– Да, сэр.
– Следовательно, вы подтвердили ее показания?
Шериф положил ногу на ногу, снова ее снял, улыбнулся и сказал:
– Смотря что считать подтверждением. Это все равно как если бы охотник сказал вам, что он стоял под высоким дубом и одним выстрелом убил оленя с расстояния в тысячу шагов, а в доказательство своих слов привел бы вас к высокому дубу.
Среди зрителей послышался смех.
Судья Хобарт холодно сказал:
– Легкомыслие здесь неуместно, шериф, и я не вижу никакого повода для шуток.
– Прошу прощения, ваша честь. Я не хотел быть легкомысленным. Мне был задан вопрос, не считаю ли я, что найденные предметы подтверждают показания обвиняемой, и я ответил так, как смог. Нет, сэр, я не думаю, что эти находки подтверждают ее рассказ, – по крайней мере, по части того, что случилось на борту яхты. С таким же успехом они могут свидетельствовать о хладнокровном и преднамеренном убийстве.
– Вы сказали, что у вас есть фотография, сделанная пилотом вертолета?
– Да, сэр.
– На которой показано место, где была найдена лодка?
– Да, сэр.
– Вы можете показать нам эту фотографию?
Шериф протянул руку, и окружной прокурор передал ему фотоснимок размером восемь на десять.
– Вот эта фотография, – сказал шериф. – Точнее, это увеличенный снимок, на котором показана лодка и видны линии, проведенные нами к нескольким береговым ориентирам.
– Замечательно, – одобрил Мейсон. – Вы сравнивали эту фотографию и положение изображенной на нем яхты с той геодезической картой, которую я представил ранее суду?
– Не сравнивал, но могу это сделать.
– Пожалуйста, сделайте это и сообщите нам, какова в этом месте глубина воды.
Шериф повернулся к судейскому секретарю, который порылся в бумагах и нашел нужную карту, представленную Мейсоном в качестве вещественного доказательства во время предыдущего заседания суда.
После некоторых расчетов и проверок шериф сказал:
– Насколько я могу судить, глубина воды в этом месте при среднем уровне отлива составляет десять футов.
– Вам известно, какова была длина спущенной за борт якорной цепи, когда вы нашли лодку?
– Да, сэр, известна. Она составляла приблизительно пятнадцать футов.
– Но когда вы нашли лодку и когда была сделана эта фотография, – сказал Мейсон, – лодка смещалась относительно якоря, следуя отливной волне. Однако несколькими часами раньше ее таким же образом сносило в противоположную сторону приливом, причем при якорной цепи длиной в пятнадцать футов она могла описать довольно широкую дугу.
– Я думаю, что водолаз учел это во время поисков.
– Вы так думаете или он действительно это сделал?
– Я дал ему указание обследовать всю поверхность дна.
Мейсон сказал:
– В данных обстоятельствах, ваша честь, я настаиваю, чтобы все показания данного свидетеля, касающиеся того, что сделал, увидел или обнаружил водолаз, были исключены из протокола суда, поскольку они представляют всего лишь ссылки на слова других лиц и не могут считаться надежным свидетельством.
– С позволения суда, – сказал Хастингс, – мы можем решить эту проблему. Водолаз присутствует в суде. Я не собирался вызывать его в качестве свидетеля, но, если нужно, могу это сделать.
– В таком случае лучше вызовите, – сказал Мейсон, – потому что я заявляю, что, если мне будет предоставлена возможность провести перекрестный допрос водолаза, я заберу назад свое ходатайство. Если же нет, я буду настаивать на исключении всех показаний последнего свидетеля.
– Прекрасно, – ответил Хастингс. – Шериф, вы свободны. Я вызываю для дачи свидетельских показаний Фримонта Л. Диббла.
Диббл дал клятву и сказал, что он тот самый водолаз, который по поручению шерифа и окружного прокурора обследовал определенные места на дне залива.
– Давайте вначале обратимся к первому участку поисков, расположенному рядом с топливным причалом к северу от яхт-клуба. Что вы обнаружили на дне?
– Я нашел дамскую сумочку и револьвер.
– Я показываю вам эту дамскую сумочку, представленную как вещественное доказательство суду, и спрашиваю – это та самая сумочка, которую вы нашли?
– Да, сэр.
– Я показываю вам этот револьвер и спрашиваю – это тот самый револьвер, который вы нашли?
– Да, сэр.
– Перекрестный допрос, – сказал Хастингс.
– Скажите, дамская сумочка находится в том же состоянии, в котором она была, когда вы ее нашли? – спросил Мейсон.
Свидетель внимательно осмотрел предмет:
– Да, сэр.
– И с тем же самым содержимым?
– Да, сэр.
– Когда вы нашли сумочку, в ней были какие-нибудь деньги?
– Да, сэр, были. Там лежал кошелек, в котором были три бумажки по двадцать долларов, две по десять, одна по пять, три по одному доллару и еще немного мелочи.
– Они находились в сумочке, когда вы ее нашли?
– Да, сэр.
– И других денег не было?
– Нет, сэр.
– Револьвер в том же состоянии, в котором вы его нашли?
– Да, сэр.
– Как далеко он лежал от сумочки?
– Он лежал примерно… примерно в двадцати или тридцати футах от нее.
Мейсон сказал:
– Окружной прокурор не задал вам этот вопрос, но, очевидно, вы тот самый водолаз, который позже отправился в другое место, обозначенное на этой береговой геодезической карте словом «яхта» и обведенное кружком. Это так?
– Да, сэр.
– И вы обследовали там дно залива?
– Да, сэр.
– И ничего не нашли?
– И ничего не нашел.
– Совсем ничего?
– Ну, – сказал свидетель, – там была старая консервная банка, которую какой-то рыбак использовал для наживки, а потом выбросил за борт. Но она находилась футах в ста от яхты – то есть от того места, где была найдена яхта.
– Однако если бы ее снесло приливом к берегу, это расстояние было бы гораздо меньше?
Свидетель на минуту задумался и потом сказал:
– Да, пожалуй, так.
– Почему вы решили, что это банка для наживки? – спросил Мейсон.
Свидетель улыбнулся и ответил:
– На такой глубине в воде все прекрасно видно. Я смог даже прочитать этикетку на банке. Это была банка из-под консервированных бобов, и она была пуста. Поэтому я решил, что это старая банка для наживки.
– А что это была за этикетка?
– Самая обычная наклейка, полоска бумаги, обернутая вокруг банки и приклеенная клеем.
– Но почему вы решили, что это старая консервная банка?
– Потому, – улыбнувшись, ответил свидетель, – что вокруг не было ни одного рыбака, и я рассудил, что эта банка лежит на дне уже некоторое время.
– С приклеенной этикеткой? – спросил Мейсон.
Свидетель нахмурил брови, подумал и сказал:
– Ну, если поразмыслить, поскольку этикетка все еще была на банке, то, наверно, будет лучше сказать, что это была просто банка для наживки, а не старая банка для наживки. Насколько она старая, мне неизвестно.
Свидетель с улыбкой посмотрел на окружного прокурора.
– Спасибо, – сказал Мейсон, – это все. А сейчас, ваша честь, – продолжал он, – в связи с появлением новых вещественных доказательств я хотел бы продолжить перекрестный допрос одного из свидетелей со стороны обвинения и задать несколько вопросов Стилсону Келси.
– Вы имеете право расспросить любого свидетеля со стороны обвинения, поскольку после того, как обвинение закрыло дело, в нем появились новые свидетельства, – заметил судья Хобарт. – Мистер Келси, подойдите сюда.
Келси, одетый на этот раз почти роскошно, занял свидетельское кресло.
Мейсон спросил:
– Мистер Келси, вы не были вчера на пресс-конференции, где моя подзащитная сделала свое заявление?
– Нет, сэр, не был.
– Но вы слышали о том, что она сказала?
– Да.
– И сразу после этого вы, прихватив с собой акваланг, быстро поехали на пляж, отправились на место, описанное ответчицей, нырнули под воду, нашли там сумочку, принадлежавшую ответчице, где находилось три тысячи долларов в купюрах по сто и пятьдесят долларов, присвоили эти деньги себе, а потом, чтобы подбросить вещественное доказательство, которое могло послужить убедительной уликой против обвиняемой, оставили на дне, неподалеку от того места, где лежала сумочка, орудие убийства?
– Что! – воскликнул Келси. – Не понимаю, как…
– Ваша честь, – вмешался Хастингс, – это нарушает правила перекрестного допроса. Это абсолютно неправомочно. Свидетель не является подследственным и не привлечен к суду.
– Он будет привлечен к суду, – пообещал Мейсон, – поскольку я намерен доказать, что еще до того, как ответчица сделала свое заявление, я с помощью водолаза обследовал дно залива в указанном ею месте и обнаружил там дамскую сумочку, в которой лежало три тысячи долларов. Мой водолаз вынул эти деньги и заменил их другими тремя тысячами долларов, которые я взял в банке и записал номера банкнотов. В то время никакого оружия рядом с сумочкой не было.
Позже кто-то поспешил на это место, вынул из сумочки три тысячи долларов и подложил орудие убийства, которое и было найдено впоследствии.
