Шериф посмотрел на прокурора.
– Мы возражаем, – сказал тот, – мы считаем, что это – попытка запугать свидетеля.
– В обычной ситуации я бы с вами согласился, господин обвинитель, – сказал судья Мейнли. – Но в этом деле было уже столько неожиданностей, а адвокат пока что не допустил ни одного промаха, поэтому я разрешаю взять отпечатки пальцев у этого человека.
– Одну минуточку! – заорал Эндовер. – Вы не имеете права этого делать! Я сюда вызван повесткой в качестве свидетеля, и я не под арестом! Меня никто ни в чем не подозревает…
– Вы возражаете, чтобы шериф взял у вас отпечатки пальцев? – вежливо спросил Мейсон.
– Я не обязан этого разрешать!
– У вас есть возражения?
– Да!
– Хорошо, что это за возражения?
Эндовер напоминал дикого зверя, попавшегося в капкан. Внезапно он вскочил со свидетельского кресла.
– Я не намерен здесь оставаться и подвергаться дальнейшим унижениям! Я знаю свои права!
– Минуточку, минуточку! – повысил голос судья Мейнли. – Шериф, возьмите этого человека под арест, если он намеревается отсюда бежать. При данных обстоятельствах есть основания полагать, что вопрос об отпечатках его пальцев может иметь решающее значение.
Эндовер отпрянул от шерифа и бросился к выходу из зала суда.
– Вы арестованы! – закричал шериф. – Стойте, или я буду стрелять!
Эндовер с силой хлопнул дверью перед его носом. На ходу вытаскивая револьвер, шериф выскочил на улицу…
В зале заседаний поднялся невообразимый шум, некоторые мужчины вскочили со своих мест и устремились в погоню. Мейсон посмотрел на судью, который едва заметно кивнул ему, потом стукнул молотком и объявил:
– Суд будет продолжать слушание дела по собственному усмотрению. Мы приказываем освободить обвиняемую под расписку, если только прокурор не желает прекратить против нее дело.
Маршалл колебался всего минуту, потом поднял руки, показывая, что сдается.
– Хорошо, – сказал он, – дело прекращается.
И, не сказав ни единого слова ни Перри Мейсону, ни обвиняемой, он покинул зал заседаний.
Перри Мейсон, Делла Стрит, Дункан Краудер, Линда Кэлхаун, Лоррейн Элмор и Пол Дрейк собрались в кабинете Краудера.
– Ну, – сказал Дункан, – насколько я понимаю, местный Давид со своей пращой на этот раз просчитался, а Голиаф, то есть Мейсон, вновь оказался на высоте.
– Большое спасибо за весьма эффективную помощь, – сказал Мейсон.
Краудер поклонился.
– Верно ли я во всем разобрался, Перри? – спросил Дрейк. – Эндовер действительно был помощником Девитта. Он отправился на место, заранее выбранное для ограбления, куда Девитт позднее должен был привезти миссис Элмор. Он направил на Девитта револьвер, приказал ему выйти из машины, отвел немного в сторону и якобы забил насмерть газетой, свернутой в трубку и окрашенной в черный цвет, чтобы она напоминала дубинку. После этого он вернулся назад, вынудил миссис Элмор ехать вперед по дороге, зная, что через несколько сотен ярдов она непременно застрянет в песке, сам же вернулся назад, посадил Девитта в свою машину и направился в мотель, по всей вероятности намереваясь забрать деньги и тут же удрать.
– Таким был первоначальный план, – согласился Мейсон. – Но при осмотре машины Эндовер, как я полагаю, обнаружил бутылку виски, а также упаковку снотворного в «бардачке», что навело его на одну интересную мысль. Он поспешно добавил в бутылку лекарства из ампул, подождал, пока оно растворится полностью, и в темноте дал Девитту выпить, возможно, прямо из горлышка. Так что к тому времени, когда они приехали в мотель, Девитт уже практически не соображал, что происходит… Он, по всей вероятности, уснул, едва переступил порог комнаты. Чтобы не произошло осечки, для страховки, Эндовер пустил в действие ледокол. Он учел, что все подозрения падут на миссис Элмор. Дальнейшее понятно – Эндовер помчался назад, но уже другой дорогой, к месту, где еще оставался застрявший в песке автомобиль. Сама миссис Элмор в это время блуждала в пустынной местности, пытаясь пешком добраться домой. Эндовер сунул ледокол под коврик багажника, а на переднее сиденье положил ампулу. Закончив с этим, он возвратился в Лос-Анджелес и, использовав луковый экстракт или что-то подобное, вызвал у себя приступ аллергии с насморком, слезотечением и другими внешними признаками простуды. Он улегся в постель и заявил окружающим, что у него грипп. Но преступник-любитель непременно допускает ошибки, и Эндовер тоже многого не учел. Он забыл, что отпечатки его пальцев остались в отеле, а когда я ему об этом напомнил, он сообразил, что этот промах будет для него губительным, ведь он никогда не сможет объяснить, каким образом они могли там оказаться.
– Но почему же он перевернул все вверх дном в комнате миссис Лоррейн Элмор? – спросил Пол Дрейк. – Ага, подожди минутку… Я тоже все понял. Он считал, что деньги находятся под подушкой в кресле в комнате Монтроза Девитта, а когда их там не оказалось, принялся искать в другом месте.
– У него были ключи, – сказал Мейсон, – ты же помнишь, что он забрал у миссис Элмор все, включая ее сумочку. Случайно именно это и оказалось основной уликой – то, что сумочка оказалась в номере отеля… Когда планировалась инсценировка ограбления, Монтроз Девитт не мог предвидеть, что Лоррейн Элмор настоит на том, чтобы все деньги остались в отеле.
Мейсон посмотрел на миссис Элмор, и та кивнула.
– Но в тот момент это не имело большого значения, – сказал Мейсон. – Ведь Девитт и Эндовер могли забрать деньги из отеля так же просто, как и получив их от самой миссис Элмор.
– Меня больше всего интересует, – сказала Делла Стрит, – как ты сообразил, что помощником Девитта был этот самый Эндовер?
– Очень просто, – сказал Мейсон. – Признаться, в этом вопросе я был не на высоте, совершенно просмотрев такой важный аспект… буду винить себя за верхоглядство!
– Какой аспект?
– Достаточно было сообразить, как все было на самом деле, – сказал Мейсон, – вернее, как все должно было происходить, чтобы понять, что у Девитта был помощник.
Делла Стрит кивнула.
– Тогда я стал мысленно взвешивать все возможности, ломая голову над тем, кто же был этим сообщником, – продолжил Мейсон. – И припомнил одну мелочь, которая ясно указала на Эндовера.
– Какую и почему?
– Потому что, – сказал Мейсон, – Эндовер раздобыл пятнадцать тысяч долларов для Девитта, что стало своеобразной приманкой для выуживания у Лоррейн Элмор тридцати пяти тысяч долларов наличными. Так вот, он стоял на обочине у дороги и на ходу передал конверт с деньгами Девитту, в то время как Лоррейн Элмор сидела за рулем машины.
– Пока еще я ничего не понимаю, – заметила Делла Стрит.
– Вспомни, – сказал Мейсон, – Эндовер якобы знал Девитта только как Вестона Хейла и даже не догадывался, что у того искусственный глаз. Однако когда Эндовер вручал ему деньги, у того на глазу была черная повязка!.. Если бы Эндовер говорил правду, то он в первую очередь упомянул бы, что его поразила черная повязка на глазу приятеля.
Дрейк щелкнул пальцами.
– Черт, а ведь так оно и есть!
– Я думаю, что этим все сказано, – сказала Делла Стрит. – Но что заставило Холанда Брента вдруг отправиться в Лас-Вегас и с головой уйти в игру?
– Действительно, – заметил Мейсон, – непонятно.
На минуту воцарилось молчание.
– Я могу объяснить, – неожиданно сказала Лоррейн Элмор. – Надеюсь, что это не выйдет за стены данного кабинета, потому что, как мне кажется, Холанд Брент достаточно наказан. Все дело в том, что у него были весьма серьезные личные финансовые обязательства. Получить из оборота собственные деньги он мог лишь через некоторое время. Поэтому, зная, что я уехала на некоторое время из города, он счел возможным пустить мои средства в оборот. Позднее, сообразив, что мой новый муж сразу потребует у него отчет и обнаружит недостачу, он пришел в отчаяние. Он прилетел сюда, чтобы объясниться со мной, признаться во всем, попросить у меня прощения и договориться о займе, пока он не сможет вернуть свои деньги обратно… Узнав, что меня обвиняют в убийстве, он решил, что попал из огня да в полымя. У него оставался единственный выход – в буквальном смысле слова решительно все поставить на карту. Вот он и полетел в Лас-Вегас. Он дал себе слово никогда больше не приближаться к игорному столу, если только сумеет выиграть сумму, равную недостаче. Если бы он проиграл, он бы покончил с собой… Надеюсь, что никто из вас об этом не упомянет. Я считаю, вы имеете право услышать данное объяснение. Убеждена также: Холанд Брент получил хороший урок и до конца своих дней не станет больше играть.
– Вот и последняя загадка решена! – воскликнул Пол Дрейк. – Он действительно меня озадачил!
– Что ж! – улыбнулся Дункан Краудер. – Все хорошо, что хорошо кончается. Огромное вам спасибо, мистер Мейсон, не только за работу, но и за науку!
