улыбка.
– Вот и школа на носу, – сообщил матери Егор.
– Да, а я и не знала, – улыбка стала шире и жизнерадостнее. – Соскучился?
– По школе-то? Да не пойму.
Между тем они перешли по узким дощечкам Холодную и начали не спеша подниматься на пригорок, ведущий в лес. Ни она, ни Егор не замечали, что сзади на определенном расстоянии за ними следовали Ленка и Симагина.
За Мариной, отправившейся той же дорогой, также следили. Девушка шла быстрее Милютиной и также не догадывалась о слежке.
Марина нагнала Милютину и Егора около брусничника, где они и договаривались встретиться. Нина Агафоновна занялась сбором ягод, а Егор с Мариной устроили игру в прятки. Все трое не догадывались о том, что за ними наблюдают: Сапфирова и Симагина расположились недалеко от Милютиной, а более подвижные Ленка, Камышина и Скворцов следили за игроками в прятки, будучи готовыми в любой момент вмешаться в ситуацию. Примерно через час Марина и Егор вернулись к Нине Агафоновне, собравшей примерно две трети пятилитровой корзинки.
– Ну что, мама, спустимся к реке, сделаем круг почета – и домой? – предложил Егор.
– А ты понесешь корзинку? – усмехнулась Нина Агафоновна.
– Я понесу, – вызвалась Марина и взяла у родственницы поклажу.
Минут через пятнадцать троица, сопровождаемая невидимыми им наблюдателями, оказалась неподалеку от того обрыва, под которым нашли тело Бецкого.
– Передохнем минут пять, – предложила Марина. – Угостите брусникой, Нина Агафоновна?
– Ну что ж, заслужила, несла корзину, – рассудила Милютина.
– А я сбегаю за грибами, посмотрю красные, – активизировался Егор, – Ты ведь знаешь, Марина, у меня тут местечко, я тебе показывал. Пойдешь со мной?
– Да нет, отдохну, все-таки несла тяжесть, – весело ответила девушка.
– Не задерживайся, – строго сказала мать.
– Вернусь минут через двадцать, – уже на бегу крикнул Егор.
Нина Агафоновна и Марина съели несколько пригоршней кислой сочной брусники. Следившие за ними Скворцов, Камышина, Сапфирова и Симагина увидели, что вскоре женщины поднялись и о чем-то негромко разговаривая, не спеша двинулись в сторону обрыва. Ленки рядом не было. Шустрой главной сплетнице было поручено приглядывать за Егором. Руководившая операцией Сапфирова дала команду передислоцироваться поближе к двум женщинам, которые подошли уже почти к самому обрыву. Когда они находились буквально метрах в двух-трех от отвесного края, у Камышиной не выдержали нервы. Не дожидаясь развития ситуации и какой-либо инициативы со стороны Сапфировой, следователь выскочила из-за деревьев, за которыми пряталась четверка, и стала бегом преодолевать примерно пятьдесят метров, разделявшие следивших от объектов их слежки.
Скворцов, мельком оглянулся на Таисию Игнатьевну и, не дождавшись какой-либо определенной реакции с ее стороны, последовал за Полиной Андреевной. Таисии Игнатьевне и Симагиной ничего не оставалось, как поспешить за ними.
Услышавшие шорох за своими спинами Марина и Милютина обернулись почти одновременно. Камышина и Скворцов находились уже метрах в десяти от них, Таисия Игнатьевна и Симагина приблизились с отставанием метров на двадцать.
– Что все это значит? – в голосе Нины Агафоновны сошлись растерянность и возмущение.
На этот заданный резким тоном вопрос, ей ответила следователь, предъявив одной из двух женщин обвинение в двух убийствах и задержав ее на этом основании.
– Я не думаю, что мы сможем что-нибудь доказать, – попыхивая трубкой мрачно проговорил прокурор.
Он, Таисия Игнатьевна, Камышина, Скворцов и Авдеева сидели в уютной гостиной двухкомнатной квартиры полковника Дудынина.
– Так-таки никаких шансов? – расстроенно отставил кружку кваса хозяин квартиры.
– Судите сами, Владислав Анатольевич, – развел руками Ермолкин. – Что мы можем ей инкриминировать? Ножа мы так и не нашли, а даже если бы и нашли?! Что, она так глупа, чтобы оставить на нем свои отпечатки?
– А что отпечатки? – вступила в разговор Камышина. – Отпечатки тоже ничего не доказывают. Ну, держала она, предположим нож – и что с того?
– А если бы ее пальцы были единственными, или поверх остальных отпечатков? – включился Скворцов.
– Если бы, да кабы! – сердито оборвал его прокурор. – Нет, что касается ножа, то наш шанс был только в том, что она захватила его в лес либо достала его из какого-нибудь тайника, если бы он был спрятан в лесу. Но, увы! – повернулся в сторону Сапфировой Ермолкин. – Тут Таисия Игнатьевна была совершенно права – нож ей был ни к чему, это разрушило бы психологическую достоверность ее преступного плана.
– Не могли мы и ждать, пока она столкнет ее с обрыва! – эмоционально вмешалась Камышина. – Хотя, похоже, Таисия Игнатьевна была готова рискнуть, – и во взгляде, которым следователь наградила Сапфирову, читалось чуть ли не негодование.
– Ну, я думаю, что Таисия Игнатьевна просто опоздала дать нам знак, – вступился за «Холмса» Скворцов.
– Конечно, – горячо вмешалась Авдеева. – Никто, я уверена, не думает, что наша Таисия Игнатьевна могла бы рисковать чьей-либо жизнью, лишь бы получить доказательства вины.
Сапфирова улыбнулась журналистке, но промолчала.
– Когда вы начали подозревать Марину? – после небольшой паузы, прочистив горло, спросил прокурор.
– Мне сложно ответить на этот вопрос однозначно, Олег Константинович, проговорила Таисия Игнатьевна. Давайте лучше я начну сначала.
– Конечно, конечно, – в голосе Дудынина звучал неподдельный энтузиазм. – Еще горячего кофе?
Сапфирова одобрила предложение хозяина дома милостивым кивком. Устроившись поудобнее на диване и пригубив горячий напиток, она начала:
– Гибель Ольги Смирновой можно было истолковать как угодно. На первый взгляд, наиболее вероятной версией казался несчастный случай. Меня, однако, смущало несколько вещей: молодая здоровая девушка, не пьяная, не накачанная снотворным, как же она там оказалась и, главное, почему упала с обрыва? Еще один момент – случайно увиденная мною встреча Смирновой с Ниной Агафоновной и Витковским, встреча неожиданная для всех троих. После этого инцидента мне стало ясно – у Смирновой в деревне есть недоброжелатели.
– И что же, вы уже тогда посчитали возможным мотивом месть? – спросил Дудынин.
– При чем тут месть? – вмешался прокурор. – Ведь ясно же, что Марина и месть не имеют отношения…
– Я поняла, что хотел сказать Владислав Анатольевич, – слегка раскрыв в воздухе ладонь, остановила Ермолкина Таисия Игнатьевна. – Да, конечно, на тот момент мотив мести со стороны родственников погибшего Андрея я рассматривала как вполне вероятный. Плюс ко всему моя вечная подозрительность, да и фактор того, что уже четыре года в нашей деревне что-то случается.
– А когда вы задумались о другом мотиве? – это спросила Камышина.
– Возможность другого мотива, но весьма неопределенную, я держала в голове все время. Видите ли, Полина Андреевна, мотив с местью в первую очередь бросал подозрение на Милютину, хотя остальные не исключались,
