— Да, но она прекрасная девушка и к тому же вполне разумная, на нее можно положиться.
— Мне показалась, что она немного старше, — заметил Мейсон.
— Неужели? Но ей на самом деле всего лишь восемнадцать.
— Вы собираетесь встретиться с ней? — спросил Мейсон.
— Господи, конечно нет! — воскликнула посетительница. — Я не хочу, чтобы она знала, что я вообще здесь была. Я просто присматриваю за ней, чтобы она не попала в какую-нибудь новую беду. Я думаю, что она еще молода, чтобы самостоятельно продержаться. Пока у нее все более или менее в порядке, я не хочу как-либо вмешиваться в ее дела.
Мейсон кивнул, и миссис Дейл продолжала:
— Видите ли, мистер Мейсон, я думаю, что такой путь многому может ее научить. Я сама прошла через нечто подобное. Я выбрала свой путь сама, и сейчас мне кажется, единственное, чего мне тогда не хватало, так это чтобы за мной следил материнский глаз, чтобы вовремя помочь. Но все проходит, и не следует оплакивать неслучившееся. Не правда ли, мистер Мейсон?
Адвокат снова кивнул.
— Ну, а теперь похоже, что Вероника нашла свое место. Она устроилась в универмаге за тридцать один доллар в неделю.
— Вы располагаете достаточно точными сведениями, — заметил Мейсон.
— Разумеется. Мать должна все знать. Понимаете, Вероника странная девушка. Доверчивая, ласковая, открытая к людям, которые к ней дружески относятся. Возьмите, к примеру, горничную — ей она все рассказала. Но этому полицейскому, что так обошелся с ней… Понимаете, мистер Мейсон, она бы ему и под пыткой ничего не сказала.
— Вы еще останетесь в Лос-Анджелесе? — спросил Мейсон.
— Нет, дома у меня свое дело. Я живу в маленьком городке, в пятидесяти милях от Индианаполиса, думаю, вы о нашем городке даже никогда не слышали. Там у меня небольшой ресторан. Теперь, когда я знаю, что с Вероникой все в порядке, я отправлюсь домой. Но сначала, мистер Мейсон, мне хотелось бы оплатить ваши издержки. Как я могу вас отблагодарить?
— Что ж, можете оставить пятьдесят долларов, этого будет достаточно, — после минутного размышления сказал адвокат.
— Что вы, мистер Мейсон. Вы внесли залог. Вы высокооплачиваемый адвокат, вы…
— Все это так. Но залог мне вернут, так как дело прекращено…
— Но, мистер Мейсон, просто нелепо думать, что вы будете что-то делать за пятьдесят долларов. Пятьсот долларов, вот более подходящая сумма.
— Нет, — ответил Мейсон. — При данных обстоятельствах — именно пятьдесят долларов.
Миссис Дейл открыла бумажник и извлекла чековую книжку и авторучку.
— Вы разрешите, я заполню здесь?
— Пожалуйста.
Миссис Дейл заполнила бланк чека, написала сумму сто пятьдесят долларов, расписалась, а на оборотной стороне чека указала «За услуги, оказанные моей дочери Веронике Дейл».
— Получите, — протянула она чек секретарше. — Думаю, что теперь все в порядке. Так, пожалуй, будет лучше. Мне совестно согласиться на пятьдесят долларов. Пятьдесят долларов для Перри Мейсона? Нет! — Она склонила голову набок, еще раз проверила заполненный бланк, затем кивнула головой и передала его Делле Стрит.
Делла, ни слова не говоря, передала его Мейсону.
— Я могу получить у вас расписку? — спросила миссис Дейл.
— Расписку? — переспросил Мейсон.
— Мне всегда казалось, что по правилам я должна получить расписку, квитанцию…
— Делла, выдай квитанцию миссис Дейл, — обратился Мейсон к секретарше. — Укажи, что мы получили чек на сумму в сто пятьдесят долларов, и что когда этот чек будет предъявлен к оплате, эти деньги будут считаться платой за услуги, связанные с делом Вероники Дейл.
Делла Стрит кивнула, заложила в машинку два листа бумаги с копиркой и только начала печатать, как зазвонил телефон на ее столе. Она сняла трубку и, нахмурившись поглядела на Мейсона. Несколько секунд она слушала, затем перевела взгляд на миссис Дейл и сказала в трубку:
— Мистер Мейсон занят, позвоните, пожалуйста, через несколько минут… Да, через пять минут он освободится.
Повесив трубку, Делла написала несколько слов на листке бумаги и с бесстрастным лицом стала бить по клавишам. Когда она передала квитанцию Мейсону, к ней был приколот листок бумаги:
«Звонил Эдисон, говорит, что срочно должен вас видеть. Чем-то очень расстроен».
Мейсон кивнул, смял записку и выбросил ее в корзину. Затем он подписал квитанцию и протянул ее посетительнице.
— Возьмите, пожалуйста, квитанцию, миссис Дейл, — сказал он. — Мне очень жаль, но я должен извиниться. У меня очень много работы.
— Конечно, я все понимаю, — согласилась она, вставая. — Я так признательна вам, мистер Мейсон.
— Я бы попросил вас оставить свой адрес.
— Я это уже сделала в приемной.
— Прекрасно, — ответил Мейсон и встал.
— Вы никому не скажете о моем визите?
— Вы имеете в виду Веронику?
— Ее в первую очередь. Не хочу, чтобы дочка вообще знала, что я в городе. Еще подумает, что я шпионю за ней. Она ведь такая гордая.
Мейсон посмотрел на миссис Дейл и спросил:
— А если сама Вероника придет ко мне и захочет уплатить за услуги?
— Тогда ответите ей, — после минутного раздумья сказала посетительница, — что счет уже оплачен одним ее другом. Больше ничего не говорите. А теперь, мистер Мейсон, я просто не могу отнимать у вас время.
Миссис Дейл с улыбкой поклонилась адвокату, кивнула Делле Стрит и вышла из кабинета.
— Она многое сумела узнать за столь короткое время, Делла, — заметил Мейсон. — Ей бы работать оперативницей у Дрейка.
— Мне кажется, — отозвалась Делла Стрит, — что вся ее информация от горничной в гостинице. Соединить тебя с Эдисоном?
— Да, пожалуйста, — кивнул Мейсон.
Делла Стрит набрала номер, и вскоре сообщила:
— Мистер Эдисон слушает, шеф.
— Вы хотели говорить со мной, мистер Эдисон? — спросил адвокат, взяв трубку.
— Мейсон, мне немедленно необходимо встретиться с вами. Сейчас же.
— Вы можете объяснить, что случилось?
— Только не по телефону. Я хочу видеть вас лично. Но мне совсем не улыбается ждать в очереди в вашей приемной, у меня срочное дело.
— В таком случае, жду вас, — согласился Мейсон. — Кстати, неожиданное дело, связанное с вашей приятельницей Вероникой Дейл, получило интересное продолжение…
— Черт возьми, Мейсон, — заорал в трубку Эдисон, — не называйте ее моей приятельницей.
— А это уже не так?
— Разумеется, нет! — в сердцах сказал Эдисон. — Я скоро буду у вас, Мейсон. Прошу вас не уходить из кабинета!
И больше не сказав ни слова, Эдисон повесил трубку.
Постучавшись, Герти вошла в кабинет адвоката и сказала:
— Извините, мистер Мейсон, пришел мистер Эдисон и рвется к вам.
— В девяносто девяти случаях из ста он привык, что ждут его, — улыбнулся Мейсон. — Но сейчас пусть посидит, успокоится.
— Он не желает сидеть, мистер Мейсон. Шагает по приемной туда-сюда, как тигр. Требует, чтобы вы немедленно его приняли.
— Продержите его пару минут, — ответил Мейсон. — Из принципа. Потом пусть войдет.
Когда Джон Эдисон вошел в кабинет, он был не похож на самого себя. Пропала важная осанка, с первого взгляда указывающая на его значительное и прочное положение в обществе — ссутулившись, он вошел в кабинет Мейсона. Эдисон был коренастым, широкоплечим человеком, который тщательно следил за своей одеждой. Владелец крупного универмага, он прекрасно о знал, как вести себя, принимая людей, но явно чувствовал себя не в своей тарелке, сам придя на прием.
Мейсон вышел из-за стола и протянул ему руку:
— Здравствуйте, мистер Эдисон.
— Мейсон, я, кажется, влип в неприятную историю! — сказал Эдисон, энергично пожимая руку адвокату.
— Присаживайтесь, — предложил Мейсон. — Я слушаю вас.
Эдисон многозначительно посмотрел на Деллу Стрит.
— Это моя секретарша, мисс Стрит, — представил ее Мейсон. — Она присутствует при всех моих переговорах, делает записи и ведет все дела. Ей можно полностью доверять.
— Теперь я никому не хочу доверять, — проворчал Эдисон. — Я уже поплатился за свою доверчивость.
Мейсон улыбнулся и сел за стол, ожидая, что последует дальше. Эдисон молчал. Делла Стрит сидела, положив карандаш на открытую страницу блокнота. Наконец он решил уступить и согласился с присутствием секретаря:
— Хорошо, пусть будет по-вашему. Черт побери, каждый ведет дела, как ему нравится.
— Так в чем же дело? — спросил Мейсон.
— Меня шантажируют, мистер Мейсон.
— Кто и каким образом?
— Человек, о котором я раньше ничего не слышал. Некий мистер Дункас. Джордж В. Дункас.
— Джордж В., вы говорите? — улыбнулся Мейсон. — Я так полагаю, что его мать назвала мистера Джорджа Дункаса — Джорджем Вашингтоном, надеясь, что с этим именем он сможет стать еще одним национальным вождем. Но он предпочел заниматься шантажом.
