Машина остановилась перед усадьбой, оставив на рыхлом гравии длинные следы от шин.
Флора сказала:
— Конец. Завтра можешь убираться! Месячная зарплата вместо предупреждения. Я не желаю держать у себя наглецов и предателей!
Годфри сказал:
— Никуда я завтра не уберусь, и не думайте! А теперь я вам расскажу, почему я так разозлился.
— Начхать мне, черт побери, трижды начхать, почему ты разозлился. Я не желаю терпеть слуг, которые вымещают на мне свой паршивый характер.
— Сегодня утром у меня был шанс перейти к настоящему менеджеру. Я его упустил. Меня подвели. Послушайте. Я хочу вам все рассказать. Я упустил шанс.
— Иди к дьяволу!
— Я тренировался с Альфом, два первых раунда с Альфом Мантером, тем самым…
Леди Воспер взяла пачку сигарет из перчаточного ящика и закурила. Пока Годфри рассказывал о случившемся, она не промолвила ни слова. А потом, когда он заканчивал свой рассказ, появился Джо Формс, помог внести багаж. Флора молча вошла в дом, а Годфри, объехав вокруг, поставил машину в гараж.
В этот вечер она обедала в одиночестве и не желала его больше видеть. Однако об увольнении тоже не упоминалось.
На следующий день она сказала:
— Выведи машину из гаража. Я хочу поехать в Норвич.
— Хотите, чтобы я вел машину?
— Да, если сумеешь ее вести.
— Да нет, я уже отошел. Просто я тогда обалдел от злости. Можно сказать, Маленький Божок не стерпел.
— Можно сказать, Флоре Воспер ни к чему это терпеть.
— Вы правы, но…
— Я жду извинения.
Годфри кусал нижнюю губу.
— Ну, хорошо, прошу меня извинить. Так уж получилось. Я весь кипел от злости. Хотя вы понимаете почему. Я здорово рассвирепел.
Они остановились на некотором расстоянии от Норвича, около завода, Флора вошла в здание, оставив Годфри в машине; минут через десять она появилась в сопровождении мужчины в спортивном костюме, который говорил, как показалось Годфри, с итонским акцентом. Проехав на машине через несколько ворот, они выбрались на гладкую, покрытую мелким щебнем дорогу, похожую на гоночную трассу. Два механика вывезли на дорогу низкий спортивный автомобиль, и Флора вместе с мужчиной в спортивном костюме, нагнувшись, стала осматривать ее, обходя вокруг, проверяя мотор и ходовую часть. Затем Флора пристегнула защитный шлем и вернулась к «дженсену».
— Может, хочешь составить мне компанию? Меня пригласили испытать эту опытную модель для гонок, которые состоятся в будущем году в Ле-Мане.
Годфри вылез из машины и последовал за ней. Автомобиль был маленький, двухместный, открытый, голубого цвета, с очень низкой посадкой и до того обтекаемой формы, что у него убирались внутрь передние фары. Леди Воспер и тот мужчина обсуждали какие-то технические подробности о степени сжатия в двигателе, которые Годфри не улавливал.
— Садись, — сказала она ему, показав рукой. Он сел. Один из механиков предложил ему защитный шлем.
Он с усмешкой отказался. Флора села рядом и, захлопнув дверь, запустила мотор.
— Попробую сделать пару кругов, — сказала она, обращаясь к мужчине. — Посмотрю, что получится.
— Хорошо. Можете не спешить. Я вас подожду.
Автомобиль тронулся с места. Примерно с полмили Флора вела машину спокойно, привыкая к переключению скоростей, приспосабливаясь к тормозам. Затем на прямом отрезке она вдруг включила предельную скорость, машина с шумом рванула вперед. Флора переключила на вторую, снова переключила, и со скоростью 100 миль в час они стрелой помчались навстречу деревьям, видневшимся на повороте. Когда до них было рукой подать, она снова и снова переключила скорости, затормозила, резко крутанула руль. Машину занесло, казалось, все четыре колеса оторвались от земли, и они полетели навстречу неминуемой гибели. За секунду до катастрофы колеса вдруг коснулись дороги, машину развернуло, так что она описала полный круг, а затем они снова с ревом понеслись вперед по прямой. Здесь она дала полный газ, и стрелка спидометра подскочила до 120 миль в час, они помчались до следующего поворота, лишь раз сменив скорость, и на повороте их занесло в головокружительном вираже. Их занесло к самому краю дороги, и перед глазами у Годфри в дикой пляске закрутились поля, окрестный пейзаж и тихие тропинки, куда, он был уверен, они через мгновение полетят вверх тормашками.
Этот поворот привел их к покатому спуску, и здесь машина, казалось, стала терять в весе и помчалась так, словно лишилась земного притяжения. Впереди виднелся подъем, и они взлетели на него, словно хотели оторваться от земли. Флора несколько раз снижала и увеличивала скорость, и они пронеслись мимо трех смотревших на них мужчин. Только когда Годфри увидел, как они летят со скоростью снаряда навстречу знакомой группе деревьев, только тогда он сообразил, что это те самые трое мужчин, которые втянули их в это убийственное мероприятие, и что они уже совершают второй круг.
Еще один крен, завывание, скольжение колес, на этот раз они с трудом вышли из виража, машина стала вихлять, и Флора пыталась исправить положение. Но тут Годфри приметил, что Флора не столько стремится выровнять машину, сколько, наоборот, на скорости 90 миль в час сама резко бросает машину из стороны в сторону. Они приближались к покатому повороту, и она обошла его еще резче, под большим уклоном и тормозя изо всех сил.
Пахло горелой резиной, казалось, внутри у тебя все оборвалось; а они, выжимая предельную скорость, снова мчались вперед по прямой. На этот раз у дороги стоял только один мужчина. Флора приветственно подняла руку.
Всего она сделала четыре круга, на третьем подвергаясь смертельной опасности даже больше, чем на первых двух. На четвертом круге она проделала скольжение на передних колесах. Они остановились около того первого мужчины, что привез их сюда, и тут же появились оба механика.
— Ничего, машина в порядке, — сказала Флора.
— Вы могли бы иногда приезжать в парк, — сказал мужчина. — Если, конечно, у вас найдется время.
— Давайте сделаем с вами один круг, — сказала Флора. — Покажу, какие есть неполадки. Не знаю, не поздно Ли их еще исправить. — Годфри она сказала: — Вылезай.
Годфри вылез. Он обнаружил, что все-таки дышит и даже может стоять на ногах. На ладони остался белый след — с такой силой он сжимал рукой борт машины.
Мужчина с Флорой умчались. Один из механиков подмигнул Годфри:
— Как самочувствие, приятель?
— Зря беспокоишься, — огрызнулся Годфри и пошел к своей машине. Он сел в нее, кипя от злости и кусая губы, пока, наконец, к нему не присоединилась Флора.
— Съедим ленч в Норвиче, — сказала она. — Управляющий останется здесь, поэтому мы можем ехать.
— Прекрасно, — сказал Годфри и вставил ключ, но не включил зажигание.
— Ты можешь вести машину?
— Еще бы, конечно могу. Но я еще никогда в жизни столько раз не поминал про себя Господа Бога.
Флора Воспер заметила:
— В следующий раз, когда с тобой случится припадок, я тебя снова отвезу в Брэндс Хэтч.
— Вы не идете сегодня вечером в клуб? — спросила Перл.
— Думаю пойти, но я не условился о бридже, и еще надо просмотреть кое-какие каталоги.
— Я сегодня листала некоторые ваши книги по искусству. Сказочные иллюстрации. Некоторые так хороши, что их можно вставить в рамку.
— Я рад, что вас это интересует. Вы разбираетесь в хороших вещах.
— О, только не в картинах. Некоторые картины тут у нас, — правда, их немного — кажутся мне нестоящими. Абстрактные, как вы их называете.
— Они трудны для понимания. Но они стоят изучения. Они значительны по форме.
— Знаете, Уилфред, для меня форма имеет значение в том случае, если… если за ней можно что-нибудь распознать. Мне ничего не говорит стол на пяти ножках или трехглазая женщина, если при этом подразумевается именно стол или женщина. А эти линии, квадраты и точки для меня решительно ничего не значат.
— Надеюсь, прошлый понедельник для вас кое-что значил.
Перл разгладила невидимую складочку на юбке.
— Да, конечно… Если я угадываю, что вы имеете в виду.
— Вы должны знать, такие вещи не сразу получаются. Это вполне естественно. Между, ну, как бы это выразиться…
— Между начинающими?
— Я хотел сказать, между таким мужчиной, как я, который посвятил свою жизнь интеллектуальным и художественным ценностям, и молодой девушкой, еще не разбуженной. Необходимо, чтобы прошел какой-то пробный период, как это и получилось. Я надеюсь, вы не сочли…
— Не сочла что?
— Я хотел сказать, вас ничем не смутил тот вечер в понедельник?
— Не…ет. Я ведь сама все начала, не так ли?
— Это застало меня врасплох. Понимаете? Нарушило условия нашего соглашения, когда мы женились.
