую вы разглядывали ночью.
– Да-да, именно так она и стояла. И выглядела похоже... – воскликнул Ирвинг. – И размер подходящий и...
– И насколько вы можете судить, – подсказал Мейсон, – это и есть вчерашняя машина. Другими словами, она обладает такими же характеристиками, что и та, которую вы видели ночью. Значит, ее можно принять за вчерашнюю.
– Пожалуй, – согласился Ирвинг.
Остановившись, Делла Стрит украдкой вытащила блокнот и, положив его на коленку, начала записывать разговор.
– Иначе говоря, если вы хорошенько вспомните автомобиль, стоявший здесь ночью, когда вы возвращались из Ла Хойи, то вам не удастся сказать со всей определенностью, та ли это машина?
– Ну, по-моему, она похожа, – заявил Ирвинг. – Судя по всему, машина та самая.
– А вы не заметили каких-либо особых примет?
– Помню только, что цвет был светлый и верх откидывался... ну, все примерно как у этой... Я... а вы-то что хотите от меня услышать? Что эта та самая машина?
Мейсон ухмыльнулся:
– Мне нужна правда. Я веду расследование и пытаюсь докопаться до истины, выяснить, что за машина стояла тут, насколько хорошо вам удалось ее разглядеть и смогли бы вы ее опознать.
– Ну вообще-то, – пробормотал Ирвинг, – если подумать, то... Понимаете, я же подъезжал с другой стороны. Давайте мы сейчас тоже отъедем немножко, развернемся и возвратимся назад.
Мейсон толкнул Деллу Стрит локтем.
– Прекрасно, позвольте-ка мне повести машину, Делла.
Обойдя вокруг автомобиля, он уселся на место водителя, а Делла Стрит, по-прежнему исподтишка записывавшая показания Ирвинга в блокнот, переместилась на правое сиденье.
Отъехав чуть-чуть, Мейсон развернулся и медленно двинулся обратно.
– Остановитесь здесь, – велел Ирвинг. – Так, теперь взглянем... Ей-богу, это вчерашняя машина! И с виду похожа, и стоит в том же месте... Я тогда затормозил вот тут. И видел машину под таким углом, как сейчас. По-моему, это она, голубушка. Ручаться я, конечно, не могу, но сказать, что передо мной другой автомобиль, тоже не сказал бы. Ни за что!
– Ну и чудесно! – воскликнул Мейсон. – Думаю, вопрос исчерпан. По-моему, вы очень четко все изложили. Значит, вам кажется, что машина, стоящая у дороги, вполне могла стоять там и сегодня ночью?
– Машина с откидывающимся верхом, – уточнил Ирвинг.
– Кстати, – продолжал Мейсон, – вы не скажете, какой у нее номер? А то у меня не очень хорошее зрение...
– Сдайте чуть назад, – попросил Ирвинг, – и я скажу.
Мейсон включил заднюю передачу. Ирвинг прочитал номер: «9У 6370».
– Великолепно! – откликнулся Мейсон и добавил: – Я считаю, что вопрос исчерпан.
Он завел машину, быстро вернулся в Оушенсайд, заехал на бензоколонку, высадил Ирвинга и вернулся на шоссе. Улыбнувшись, Делла Стрит заметила:
– Ну вот мы и заручились поддержкой беспристрастного свидетеля.
– Это он сейчас такой, – возразил Мейсон, – а когда полиция его обработает, он свято поверит в то, что автомобиль Эдварда Гарвина единственный, который подходит под описание разыскиваемого.
Мейсон не превышал скорости, пока не выехал за пределы Оушенсайда, но зато потом помчался пулей.
– Надо успеть вернуться и убрать автомобиль до появления полиции, – объяснил он Делле.
Но за полмили до того места, где Мейсон припарковал машину, Делла Стрит воскликнула:
– Похоже, вы опоздали, шеф!
Завидев вдали на шоссе красную «мигалку», Мейсон тихонько крякнул. И тут же до его слуха донесся вой сирены.
Большая полицейская машина, следом за которой ехал автомобиль Эдварда Гарвина, мягко затормозила, подъезжая к месту стоянки.
– Ладно, придется пройти и через это, – усмехнувшись, сказал адвокат, свернул с дороги и подъехал сзади к своей машине.
Мужчина в жилете, на котором красовалась бляха с надписью «Округ Сан-Диего, помощник шерифа», и сержант Голкомб ринулись Мейсону наперерез.
– Что такое? Что вы надумали? – воинственно возопил Голкомб.
– Да я просто припарковал тут машину, – пожал плечами Мейсон.
– Свою?
– А чью же?
– Чего вы пытаетесь добиться? – грозно спросил помощник шерифа.
– Я пытаюсь выяснить, кто убил Этель Гарвин, – спокойно ответил адвокат. – Насколько мне известно, мой клиент содержится под стражей, и ему предъявлено обвинение в убийстве.
– И все-таки, – продолжал наседать на него Голкомб, – зачем вы поставили тут свою машину?
– А что, есть какой-нибудь закон, запрещающий подобные действия? – поинтересовался Мейсон.
– Я просто спрашиваю: зачем.
Лицо Мейсона приняло ангельски-невинное выражение.
– Буду с вами откровенен, джентльмены, – заявил он. – Я стараюсь – конечно, по мере сил – докопаться до истины. Так вот, насколько мне стало известно, в Оушенсайде проживает некто Ирвинг. Он видел машину, стоявшую тут ночью на обочине. И дабы уверить вас в моем искреннем желании сотрудничать с вами, я сообщу все. Все, что знаю. Итак, свидетеля зовут Мортимер Ирвинг. Вы найдете его на «Стандард Стейшн», это первая бензоколонка на правой стороне дороги, если ехать в город. Ирвинг – симпатяга. В ночь убийства он был в Ла Хойе, играл там в покер. Возвращаясь домой, он увидел машину. Она стояла вон там. Фары горели. Ирвинг совершенно уверен, что видел не ту машину, в которой потом нашли труп Этель Гарвин. То была машина другой марки. Он думает, что видел автомобиль примерно такого же цвета и размера, как мой, понимаете? Вот я и поставил его тут, чтобы показать Ирвингу.
– Иначе говоря, – рявкнул Голкомб, – вы вынудили свидетеля опознать вашу машину! Так или нет?
– Никого я не вынуждал, – покачал головой Мейсон.
– Да перестаньте вы дурочку валять! – взорвался Голкомб. – Вы не хуже меня знаете, что единственный способ опознать автомобиль или человека – это выбрать его из группы подобных. А вы показали свидетелю всего одну машину, причем поставили ее точно так же, как...
– Я, между прочим, сделал то, что вы намеревались провернуть, используя машину Гарвина, – усмехнулся Мейсон.
– Мы ищем отпечатки пальцев, вот чем мы занимаемся! – парировал помощник шерифа.
Мейсон поклонился и с улыбкой произнес:
– В таком случае не буду мешать, джентльмены. Если мистер Гарвин позволил вам взять его машину, значит, он готов всячески сотрудничать с вами, я в этом не сомневаюсь!.. Кстати, у мистера Гарвина прекрасное алиби... А теперь извините, но мне пора возвращаться в контору.
И, прошествовав к автомобилю, Мейсон уселся на переднее сиденье, включил зажигание и умчался, только его и видели. А полицейские остались стоять, разинув рот и злобно глядя ему вслед. Но возразить ничего не могли.
