— Касси у себя? — спросила Алексис. Продавщица слегка нахмурилась, оценивая
нас и, видимо, принимая нас за туристов.
— Вы подруга мисс Клифф, мадам? — спросила она.
— Не будете ли вы любезны передать, что с ней хочет поговорить Алексис, если у нее найдется пара минут? — так же манерно ответила Алексис. Я надеялась, что разговор с самой Касси пойдет совсем в другом ключе. Я могу говорить высокопарно, могу угрожать, могу быть даже подобострастной, но вот беседовать манерно я без смеха не могу.
Продавщица сняла трубку и нажала кнопку внутренней связи
— Кассандра? У меня тут дама по имени Алексис, которая хотела бы вас видеть, если это вам удобно. — Потом она кивнула. — Я ей сообщу. Пока, — добавила она, повесила трубку и жеманно произнесла:— Мисс Клифф сейчас вас примет. Будьте добры, пройдите в дверь в глубине магазина, дальше по лестнице…
— Все в порядке, я знаю дорогу, — прервала ее Алексис, направляясь мимо вешалок с одеждой к задней двери. — Благодарю за помощь.
Офис Кассандры Клифф напоминал фотографию из «Интерьеров». Его можно было назвать образцовым для деловой женщины, которая хочет напомнить окружающим, что, несмотря на успешную карьеру, она по-прежнему остается женщиной. Офисная мебель — ряд шкафов для каталогов, низкий кофейный столик и два рабочих стола, один с компьютером «Макинтош» на крышке, были сделаны из липы серовато-пепельного цвета. Ковер и шторы— приглушенно розовые. Стены украшали черно-белые фотографии декораций и актеров из сериала «Северяне». Ярким пятном выделялась высокая ваза с темно-красными гвоздиками. Все это создавало впечатление изящества и уюта, и именно эти два слова пришли мне в голову при первом знакомстве с Кассандрой Клифф.
На ней был льняной костюм — пиджак без лацканов и прямая юбка цвета яичного желтка. И блузка с воротником-стойкой— ярко-голубая. Жуткое сочетание, согласна, но на ней это смотрелось изумительно потрясающе. Ее пепельные волосы были подстрижены коротко, но с пышным затылком, начесаны, покрыты гелем и лаком, так что прическа напоминала экспонат из Музея современного искусства. Скромный макияж выглядел вполне естественно.
Когда Алексис представила нас, Касси заметила, что я разглядываю ее, и уголки ее губ тронула понимающая улыбка. Я почувствовала, как у меня покраснели уши, и неловко улыбнулась в ответ.
— Знаю, — сказала она, — вы ничего не можете с собой поделать. Вы поневоле задаете себе вопрос: «Если бы я не знала, то могла бы догадаться?» Так реагируют все, Кейт, не смущайтесь.
Полностью уничтоженная, я покорно уселась на диван рядом с Алексис, а Касси тем временем попросила принести нам кофе и расположилась напротив, скрестив элегантные ноги, при виде которых некоторые мои приятельницы умерли бы от зависти.
— Итак, — произнесла Касси, — частный сыщик и криминальный журналист. Вряд ли вас интересую я. Шакалы, с которыми общается Алексис, не оставили в моем шкафу даже косточки, не говоря уж о скелете. Тогда кто? — спрашиваю я себя.
— Имя Мартин Читам тебе о чем-нибудь говорит? — задала вопрос Алексис.
Касси поставила ноги прямо, потом скрестила их в противоположном направлении.
— В каком контексте?
— В контексте бизнеса. Я имею в виду твой бизнес, не его.
Касси изящно пожала плечами:
— Не каждый, кто пользуется нашими услугами, хочет, чтобы его знали под настоящим именем. Можно сказать, что настоящее имя— это как раз то, от чего они пытаются убежать.
—Он вчера умер, — без околичностей заявила Алексис.
Прежде чем Касси успела ответить, появилась девушка-подросток с кофе. По крайней мере, я почти уверена, что это была девушка. Процесс разливания кофе дал Касси время прийти в себя.
— Как он умер? — спросила она. Несмотря на будничный тон голоса, Касси выглядела настороженной.
— Он был в женской одежде и висел на перилах в своем доме. Полиция считает, что это несчастный случай, — сообщила Алексис. Я молчала. Касси была ее источником информации, и Алексис знала, как ее разговорить.
— Я так понимаю, что ты с ними не согласна? — спросила Касси, переводя взгляд с Алексис на меня и обратно.
— Возможно, они и правы. Просто пару недель назад он обманом выманил у меня пять тысяч фунтов, и я пытаюсь их вернуть. А значит, я пытаюсь понять, чем и с кем он занимался, — решительно сказала Алексис.
— Пять тысяч фунтов? Боже, Алексис, неудивительно, что ты работаешь с Кейт. — Касси улыбнулась и вздохнула. — Да, я знала Мартина Читама. Он многое покупал у нас и регулярно посещал наши ежемесячные собрания читателей. Он называл себя Мартина. Не очень-то оригинально. И прежде чем ты спросишь, скажу, — по-моему, у него здесь не было друзей. Во всяком случае, он определенно не встречался ни с кем из наших в промежутках между собраниями. Он был не из тех, кто легко раскрывает свою душу. Многие мужчины просто расцветают, переодеваясь в женскую одежду, словно они неожиданно стали самими собой. Мартина была не такая. Это походило скорее на наваждение, с которым он не в силах справиться, а не на освобождение. Вы понимаете, о чем я? Я кивнула:
— Это совпадает с образом, который у меня составился. Скажите, выглядел ли он действительно женщиной? Не хочу никого обидеть, но некоторые мужчины всегда так и остаются просто мужчинами в женской одежде. С другой стороны, трудно представить, что вы когда-то были не женщиной. Куда можно было отнести Читама?
— Спасибо. Мартина была просто великолепна. У него от природы имелось много преимуществ: не очень высокий рост, маленькие руки и ноги, довольно тонкие кости и хорошая кожа. Но убедительнее всего была его одежда. У него был стандартный шестнадцатый размер, и он не жалел денег на наряды. Кстати…— Касси встала и подошла к одному из шкафов. Через минуту она вернулась с альбомом.
Она начала перелистывать страницы.
— Я уверена, у меня есть его фотографии. Во время рождественской встречи я сделала пару пленок. — Она остановилась на фотографии двух смеющихся женщин, облокотившихся на барную стойку. — Вот, слева. Это Мартина.
Я вгляделась в снимок и поняла, где уже видела Мартину Читам.
Я сидела в «Фиесте» и слушала через наушники «Улицу Коронации». Мэри Райт вернулась в дом, где стояли мои «жучки», по-прежнему обуреваемая страстью к мыльным операм. Однако от таинственного Брайана по-прежнему не было ни слуху ни духу. Возможно, он вообще не существовал. По крайней мере, его отсутствие освобождало меня от необходимости внимать домашней болтовне, а значит, я могла сосредоточиться на разгадывании пароля, чтобы попасть в секретную директорию Мартина Читама.
Алексис была изумлена не меньше меня, когда я поведала ей, где видела Мартина Читама в женском обличье. Фотография подстегнула мою память, чего искаженному лицу покойника не удалось сделать. Ошибки быть не могло. Элегантная дама, рассматривавшая дешевые стандартные дома в «ДКЛ-Недвижимости», была Мартином Читамом. Неудивительно, что при виде меня он бросился из агентства, как черт от ладана. Какими бы аферами он там ни занимался, он, конечно, решил, что я его выследила; этим же объясняется, почему он так запаниковал, когда я вторично появилась в его офисе. Если мне были нужны доказательства того, что Читам и Ломакс занимались чем-то более серьезным, чем аферы с землей, то они у меня теперь были. Оставался единственный вопрос: чем именно?
Едва знакомая мелодия из «Улицы Коронации» стихла, мимо меня медленно проехал «Воксхолл-Кавалер» и затормозил перед домом с «жучками». И когда я увидела за рулем машины любимого сотрудника Теда, то не смогла удержаться. Я выбросила вверх руку и крикнула «Есть!»— словно какой-то прыщавый подросток, следящий за американским футболом по четвертому каналу. К счастью, Джека Мак-Кафферти интересовал исключительно дом, где он намеревался продать колониальную оранжерею. Я оказалась права! Схема действовала, как я предполагала.
Кого я не ожидала увидеть, так это спутника Джека. С места пассажира выбрался тот, чей вид непременно вызвал бы у Шелли учащение пульса. Тед Барлоу выпрямился в полный рост и быстро переговорил о чем-то со своим лучшим менеджером. Сегодня вечером шикарный костюм Джека Мак-Кафферти казался почти черным в свете уличных фонарей, а его пестрый шелковый галстук развевался, словно флаг победы. Каштановые кудри блестели, как шерсть ухоженного сеттера. Рядом с ним Тед был больше похож на подчиненного, чем на босса. На нем был все тот же единственный костюм, а тугой узел полосатого галстука сбился набок. Шелли никогда не выпустила бы одного из своих детей из дому в таком виде. Мне не нужно было обладать даром предвидения, чтобы предсказать Теду Барлоу в ближайшие месяцы жизни большие перемены.
Мужчины зашагали по дорожке. Когда рука Джека потянулась к звонку, я испытала странное ощущение, словно он зазвонил у меня в ушах. Телевизор резко замолчал, как раз когда меня заинтересовал последний эпизод из цикла рекламы дымящегося быстрорастворимого кофе. К несчастью, между дверью и «жучком» была стена, поэтому обмен приветствиями донесся до меня лишь в приглушенном виде, но голоса стали отчетливыми, когда все трое вошли в гостиную.
