Мэкстон произнес:
– Я только что выключил проигрыватель. Когда услышал звонок.
– Нет, не так, – возразил Дейл, подходя к окну и выглядывая на улицу. – Ты его выключил, когда услышал полицейскую сирену. Что у тебя, черт возьми, здесь за заведение?
– Спокойнее, шеф, спокойнее, – заговорил Мэкстон.
До меня дошло, что шеф полиции нарочно нагнетает обстановку, чтобы создать надлежащее настроение и заставить собеседника оправдываться, а потом выложить все, что он знает. Отличная работа!
Шеф полиции прошел в угол, поднял юбку и стал разглядывать. Посмотрел на бюстгальтер, повернулся к кушетке, подошел к ней, взял в руки только что развернутую квадратную коробочку. Оберточная бумага валялась рядом на полу.
Шеф полиции сунул руку в коробку и вытащил оттуда шелковые трусики. Вся ткань пестрела буквами.
– А это еще, черт побери, что?
– Да вот, заказывал, – ответил Мэкстон. – В одном мужском журнале рекламировали как лучший подарок любимой девушке.
– Понятно, – заметил Дейл, – и ты только что уговаривал молодую особу примерить?
Мэкстон глупо улыбнулся.
Шеф полиции Дейл обвел его грозным взглядом и внезапно спросил:
– Какого черта ты давал объявление о свидетелях того дорожного происшествия?
– Я… я хотел… ну, хотел помочь своему партнеру выкарабкаться…
– Смени пластинку, – посоветовал Дейл, – или привлеку обоих за непристойное поведение.
– Да ты знаешь, шеф, – затараторил Крис, – партнер угодил в дорожное происшествие и… погоди, шеф, не втягивай в это дело женщину… квартира моя… я плачу аренду и…
– Хватит, – оборвал его Дейл, – ближе к делу. Зачем тебе понадобился свидетель?
– Хорошо, скажу, – тяжело вздохнул Мэкстон. – Я подумал, что происшествие липовое.
Шеф полиции Дейл сел. Выражение лица смягчилось.
– Вот теперь ты заговорил правильно, – констатировал он. – Почему подумал, что липовое?
– Будь я проклят, мне было достоверно известно, что происшествие липовое. В тот день в половине пятого машина Холгейта была в полном порядке. Если что и случилось, то позднее. Мой партнер много пил. Он явно вляпался в какое-то происшествие и из кожи лез, чтобы замазать то дело.
– А что ты?
– Я хотел докопаться до истины.
– Пытаясь подкупить свидетеля, чтобы тот показал, что видел то дорожное происшествие? – недоверчиво спросил Дейл.
– Ты не понял, шеф, в чем фокус, – возразил Мэкстон. – Я хотел доказать, что никаких свидетелей не было и нет. Тем самым я бы доказал, что дорожного происшествия, о котором говорил Холгейт, не существовало. Я собирался предложить по максимуму – до пяти тысяч долларов любому, кто может доказать, что видел происшествие, но не желал высовываться. Я хотел удостовериться во всем наверняка, и уж потом я бы подложил Холгейту большущую свинью! Я решил начать с сотни, а дальше, при отсутствии свидетелей, повышать до двухсот пятидесяти, затем до пятисот, затем назначил бы тысячу, далее – две тысячи. К тому времени я был бы полностью уверен, что объявления привлекли внимание страховой компании, которая начала бы проявлять подозрительность, да и для всех происшествие стало бы подозрительным.
– Это уже лучше, – одобрительно заметил Дейл. – Зачем тебе надо было вызвать у всех подозрение?
– Холгейт меня надувал и пытался выкупить за бесценок мою долю в деле. Я просто хотел поймать с поличным самоуверенного сукина сына, чтобы он больше не мог мною помыкать. Так что – вот вам вся правда.
– Откуда ты знаешь, что его машина в половине пятого была в порядке? – спросил Дейл.
– Я бы не хотел вдаваться в подробности.
– А я бы хотел.
– Хорошо, сказала его секретарь.
– А откуда она знала?
– Это был ее день рождения. В офисе было маленькое празднество и…
– Коктейли? – спросил Дейл.
– Коктейли.
– Ладно. И что дальше?
– Дальше в дело влез этот проклятый мошенник, Дональд Лэм, и так убедительно мне наврал, будто видел аварию, что я пришел к заключению, что ошибался, и дал отбой. Словом, сдался, решил, что потерпел поражение, и в придачу выложил этому сукину сыну двести пятьдесят долларов наличными.
Дейл какое-то время сидел молча, обдумывая сказанное, и вдруг, сдерживая смех, фыркнул.
Встал, давая мне понять, что пора уходить.
– Продолжай свою дружескую встречу, – обратился он к Мэкстону. – Извини, что помешал. Надеюсь, трусики будут в самый раз.
Мы вернулись в полицейскую машину. Шеф включил зажигание. Прикрыв глаза, задумался.
Включил рацию и вызвал диспетчера.
– Говорит Дейл, номер первый. Я на выезде, в связи с происшествием. Есть новости по делу Холгейта? Прием.
Диспетчер сообщил:
– Несколько минут назад получена сводка лос-анджелесской полиции. Объявлен в розыск Дональд Лэм. Улики против него собраны, и ему готовы предъявить обвинение в убийстве Картера Холгейта. Прием.
– Благодарю, – ответил шеф полиции Дейл. – Держите связь. – Улыбнувшись мне, он выключил рацию. – Твой приятель из лос-анджелесской полиции не очень-то тебе верит, не так ли?
– Да, не очень, – согласился я. – Можно позвонить?
– Что за вопрос, конечно. Все, что пожелаешь, Лэм. – Он снова улыбнулся. – Все, что угодно. Только скажи. – И весело рассмеялся.
– Шеф, были у Холгейта причины бояться вас? – спросил я напрямик.
– Ты прав, были. И еще какие! – подтвердил Дейл. – Это долгая история. Как бизнесмен, Холгейт был весьма напористым. Неплохой малый, но уж очень нахальный. У одной моей знакомой был в горах участок земли. Холгейт предложил обменять его на пару участков на его земле, находящейся под застройкой. Она охотно ухватилась за предложение. Через два месяца обнаружилось, что в горах прокладывают новое шоссе, которое будет проходить как раз через участок этой женщины. Не знаю, сколько Холгейт на ней заработал, но не сомневаюсь, что довольно прилично.
– Она что-нибудь предприняла в связи с этим? – спросил я.
– Она нет, – сказал Дейл. – Но я с ним поговорил.
– И как он?
– Поднял меня на смех.
– Значит, – заметил я, – если бы у вас была возможность засадить Холгейта за решетку за вождение машины в состоянии алкогольного опьянения, за столкновение с автомобилем и побег с места происшествия… Я начинаю видеть свет…
– Я тоже начинаю видеть свет, – повторил Дейл. – Для твоего сведения, Лэм, сегодня в половине десятого состоится заседание муниципального совета, и одним из вопросов повестки дня будет назначение нового начальника полиции. Ты свалился на меня, словно манна небесная. Я даже жене не говорил, потому что не хотел волновать. Собирался поехать домой, выпить, поужинать, договорился, что меня вызовут по телефону и тогда уж я поеду на заседание совета. Но меня не пригласили. Сейчас у них совещание по исполнительным органам, и надо думать, что там – без огласки – уже подобрали мне преемника… Вон там надежная телефонная кабина. Иди звони. Монеты есть?
– У меня кредитная карточка, – ответил я.
– О’кей, я подожду здесь.
Улыбаясь во весь рот, ни дать ни взять – чеширский кот, шеф полиции поудобнее устроился на сиденье и раскурил сигару. Я позвонил в свое агентство. Ответила Берта Кул.
– Где тебя черти носят? Знаешь, что случилось? Этот сукин сын Фрэнк Селлерс купился на подсказки того парня из «Эйс Хай», что ты, дескать, просто ловко выкручиваешься. Одному богу ведомо, какие улики они там состряпали. Но Селлерс позвонил мне и сказал, чтобы ты немедленно сдался властям.
– Что ты ему сказала?
– Сказала правду. Что ты уехал, не знаю куда. Он пригрозил, что дает мне пятнадцать минут, и, если за это время я тебя не найду, он объявляет тебя в розыск, и что ему надоело ходить в дураках.
– Что еще? – спросил я.
– Это все… Нет, минутку. Элси хочет что-то тебе сообщить. Да где же она, черт побери? Сказала, у нее есть кое-что, что может тебя заинтересовать. Кажется, она уже ушла.
– Ничего. Слушай внимательно, что я скажу. Бери свою машину и дуй как можно скорее к «Мирамар Апартментс» в Колинде. Отыщи Элси. Если не сможешь, оставь записку у нее дома. Скажи ей, чтобы взяла папку с газетными вырезками о дорожных авариях и бегствах с места происшествия и мигом мчалась туда. Встречаю обеих там.
– Когда?
– Как можно скорее.
– Поесть-то сначала можно? – спросила Берта.
– Нет, черт возьми! – рявкнул я. – Давай сюда, и поскорее. И Элси тоже.
Я повесил трубку и стал разыгрывать спектакль. Делал вид, что опускаю монету, набирал номер. Занимался этим целых десять минут, притворяясь, будто разговариваю.
Шеф полиции Дейл продолжал улыбаться, развалившись в машине. Когда он стал проявлять нетерпение, я вышел из кабины.
– Долгонько, – заметил он.
– Звонил в несколько мест.
– Все сделал?
– Все, шеф.
– Теперь так, Дональд. Я не хочу, чтобы меня вызвали на ковер за сговор, направленный на сокрытие уголовного преступника. Тебя разыскивают по обвинению в убийстве. Давай руки.
