— Примерно восемьдесят дюймов, — отозвался Ханнасайд, измеряя куски на глаз. — Время горения около трех минут. Они соскользнули сюда с… — он замолчал и осторожно ощупал скобу, крепящую водосточную трубу в стене, — с этой скобы. Вот здесь должен был находиться запал. — Инспектор посмотрел с улыбкой на Тимоти. — Если хочешь быть полезным, поищи, вдруг обнаружишь что-нибудь.
— Можете не сомневаться, — порывисто проговорил Тимоти и стал рыться в цветах, посаженных вдоль стены.
Сержант хотел что-то спросить, но, встретив твердый взгляд Ханнасайда, передумал и присоединился к Тимоти в поисках запала. Вскоре мальчик издал торжествующий возглас и протянул инспектору на запачканной ладони гильзу, зауженную с открытой стороны.
— Это он, сэр?
— Да, — сказал Ханнасайд.
— И как это работало?
— Очень просто. Один конец запала преступник вставил сюда, — он показал на гильзу, — затем ее аккуратно сжал. Потом повесил на скобу, подсоединил бикфордов шнур и поджег. Шнур начал гореть со скоростью шесть дюймов в минуту, а мы обнаружили восемнадцать дюймов. Так что вы, мистер Кейн, и остальные слышали не выстрел оружия, которое убило вашего кузена, а взрыв петарды.
— Теперь понятно, почему я ничего не увидел, — произнес Джим. — Клемента застрелили несколькими минутами ранее из револьвера с глушителем?
— Да.
— Но я не понимаю, зачем…
— Вам непонятно, зачем он установил петарду, мистер Кейн?
— Алиби! — подсказал Тимоти.
— Алиби, — повторил Джим. — Да, конечно. Извините за тупость, но…
— Представляешь, Джим, — продолжал ликовать Тимоти, — ты не мог совершить убийства, потому что у тебя не было алиби. Правда, забавно?
— Да, это понятно, — кивнул тот. — Неясно другое. Ведь алиби нет у Мэнселлов, у Дермотта и… вообще ни у кого, кроме мисс Эллисон. Но полагаю, ее вы подозревать не станете.
Тимоти порывисто вздохнул и укоризненно посмотрел на сержанта:
— Я говорил вам. Говорил, что за ним надо присматривать.
— За кем? — спросил сержант.
— За Притчардом.
— Притчард? — удивился Джим. — Дорогой мой, какое он имеет к этому отношение? Притчард начал здесь работать в прошлом году, когда умер старый дворецкий Баркер, так что вряд ли мог рассчитывать, что его упомянут в завещании. А кроме того…
Тимоти не сдавался:
— Это тот самый таинственный убийца. Он знал, когда кузен Сайлас вышел на прогулку в тот вечер, и последовал за ним. А затем придумал эту штуковину, чтобы создать себе алиби, когда расправится с кузеном Клементом. Никому даже в голову не пришло его заподозрить. Он спокойно открыл дверь, когда позвонили, как ни в чем не бывало.
— Но зачем он это сделал? — спросил Джим.
— Он муж кузины Мод, — прошептал Тимоти.
— Пошел ты со своими выдумками!
— Спорим, я прав? И мистер Робертс согласился с моей версией. Единственное, что выводит Притчарда из игры: в момент выстрела он находился в холле. И не надо делать такое лицо. Я это обсуждал с мистером Робертсом. Правда, он тогда сказал, что у Притчарда железное алиби.
Ханнасайд выслушал его с каменным лицом.
— Только ни слова Притчарду и никому из слуг. Ясно? — сказал он.
— Конечно. А мистеру Робертсу рассказать можно?
— Вот ему расскажи, если хочешь. — Инспектор повернулся к сержанту. — Давайте поставим бочку на место.
— Зачем ему вообще болтать с кем-нибудь об этом, инспектор? — хмуро спросил Джим.
— Пусть сообщит Робертсу. Это значения не имеет. А дворецкого беспокоить не нужно. Думаю, Тимоти все понял. Ладно, Хемингуэй, пошли.
— Вы собрались в Портло? — спросил Тимоти. — Можно, я поеду с вами до отеля «Виктория»?
— Да, — ответил Ханнасайд, посмотрев на часы. — Нам надо успеть на автобус в десять сорок пять. — Он обратился к Джиму: — Я приеду к вам сегодня вечером или завтра. Наверное, уже будут какие-то результаты. А пока запаситесь терпением.
— А как насчет моей драгоценной жизни? — усмехнулся тот.
— За нее отвечает сержант Троттер, — ответил Ханнасайд, улыбнувшись. — Впрочем, в данный момент вашей жизни ничто не угрожает.
На автобус они успели. Выходя у отеля «Виктория», Тимоти обещал вести себя осмотрительно. Проводив его взглядом, сержант вздохнул:
— Шеф, что на вас нашло? Зачем вам понадобился этот парень?
— А вы подумайте.
Сержант пожал плечами.
— Что теперь будем делать?
— Вначале надо позвонить в Скотленд-Ярд, потом пошлем запрос в Штаты. Нужно узнать, где куплен револьвер.
— Джеймс Кейн, наверное, сейчас гадает, что вы затеяли.
Однако Джим был уверен, что инспектор Ханнасайд хорошо знает свое дело, и на пустые размышления время не тратил. О револьвере он решил пока ничего не говорить ни невесте, ни родственникам, но вскоре от этого пришлось отказаться. Маргарет пожаловалась Эмили, что детективы натворили в саду, и старуха, только что спустившаяся вниз, одетая для утренней поездки на машине, потребовала, чтобы он немедленно объяснил, что все это значит. При этом присутствовали Патрисия и леди Харт, так что Джиму пришлось признаться, что Ханнасайд нашел в дождевой бочке револьвер. А через час вернулся Тимоти и тут же рассказал матери подробности. К обеду о находке знали все, включая слуг.
— Представляете, мистер Робертс слушал меня очень внимательно, — торжествующе заявил Тимоти.
— Твою глупую версию насчет Притчарда? — спросил Джим. — Робертс, мне кажется, вообще большой фантазер. А вот инспектор вряд ли станет этим заниматься. Что там сейчас? Ты знаешь?
— Нет, но мистер Робертс пошел в полицейский участок, чтобы увидеться с ним. Когда я рассказал о глушителе и петарде, он заволновался. Сказал, что в деле наметился новый неожиданный поворот и ему надо немедленно встретиться с инспектором. А я отправился домой. Интересно, что теперь будет? Скоро они арестуют Притчарда?
— Хватит болтать. Не дай Бог, он услышит.
Наступил вечер, а Ханнасайд так и не появился. Тимоти, с трудом перенося тревожное ожидание, бродил по дому и саду, приставая к каждому со своими нелепыми версиями, пока Джим не решил наконец занять его чем-нибудь, заставив отрабатывать удары в гольфе.
Они вернулись, когда настало время переодеваться для ужина. За едой присутствие Притчарда мешало разговорам о деле, но, когда все перешли в гостиную для кофе, Тимоти дал себе волю. Сэр Адриан, который сидел в сторонке с вечерней газетой, не выдержал:
— Хватит фантазировать, мой дорогой. Давайте дождемся мистера Ханнасайда.
Стоило ему произнести эти слова, как в гостиной появился Притчард и объявил Джиму, что прибыл инспектор Ханнасайд и хочет его видеть. Джим поднялся и сопровождаемый тревожными взглядами матери, брата и невесты направился к двери. Его окликнула сидевшая в кресле у камина Эмили:
— Подожди, я желаю присутствовать при вашем разговоре. — Она обратилась к Притчарду: — Пригласите инспектора сюда.
Через пару минут в гостиную вошел Ханнасайд.
— Вы решили его арестовать? — выпалил Тимоти.
И тут впервые с тех пор, как инспектор появился в особняке, можно было услышать его смех.
— В этом нет необходимости, — ответил он. — Мне жаль тебя разочаровывать, но приходится.
— Так это не он? — спросил заметно приунывший Тимоти.
— Нет.
— Садитесь, пожалуйста, — произнес Джим. — И расскажите, как дела.
— Расследование еще не закончено, но теперь уже осталось мало сомнений в его исходе, — проговорил Ханнасайд. — А вы, мистер Кейн, можете успокоиться. Теперь ваша жизнь вне опасности.
— А она действительно существовала? — воскликнула леди Харт, снимая очки в роговой оправе.
— Да, и вполне серьезная.
— Прежде вы думали иначе.
— Прошу меня извинить, леди Харт, но кое-что я от вас утаивал. Однако если помните, к вашему сыну был приставлен телохранитель.
— Хватит темнить, — буркнула Эмили. — Вы узнали, кто убил моего сына?
— У меня нет доказательств, что вашего сына убили, миссис Кейн. Но я знаю, кто убил вашего внучатого племянника Клемента.
— Кто? — спросил Тимоти. — Вас навел на него мистер Робертс?
Ханнасайд взглянул в его сторону.
— Все совсем не так, как ты полагаешь.
Сэр Адриан поднялся с кресла, чтобы взять из коробки на столе сигару.
— Это сам Робертс, верно?
Ханнасайд кивнул.
Все ошеломленно молчали. Бледный Тимоти смотрел на инспектора, плотно сжав губы. Сэр Адриан предложил Ханнасайду сигару.
— Эдвин Лейтон? — произнес он.
— Да, — ответил инспектор. — Сейчас в этом сомнений нет. Точное опознание будет, когда пришлют из Мельбурна отпечатки его пальцев. Но ждать недолго.
— Робертс? — воскликнул Джим. — Вы полагаете, что дырка в днище «Чайки» и муфта в моем автомобиле — это его работа?
