начальники, присутствующие на месте давно не видели, и все единогласно проголосовали, что новому цеху на Ижевском механическом быть. Дальше следовало договориться о встрече с Семеном Давидовичем Хольцем.
Лена отдала подруге запасные ключи от квартиры. Сказала, что мама в командировке, и она не знает, когда та вернется. Валя вернулась в квартиру подруги, позвонила на всякий случай в дверь. Дверь открыла Марина Викторовна, она сразу узнала подругу дочери и пригласила в дом. Дамы немного поболтали, поделились последними новостями и занялись своими делами. Наша героиня договорилась о встрече с Семеном Давидовичем через два часа и стала смотреть на карте метро как доехать до нужного ей банка. Поблагодарив Марину Викторовну, девушка поехала встречаться с банкиром.
Часть 2. Софа
София Яковлевна Липкен каждый раз внимательно смотрела на посетителей ресторана, и наблюдала за их эмоциями, пока обслуживала.
Девушка училась на психолога и подрабатывала официанткой в одном из дорогих ресторанов Москвы. Пыталась определить психотипы клиентов. Понять их эмоции и предугадать назревающие конфликты. В общем, осваивала будущую профессию на практике.
— Это как практика, — так описывала девушка свою подработку матери. Мать была категорически против ее работы. Но Софа настояла на своем.
— Доню, ты что имеешь что у нас нет денег? — задала строгий вопрос мать, когда София объявила, что пойдет работать официанткой в «Аравию».
— А что я должна говорить, если клиентами твоего ресторана станут приличные евреи? — мама с трудом сдавала позиции.
* * *
Пока был жив Яков, Дора не работала ни одного дня, а занималась воспитанием детей. Сын в этом году заканчивал школу, а Софа училась на пятом курсе факультета психологии в МГУ. Времена настали непростые, но Дора настояла, чтобы Софа закончила институт и пошла работать по профессии, а Альберта она «как — нибудь» на ноги поставит.
Благо, об этом самом «как — нибудь» покойный позаботился и оставил семье некоторые сбережения.
Алик совсем отбился от рук, он не понимал, почему старший брат матери смог переехать в Израиль, а они должны жить в СССР в «нищете».
— Мам, давай переедем к дяде Изе, — протестовал Альберт.
— Кто нас к нему выпустит? Сума сошел, — успокаивала сына мать на последних нервах.
— Но дядя ведь смог уехать из Союза? Подними его связи, мы не можем «так жить», — напирал сын.
— Алик, хватит «делать мне нервы», ты не голодаешь, — не на шутку разошлась Дора Марковна.
— Алик, успокойся, мы решим этот вопрос, и когда будет возможность, то переедем к дяде Изе, — решила помочь матери Софа.
Израиль Маркович, брат Доры, уже семь лет, как жил в городе Ор Акива на берегу Средиземного моря. Какими связями он туда попал, одному еврейскому богу известно.
— А ты вообще, дура, зачем пошла учиться на психолога, разве евреи учатся на психолога?
Лучше бы училась на банкира, — истерил Алик.
— Альберт, что за наезд на сестру, ей не нужно учиться на банкира, она таки может выйти за него замуж, — парировала мама.
— Мама, откуда взяться банкиру, если она на своем психологическом факультете только с психологами общается, и то, с будущими, — не сдавался сын.
* * *
Когда умер их отец, матери пришлось «устроиться работать».
Потому что пришел участковый, и стал задавать Доре Марковне неудобные вопросы.
— Вот раньше вас содержал муж, а на что вы сейчас живете, Дора Марковна? — не успокаивался страж закона.
— Я зарплату получаю, и дочка официанткой подрабатывает, нам хватает, — сообщила Дора.
— А мне кажется, вы живете не по средствам, — не отставал участковый.
— А кто вам такое сказал? — сопротивлялась Дора, — Петр Евгеньевич, что вы такое говорите, вы видели, как похудел мой сын? И это вы считаете, что мы живем не на зарплату?
— Да чтоб вам на вашу зарплату жить, Петр Евгеньевич, — заговаривала зубы законнику Дора Марковна.
Участковый быстро ретировался из квартиры Липкен с чувством выполненного долга.
«Ну и семейка», вытирая лоб платком, думал Петр, выходя из их подъезда.
На лавочке его ждала баба Люба, виновница данного демарша. И сразу налетела с вопросом,
— Ну что, справился с нетрудовыми элементами? За что мы воевали, сынок? — не унималась бабка.
— Скажи, я вот на свою пенсию только хлеб и молоко купить могу. А «эта» самую дорогую колбасу «каждный» день берет. Не успокаивалась завистница. — Обидно. Где обещанное равенство.
— Выйди замуж за еврея и будет тебе равенство, — пробурчал Петр себе под нос….
* * *
«Боже, какой он шикарный», — мысли роились в голове Софы, пока она обслуживала «банкира».
Так она про себя решила называть нового клиента. Именно банкиры, по ее мнению, ходили на работу и на обед в таких приличных костюмах. Итальянский, подметила Софа опытным глазом. Когда был жив папа, он тоже носил костюм марки Prada.
— Prada вам к лицу, — сделала комплимент девушка клиенту. Он улыбнулся в ответ, и присмотрелся к официантке повнимательнее.
Темные омуты девичьих глаз с поволокой, длинные изящные ресницы. Миленькая и внимательная. Сходу привыкла вычислять богатых клиентов, — подумал Семен.
А Софочка мечтательно засмотрелась на «новенького».
Когда он улыбается, на его щеках появляются милые ямочки.
От них у Софы подгибались ноги. Господи, ну не красавец ведь, совсем не красавец. Так, стоп, что со мной. Наверное, эти ямочки меня и привлекли, или все-таки внимательный взгляд из-под длинных ресниц, при чем, ресницы, как у коровы, совсем прямые, Софи еще размышляла, над тем, что нельзя так пялиться на клиента, но тело уже сопротивлялось. Ей очень хотелось, чтобы этот мужчина был ее.
К их столику подошел мужчина, примерно одного возраста с «банкиром». — Семен….. Хольц, ты ли это? — удивился гость. — Давно не виделись.
— Привет Дима, действительно, пять лет с окончания института прошло, — поприветствовал гостя Семен и пригласил за свой столик. А Софа так и осталась стоять и ждать, когда клиенты сделают заказ. Так, значит «банкира» зовут Семен Хольц, и он пять лет назад закончил
