– Но кто же подменил их?! – воскликнула Эгг.
Пуаро повернулся к ней:
– Это нам и предстоит выяснить.
– Вы не знаете?..
Пуаро пожал плечами.
Гости явно собирались расходиться. Манеры их были холодноватыми – они чувствовали себя одураченными. Пуаро жестом удержал их:
– Одну минутку, умоляю вас! Этим вечером мы разыграли комедию, но она может стать трагедией. При определенных обстоятельствах убийца может нанести третий удар. Я обращаюсь ко всем присутствующим. Если кто-то из вас знает что-то, имеющее какое-то отношение к этому преступлению, я прошу его сообщить об этом немедленно! На данном этапе хранить молчание может быть смертельно опасным!
Сэру Чарлзу казалось, что призыв Пуаро обращен в первую очередь к мисс Уиллс. Но в любом случае он не возымел действия. Никто ничего не сказал.
Пуаро со вздохом опустил руку.
– Пусть будет так. Я предупредил вас – больше ничего не могу сделать. Помните – молчание опасно…
Но никто не произнес ни слова. Гости смущенно удалились.
Остались только Эгг, сэр Чарлз и мистер Саттерсвейт.
Эгг еще не простила Пуаро. Она сидела неподвижно – ее щеки горели, а глаза сердито сверкали. На сэра Чарлза она также старалась не смотреть.
– Отличная работа, Пуаро, – похвалил Картрайт.
– Поразительно! – усмехнулся мистер Саттерсвейт. – Мне до сих пор не верится, что я не видел, как вы подменили стакан.
– Вот почему я не посвятил в это никого из вас заранее, – сообщил Пуаро. – Иначе эксперимент нельзя было бы считать удавшимся.
– Вы сделали это только для того, чтобы проверить, можно ли произвести подмену незаметно?
– Ну не совсем. У меня была еще одна цель.
– Какая?
– Я хотел понаблюдать за выражением лица одной персоны, когда сэр Чарлз свалится замертво.
– Какой персоны? – резко осведомилась Эгг.
– Это мой секрет.
– И вы понаблюдали за выражением ее лица? – поинтересовался мистер Саттерсвейт.
– Да.
– Ну?
Пуаро не ответил. Он всего лишь покачал головой.
– Вы не расскажете нам, что видели?
– Я видел выражение крайнего удивления.
Эгг затаила дыхание.
– Вы имеете в виду, что знаете, кто убийца?
– Если хотите, можно сказать и так, мадемуазель.
– Но тогда… вы знаете все?
Пуаро снова покачал головой:
– Напротив, я не знаю ничего. Ибо мне неизвестно, почему убили Стивена Бэббингтона. Пока я этого не знаю, я не могу ничего доказать. Все зависит от мотива преступления…
В дверь постучали, и вошел коридорный с телеграммой на подносе.
Пуаро вскрыл ее. Его лицо изменилось. Он протянул телеграмму Картрайту. Склонившись над его плечом, Эгг прочитала ее вслух:
– «Пожалуйста, приезжайте немедленно тчк могу сообщить важные сведения о смерти Бартоломью Стрейнджа тчк Маргарет Рашбриджер».
– Миссис де Рашбриджер! – воскликнул сэр Чарлз. – Все-таки мы были правы! Она имеет отношение к этому делу!
Сразу же разгорелась горячая дискуссия. Справившись в железнодорожном расписании, они решили, что лучше воспользоваться ранним поездом, чем автомобилем.
– По крайней мере, – заметил сэр Чарлз, – мы, кажется, выясним эту часть тайны.
– Что именно, как вы думаете? – полюбопытствовала Эгг.
– Представления не имею. Но это не может пролить свет на смерть Бэббингтона. Если Толли собрал этих людей вместе с какой-то целью – а мне кажется, это так, – значит, «сюрприз», о котором он упоминал, связан с этой Рашбриджер. Не так ли, мсье Пуаро?
Пуаро озадаченно покачал головой.
– Телеграмма осложняет дело, – пробормотал он. – Но нам надо спешить – очень спешить.
Мистер Саттерсвейт не видел причин для особой спешки, но вежливо согласился:
– Разумеется, мы отправимся туда первым утренним поездом. Э-э… но так ли необходимо ехать нам всем?
– Сэр Чарлз и я договорились ехать в Джиллинг, – заявила Эгг.
– Мы можем это отложить, – сказал сэр Чарлз.
– Не думаю, что мы должны что-то откладывать, – возразила Эгг. – Конечно, незачем всем четверым тащиться в Йоркшир. Это нелепо. Пускай туда едут мсье Пуаро и мистер Саттерсвейт, а сэр Чарлз и я отправимся в Джиллинг.
– Я бы предпочел заняться этой Рашбриджер, – промолвил сэр Чарлз. – Ведь я уже беседовал со старшей сестрой, и меня там знают…
– Именно поэтому вам следует держаться подальше от санатория, – настаивала Эгг. – Вы наговорили кучу лжи, а теперь миссис де Рашбриджер пришла в себя и разоблачит вас как законченного враля. Куда важнее, чтобы вы поехали в Джиллинг. Если мы повидаем мать мисс Милрей, она будет более откровенной с вами, чем с кем бы то ни было. Вы ведь босс ее дочери, и она вам доверится.
Сэр Чарлз устремил взгляд на серьезное лицо Эгг.
– Пожалуй, вы правы, – кивнул он. – Поеду в Джиллинг.
– Я и сама знаю, что права, – заметила Эгг.
– По-моему, решение превосходное, – вмешался Пуаро. – Как говорит мадемуазель, сэр Чарлз лучше всех подходит для интервью с миссис Милрей. Возможно, она сообщит вам куда более важные сведения, чем те, которые мы получим в Йоркшире.
Следующим утром без четверти десять сэр Чарлз заехал за Эгг на своей машине, а Пуаро и мистер Саттерсвейт уже выехали в Йоркшир поездом.
Стояла прекрасная погода – в воздухе ощущался лишь намек на легкий морозец. Эгг чувствовала прилив бодрости, когда сэр Чарлз с присущим ему опытом вел автомобиль по лабиринту улочек на южном берегу Темзы.
Наконец они выбрались на Фолкстоунское шоссе. Миновав Мейдстоун[57], сэр Чарлз сверился с картой и свернул на сельскую дорогу. Без четверти двенадцать они добрались до места назначения.
Джиллинг выглядел забытой богом деревушкой с церковью, домом викария, двумя-тремя лавками, рядом коттеджей, тремя или четырьмя новыми муниципальными домами и симпатичной лужайкой.
Мать мисс Милрей жила в крошечном домике возле церкви.
Когда автомобиль затормозил, Эгг спросила:
– Мисс Милрей знает, что вы собираетесь посетить ее мать?
– Да. Она даже написала старой леди, чтобы подготовить ее.
– Думаете, это было разумно?
– А почему нет, дитя мое?
– Ну не знаю… Вы ведь не взяли ее с собой.
– Я боялся, что мисс Милрей будет меня стеснять. Она куда более толковая, чем я, и, чего доброго, начнет мной руководить.
Эгг засмеялась.
Миссис Милрей оказалась абсолютно не похожей на свою суровую и костлявую дочь. Это была добродушная пухлая леди, прикованная к креслу, которое стояло у окна, позволяя наблюдать за происходящим во внешнем мире.
Она выглядела обрадованной прибытием визитеров.
– Это очень любезно с вашей стороны, сэр Чарлз. Я столько слышала о вас от моей Вайолет. – Имя казалось наименее подходящим для мисс Милрей[58]. – Вы не поверите, как она вами восхищается! Ей так интересно с вами работать. Почему бы вам не присесть, мисс Литтон-Гор? Извините, что я не встаю, – мои ноги не действуют уже много лет. Я не жалуюсь – такова Божья воля. В конце концов, привыкнуть можно ко всему. Возможно, вы хотите перекусить после поездки?
Сэр Чарлз и Эгг дружно ответили «нет», но миссис Милрей не обратила на них внимания. Она хлопнула в ладоши на восточный лад, и служанка принесла чай с печеньем. За чаем сэр Чарлз перешел к цели визита:
– Наверное, вы слышали, миссис Милрей, о трагической кончине мистера Бэббингтона, который ранее был здешним викарием?
Женщина энергично кивнула:
– Да, конечно. Я читала в газете об эксгумации. Не представляю, кто мог отравить его. Такой приятный человек – здесь все любили и его, и его жену, и их деток.
– Действительно, загадочная история, – отозвался сэр Чарлз. – Мы рассчитывали, что вы сможете пролить хоть какой-то свет на эту тайну.
– Я? Но я не видела Бэббингтонов… дайте подумать… должно быть, более пятнадцати лет.
– Знаю, но некоторые из нас думают, что объяснение может скрываться в его прошлом.
– Если так, то я о нем понятия не имею. Они жили тихо и скромно – очень нуждались, бедняги, имея столько детей.
Миссис Милрей охотно предавалась воспоминаниям, но в них не содержалось ничего способного приподнять завесу над проблемой, которую им предстояло решить.
Сэр Чарлз показал ей увеличенный снимок Дейкрсов, раннюю фотографию Энджелы Сатклифф и газетную вырезку с весьма нечетким изображением мисс Уиллс. Миссис Милрей с интересом их рассмотрела, но никого не узнала.
– Нет, я не помню этих людей. Конечно, это было давно, но ведь деревня у нас маленькая – приезжают и уезжают редко. Дочери доктора Эгнью повыходили замуж и разбежались кто куда, а нынешний доктор холост – работает с молодым партнером. Старые мисс Кейли – в церкви они занимали отдельную скамью – умерли много лет назад. Ричардсон тоже умер, а его жена уехала в Уэльс. Ну и, конечно, кое-кто еще уехал, но в общем перемены у нас редки. Думаю, Вайолет может рассказать вам не меньше, чем я. Девочкой она часто бывала в доме викария.
