— Да, — пробормотал Джим. — Отвезите меня в полицейский участок. Мне нужно встретиться с инспектором.
Ему повезло. Когда они подъехали, Ханнасайд как раз вышел из участка и остановился на ступеньках.
— Добрый день, мистер Кейн. Вы случайно не ко мне?
— К вам. У вас найдется десять минут?
— Конечно. Заходите.
Джим последовал за ним в небольшой, скромно обставленный кабинет, расположенный за помещением регистрации арестованных. Ханнасайд закрыл дверь.
— Садитесь, мистер Кейн. Чем могу быть полезен?
— Я только что попал в аварию на автомобиле, которая могла стоить жизни мне и моей невесте.
— Вот как? — Ханнасайд сел за стол. — Продолжайте, мистер Кейн. Где это случилось и когда?
— По пути домой из Портло. К счастью, рядом сидела мисс Эллисон, и поэтому я ехал медленно. На крутом повороте руль перестал слушаться, и автомобиль съехал в канаву. Если бы я двигался со своей обычной скоростью, мы бы скорее всего погибли. А так отделались легкими ушибами. Вы разбираетесь в машинах?
— Не очень хорошо.
— Дайте мне, пожалуйста, карандаш. Спасибо. Так вот, когда автомобиль вытащили из канавы и привезли на буксире в гараж Лэма, там обнаружилось, что рулевая тяга с одной стороны отсоединена от колес. С каждой стороны рулевой тяги крепится шаровая опора и вот в этом месте удерживается муфтой. Видите? А муфту дополнительно крепит специальный шплинт. При осмотре автомобиля оказалось, что с левой стороны муфты нет. Я вернулся на место аварии с механиком гаража, который нашел на дороге муфту. Вымазанную грязью.
— Вы предполагаете, что это было сделано намеренно?
— Я совершенно уверен в этом. Автомобиль поврежден специально. Кто-то вытащил крепящий муфту шплинт, а затем, видимо, отвинтил муфту, оставив только две последние нитки резьбы, обмазал ее маслом и грязью и оставил. Уловка сработала на первом крутом повороте, когда в полной мере задействовано рулевое управление. Обычно я еду по этой дороге миль пятьдесят в час, не менее, и наверняка бы разбился насмерть. Мисс Эллисон попросила меня ехать медленнее, и это нас спасло.
Ханнасайд внимательно изучил рисунок, который сделал Джим.
— Да, все ясно. Где, по-вашему, это произошло? У вас дома или в другом месте?
— В другом месте. Иначе муфта слетела бы еще на пути в Портло.
— Где вы оставляли машину в Портло?
— Примерно час автомобиль простоял во дворе фирмы «Кейн и Манселл» на Бридж-стрит.
Джиму показалось, что Ханнасайд молчит слишком долго. Инспектор задумчиво разглядывал рисунок, аккуратно постукивая по нему карандашом, а затем, словно очнувшись, проговорил:
— Во дворе фирмы «Кейн и Манселл». И больше нигде?
Джим покачал головой.
— Из окон машину можно было видеть?
— В принципе да, — ответил Джим. — Но я поставил ее под навес у стены. Впрочем, вряд ли кто-нибудь рискнул бы копаться в ней прямо во дворе.
— Я заеду туда и все осмотрю, — сказал Ханнасайд. — Вы во дворе никого не встретили?
— Ни души.
— Вас ждали в офисе?
— Да. Мистер Манселл просил меня заехать обсудить кое-какие вопросы.
— В том числе и австралийский проект?
— В основном именно его.
— Если не секрет, вы намерены его принять?
— Пожалуй, нет. Проект мне не нравится, и я не хочу, чтобы мной манипулировали.
— Иными словами, вам не нравится также, что Манселлы на вас давят. Я правильно понял?
Джим кивнул:
— Да. Но их можно понять. Они в нем очень заинтересованы, поэтому торопят. Однако доводы Джозефа Манселла мне показались не слишком убедительными. Закрадывается подозрение, что он хочет вытеснить меня из бизнеса или сделать пассивным наблюдателем. И тут его тоже можно понять. Пожилой, опытный человек столько лет фактически вершит дела фирмы, и вдруг ему на голову сваливается новый старший партнер, да еще такой молодой.
— Но вы пассивным наблюдателем становиться не намерены?
— Нет. Фирма основана Кейном, и я не имею права передавать ее в руки Манселлов.
— Вы им намекнули об этом?
— Нет, но дал ясно понять, что отходить от дел не собираюсь.
— А о своем отношении к австралийскому проекту?
Джим помолчал.
— Я не намерен его принимать. Тем более что моим предшественникам, Сайласу и Клементу, проект не нравился. Думаю, отец и сын Манселлы догадываются, что меня невозможно будет уговорить.
— Допустим, вы приняли проект, — произнес Ханнасайд. — Это потребует от вас вложения каких-то значительных средств?
— В том-то и дело. Туда надо заранее вложить приблизительно двадцать тысяч фунтов.
— А Пол Манселл присутствовал при вашем утреннем разговоре?
— Нет. Сегодня я его вообще не видел. Но полагаю, он находился где-то в помещении фирмы, поскольку его автомобиль стоял во дворе.
— Не так давно вы беседовали с ним у себя в особняке, а потом к вам заехал Оскар Робертс и предупредил об опасности. Это так?
— Да.
— Вы как-то отреагировали на предупреждение? У вас были причины считать, что посещать офис фирмы «Кейн и Манселл» рискованно?
— Конечно, нет. Я думаю, для меня это самое безопасное место, даже если предположить, что они решили убрать меня с дороги. А вот насчет поломки машины… Такое мне в голову не приходило. Кстати, и Робертсу тоже. Он, кажется, склонен полагать, что меня прикончат, ударив палкой по голове.
Ханнасайд нахмурился:
— Он вам так и сказал?
— Нет, но он вошел, когда мы беседовали с мистером Манселлом. И вид у него был уж слишком решительный. Честно говоря, Робертс мне изрядно надоел. Однако после аварии я начинаю думать, что он прав. На мою жизнь действительно кто-то покушался.
— Мистер Кейн, как по-вашему, Манселлы способны убить нескольких человек ради выгоды в бизнесе?
— Нет! — воскликнул Джим. — Они не преступники, хотя надеются хорошо заработать на австралийском проекте. Правда, нельзя отмахиваться от факта, что на мою жизнь покушались один раз, а может, дважды. При этом если бы я потонул на катере или сегодня разбился на автомобиле, вам было бы очень трудно доказать злой умысел. И в том и в другом случае причину катастрофы обнаружить не удалось бы.
— Я с вами полностью согласен, мистер Кейн. Но вы уверены, что никто больше не имел доступа к вашей машине?
— Как я могу быть уверен? Она стояла во дворе, и покопаться в ней мог любой. Только кому это нужно?
— А в особняке?
— Но зачем? — Джим пожал плечами. — Впрочем, это было невозможно. Вчера я поздно вечером запер автомобиль в гараже, а сегодня рано утром шофер моей бабушки мыл «даймлер» и покинул гараж только после одиннадцати. Вскоре туда пришел я и застал там отчима. Гараж пустовал всего пять минут.
Ханнасайд помолчал.
— А что делал в гараже ваш отчим?
— Заправлял зажигалку. Но он-то тут при чем?
— Я просто отмечаю каждого, кто находился вблизи вашей машины.
— Прошу вас сразу исключить отчима из списка подозреваемых. Это абсурд. Наши отношения иначе как прекрасными не назовешь. И так было всегда. С тем же успехом вы могли бы подозревать моего младшего брата.
— Я не намерен никого подозревать, мистер Кейн. Но оправдывать кого-то с ваших слов тоже не имею права. Как я понял, вы хотите, чтобы я расследовал попытку покушения на вашу жизнь. Если так, то вы должны мне позволить интересоваться всем, что я сочту необходимым. Вы сказали, что сэр Адриан заправлял зажигалку. Мне это представляется странным. Зажигалки обычно заправляют в табачных лавках.
Джим улыбнулся:
— Если бы вы знали моего отчима получше, то не усмотрели бы в этом ничего необычного. Такое для него типично.
Ханнасайд кивнул, как бы принимая это утверждение.
— Он был единственным, которого вы заметили вблизи гаража?
— Да… хотя нет, туда вскоре прибежал брат. Просился поехать со мной.
— Но вы его не взяли?
— Нет, сэр Адриан сказал ему… — Джим помолчал, а затем рассмеялся. — Ну, это уже совсем нелепо.
— И что ему сказал ваш отчим?
— Что не нужно мне докучать. И был прав. Но если серьезно, инспектор, отчима нужно исключить. Хотя бы потому, что у него нет мотивов.
— Вас очень любит мама, — проговорил Ханнасайд. — И не скрывает этого. Он мог ревновать.
— Нет! — с жаром возразил Джим.
— Хорошо, мистер Кейн. — Ханнасайд встал. — Я обещаю внимательно во всем разобраться. И не обижать сэра Адриана.
— Спасибо. — Джим тоже поднялся и пожал ему руку. — Тогда я, пожалуй, пойду.
— Вы не боитесь, мистер Кейн?
— Нет. Похоже, провидение меня пока хранит.
Ханнасайд с ним согласился и, проводив к двери, вернулся посовещаться с детективом Карлтоном, а затем позвал сержанта Хемингуэя обедать.
Сержант был не в духе — ему не удалось ничего вытянуть из старой няни Джеймса Кейна, кроме точного подтверждения рассказа ее хозяйки, — но он оживился, узнав, что произошло с машиной Джима.
