Но вскоре она услышала нечто более определенное. Внизу двигались люди, шептались. Потом кто-то очень решительно поднялся наверх… стали открываться и закрываться двери… кто-то принялся расхаживать на чердаке. Другие звуки.
Наконец по коридору загрохотали шаги. Голос Ломбарда спросил:
— Вера. С вами все в порядке?
— Да. Что случилось?
Голос Блора сказал:
— Не впустите ли вы нас?
Вера подошла к двери. Убрала стул, отперла замок и задвижку. Открыла дверь.
Оба мужчины дышали тяжело, их ноги и нижняя часть брюк были мокры.
Она снова спросила:
— Что случилось?
Ломбард ответил:
— Армстронг исчез…
VII
Вера воскликнула:
— Что?
Ломбард сказал:
— На острове его нигде нет.
Блор согласился:
— Исчез — лучше и не скажешь! Фокус прямо какой-то. Вера нетерпеливо воскликнула:
— Чепуха. Он где-то прячется!
Блор возразил:
— Нет! Говорю же вам, на этом острове негде спрятаться. Он голый, как ваша рука! На улице светит луна. Светло, как днем. И мы его не нашли.
Вера сказала:
— Он запутал следы и вернулся в дом.
Блор заявил:
— Мы уже так думали. И дом обыскали. Должно быть, вы слышали. Говорю вам, его здесь нет. Он пропал, исчез, смылся…
Вера недоверчиво произнесла:
— Я не верю.
Ломбард сказал:
— Но такова правда, моя милая.
Он помолчал и добавил:
— И еще один фактик. Окно столовой было разбито — и на столе осталось только три негритенка.
I
Три человека завтракали на кухне.
На улице сияло солнце. Стоял прелестный день. Шторм остался в прошлом. И с переменой погоды изменилось и настроение пленников острова.
Они чувствовали себя людьми, пробудившимися от кошмара. Опасность по-прежнему существовала, да, но то была опасность среди бела дня. Парализующая атмосфера страха, которая словно одеяло обволокла их вчера, когда стонал ветер, исчезла.
Ломбард заметил?
— Сегодня попытаемся послать гелиограмму с помощью зеркальца с самого высокого места на острове. Надеюсь, какой-нибудь сообразительный паренек опознает SOS. Вечером попытаемся развести костер, правда, дерева здесь почти нет, да и вполне могут подумать, что здесь просто веселятся, танцуют и поют.
Вера заявила:
— Конечно, кто-нибудь сможет прочитать Морзе. И тогда за нами придут. Задолго до вечера.
Ломбард сказал:
— Погода-то прояснилась, но море еще не стихло. Жутко волнуется! До завтрашнего дня вряд ли смогут подвести катер к острову.
Вера воскликнула:
— Еще одна ночь здесь!
Ломбард пожал плечами:
— Придется потерпеть! Думаю, двадцати четырех часов хватит. Если переживем их, значит, все будет в порядке.
Блор прочистил горло и сказал:
— Нам надо четко во всем разобраться. Что случилось с Армстронгом?
Ломбард ответил:
— Что ж, у нас имеется одно доказательство. На обеденном столе осталось только три негритенка. Похоже, Армстронг получил свое.
Вера спросила:
— Тогда почему вы не нашли его труп?
Блор сказал:
— Точно.
Ломбард покачал головой и заметил:
— Чертовски все странно — ничего нельзя понять.
Блор с сомнением заметил:
— Его могли выбросить в море.
Ломбард резко произнес:
— Но кто? Вы? Я? Вы видели, как он выходит из перед ней двери. Вы немедленно пошли ко мне, и я был у себя. Мы вместе отправились на поиски. Когда, черт возьми, у меня было время убить его и запрятать труп?
Блор сказал:
— Не знаю. Но вот одно мне известно…
Ломбард спросил:
— Что же именно?
Блор ответил:
— Револьвер. То был ваш револьвер. И он сейчас у вас. Ничего не доказывает, что он все время не был у вас.
— Полноте, Блор, нас всех обыскали.
— Да, но вы спрятали его заранее. А потом снова взяли.
— Дорогой мой болван, клянусь вам, что мне подложили его обратно. Когда я нашел его в ящике, то испытал величайшее удивление в жизни.
Блор сказал:
— И вы просите меня в это поверить? Какого черта, Армстронг или кто там еще его вернул?
Ломбард безнадежно пожал плечами.
— Понятия не имею. Просто безумие. Такое невозможно ожидать. Бессмысленно.
Блор согласился:
— Да, бессмысленно. Вы могли бы придумать историю получше.
— Разве вам не кажется, что это лучшее доказательство моей правоты, а?
— Я смотрю на это иначе.
Филип сказал:
— От вас иного и не жди.
Блор заявил:
— Послушайте, мистер Ломбард, если вы такой честный человек, каким хотите казаться…
Филип прошептал:
— Когда я это говорил, что я честный человек? Нет, я никогда ничего подобного не заявлял.
Блор упорно продолжил:
— Если вы говорите правду, остается только одно. Пока револьвер у вас, мисс Клэйторн и я в вашей власти. Будет честно, если вы положите этот револьвер к другим запертым предметам — и мы оба по-прежнему сохраним ключи.
Филип Ломбард закурил сигарету. Выдув облако дыма, он сказал:
— Не будьте таким ослом.
— Разве вы на мое предложение не согласны?
— Нет, не согласен. Этот револьвер мой. Он мне нужен, чтобы защищаться, и я его не отдам.
Блор заявил:
— В таком случае мы обязаны прийти к одному выводу.
— Что я — У. Н. Оуэн? Думайте, что хотите. Но я вас спрашиваю: если так, то почему я не ухлопал вас вчера ночью из своего револьвера? У меня было больше всех шансов.
Блор покачал головой и сказал:
— Не знаю — и это факт. Должно быть, у вас была на то какая-то причина.
Вера не принимала участия в споре. Теперь она пошевелилась и сказала:
— По-моему, вы оба ведете себя, как пара идиотов.
Ломбард посмотрел на нее:
— Что?
Вера заявила:
— Вы забыли про считалочку. Разве вы не видите, что ключ скрывается в ней?
Она многозначительно процитировала:
— «Четыре негритенка вышли в море. Одного проглотила копченая селедка, и тогда их осталось трое».
Она продолжила:
— Копченая селедка — вот самый важный ключ. Армстронг не умер… Он взял фарфорового негритенка, чтобы вы подумали, что он убит. Можете говорить, что угодно, но, по-моему, Армстронг все еще на острове. Его исчезновение — копченая селедка, подброшенная на след…
Ломбард снова сел и сказал:
— Знаете, может, вы и правы.
Блор заявил:
— Да, но если так, где он? Мы все обыскали и снаружи, и внутри.
Вера презрительно сказала:
— Мы и револьвер искали, не так ли? А ведь так и не нашли? Но он где-то был!
Ломбард прошептал:
— Размеры человека и револьвера, моя дорогая, несколько отличаются.
Вера заявила:
— Мне наплевать, я уверена, что права.
Блор пробормотал:
— Он прямо себя выдал, а? Ведь копченая селедка в стишке упоминается. Взял бы да записал считалочку немного по-другому.
Вера воскликнула:
— Но разве вы не понимаете, что он — сумасшедший! Вообще, совершать убийства по считалочке — чистое безумие! Обряжение судьи, убийство Роджерса, когда тот колол жерди, яд, подсыпанный миссис Роджерс так, что она заснула и не проснулась, шмель, подброшенный в комнату, когда умерла мисс Брент! Словно какой-то ужасный ребенок забавляется. Все должно сходиться.
Блор сказал:
— Да, вы правы, — он немного подумал. — Ну, во всяком случае, на острове нет зоопарка. Ему придется похлопотать, чтобы сделать все в соответствии со следующим куплетом.
Вера воскликнула:
— Но разве вы не видите? Мы — зоопарк… Вчера ночью мы были уже не людьми, мы — зоопарк…
II
Они провели утро на скалах, по очереди отправляя световые сигналы на материк.
Не похоже было, что их видели. Никто на сигналы не ответил. День был прекрасный — небо слегка подернуто дымкой. Внизу гигантскими пузырями вздымалось море. Никаких лодок на нем не было.
Они провели еще один безуспешный обыск острова. Никаких следов исчезнувшего врача не обнаружили.
Вера взглянула на дом с того места, где они стояли.
Прерывисто дыша, она заметила:
— Здесь, на открытом месте чувствуешь себя безопасней… Давайте не будем больше возвращаться в дом.
Ломбард отозвался:
— Неплохая идея. Здесь мы в сравнительной безопасности. Никто до нас не доберется незаметно, так, чтобы мы заранее не увидели.
Вера заявила:
— Останемся здесь.
Блор сказал:
— Надо же где-то провести ночь. Тогда нам все равно придется вернуться в дом.
Вера вздрогнула:
— Я не вынесу. Я не могу провести там еще одну ночь!
