Ознакомительная версия.
– Что привело вас в Сэттон-Чанселор, миссис Бересфорд?
– О, мы хотим приискать себе домик в деревне, – сказала Таппенс. – Муж уехал на несколько дней на какую-то конференцию, и я решила проехаться по разным местам, чтобы выбрать симпатичное местечко – присмотреться, узнать, сколько это будет стоить, и так далее.
– Я слышал, что вы смотрели дом возле моста на канале, верно?
– Да, смотрела. Мне кажется, я видела его однажды из окна, когда ехала в поезде, и он показался мне таким симпатичным – по крайней мере, снаружи.
– Да, я согласен. Однако даже снаружи он требует заботы и внимания. Крыша и все такое прочее. С противоположной стороны он не так красив, не правда ли?
– Конечно. Вообще, мне показалась странной идея разделить дом на две половины таким необычным образом.
– Да, но разные люди думают по-разному, – заметил сэр Филипп Старк.
– Вы никогда не жили в этом доме? – спросила Таппенс.
– Нет, никогда. Мой собственный дом сгорел много лет назад. Правда, часть его уцелела. Вы, наверное, видели его, или вам показывали. Он находится на горе, немного повыше дома викария. Горой в наших краях называют просто холм. Мой отец построил этот дом еще в 1890 году, а может быть, и раньше. Особняк, которым он гордился. В готическом стиле, несколько напоминал Бальморал. В наши дни архитекторы снова вернулись к этому стилю и восхищаются им, хотя лет сорок назад он вызывал у них отвращение. Это был в полном смысле «дом для джентльмена». – В его словах прозвучала легкая ирония. – Бильярдная, будуар, колоссальная столовая, бальная зала, не меньше четырнадцати спален, и в свое время – по крайней мере, мне так говорили – обслуживал этот дом целый штат прислуги, состоявший из четырнадцати человек.
– Судя по вашему тону, вы сами никогда его не любили.
– Верно, не любил. Я не оправдал надежд своего отца. Он был весьма преуспевающим предпринимателем и надеялся, что я пойду по его стопам. А я не пошел. Отец обошелся со мной очень благородно. Я получал каждый год вполне приличную сумму денег – тогда это называлось содержание, – и он оставил меня в покое.
– Я слышала, что вы интересуетесь ботаникой.
– Да, это одно из моих увлечений. Я собирал гербарии из полевых цветов в разных местах и в разных странах, в особенности на Балканах. Вам не приходилось бывать на Балканах и собирать там полевые цветы? Это изумительное место.
– Звучит заманчиво. А потом снова возвращались и продолжали жить здесь?
– Я давно здесь не живу, вот уже много лет. В сущности, я здесь не бывал с тех пор, как умерла моя жена.
– Ах вот как, – сказала Таппенс слегка смущенно. – О, я не... простите.
– Это случилось уже давно. Она умерла еще до войны. В 1938-м. Она была очень красивой женщиной.
– У вас в доме сохранились ее фотографии?
– О нет, дом стоит совершенно пустой. Вся мебель, картины и прочие вещи свезли и отдали на хранение. Остались только одна спальня, кабинет и гостиная, куда приезжает мой управляющий или я сам, когда возникает надобность заняться делами по имению.
– А имение не продали?
– Нет. Ходят разговоры о разных проектах, о разработках, связанных с землей. Я не интересовался, поскольку эти дела меня не занимают. Мой отец надеялся положить начало некоей феодальной династии. Я должен был ему наследовать, а после меня – мои дети, и так далее, и так далее. – Он помедлил немного и продолжал: – У нас с Джулией не было детей.
– Понимаю, – мягко проговорила Таппенс.
– Вот и получается, что мне незачем сюда приезжать. Я и не приезжаю. Все, что нужно, делает за меня Нелли Блай. – Он улыбнулся ей через комнату. – Она была для меня превосходным секретарем – лучше не бывает. Нелли Блай до сих пор занимается моими делами.
– Вы никогда сюда не приезжаете и в то же время не хотите продать свое имение? – удивилась Таппенс.
– Тому есть весьма веские причины, – отозвался Филипп Старк. Легкая улыбка скользнула по его аскетическому лицу. – Возможно, я в какой-то степени все же унаследовал деловые качества своего отца. Дело, видите ли, в том, что земля все время растет в цене. Это значительно более выгодное вложение капитала, чем деньги, вырученные от ее продажи. Стоимость земли увеличивается буквально каждый день. Когда-нибудь – кто знает? – здесь будет выстроен новый спальный район.
– И вы разбогатеете?
– Я стану значительно более состоятельным человеком, – сказал сэр Филипп. – Я и сейчас достаточно богат.
– Чем вы занимаете свое время?
– Я путешествую, у меня есть кое-какие интересы в Лондоне. Например, картинная галерея. Покупаю и продаю картины. Все это очень интересные занятия. Они занимают время – до того самого момента, когда тебе на плечо опустится тяжелая рука, что будет означать: «Время уходить».
– Не говорите так. Это звучит... у меня мурашки забегали по спине.
– Напрасно, вам предстоит это не скоро. Мне кажется, что вы проживете долгую жизнь, миссис Бересфорд, и очень счастливую.
– Я и теперь счастлива, – сказала Таппенс. – Не сомневаюсь в том, что получу свою долю болячек и недугов, которыми страдают старики, – оглохну, ослепну, приобрету артрит и прочие приятные вещи.
– Я думаю, вы не будете от всего этого страдать, как другие. Вы и ваш муж, осмелюсь сказать, не нарушая приличий, счастливы вместе.
– О, вы правы! – воскликнула Таппенс. – Я считаю, что в жизни нет ничего лучше, чем быть счастливой в браке. Вы согласны?
Мгновение спустя она уже пожалела, что произнесла эти слова. Взглянув на человека, сидевшего напротив нее, который, как она понимала, много лет скорбел о своей жене и который, вероятно, продолжает ее оплакивать, она рассердилась на себя.
Глава 16
НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО
Это было на следующее утро после вечера у викария.
Айвор Смит и Томми, прервав свою беседу, посмотрели на Таппенс. А Таппенс не отрываясь смотрела в камин. Мысли ее витали где-то далеко.
– Что делаем дальше? – спросил Томми.
С глубоким вздохом Таппенс вернулась оттуда, где бродили ее мысли, и взглянула на мужчин.
– Мне по-прежнему кажется, что все между собой связано, – сказала она. – Вчерашний вечер, например. Для чего он был устроен? Что все это означает? – Она посмотрела на Айвора Смита. – Вы оба, возможно, это понимаете. Вы знаете, где мы находимся?
– Ну, я бы не стал так ставить вопрос, – ответил Айвор. – Мне кажется, что цели у нас все-таки разные, разве не так?
– Не совсем.
Оба вопросительно уставились на нее.
– Ладно, признаю, – вздохнула Таппенс. – Я – женщина, одержимая одной идеей. Я хочу найти миссис Ланкастер. Хочу быть уверенной, что с ней ничего не случилось.
– Для этого тебе нужно сначала найти миссис Джонсон, – заметил Томми. – Ты никогда не найдешь миссис Ланкастер без миссис Джонсон.
– Миссис Джонсон. Да, очень хотелось бы... Но вас, насколько я понимаю, эта линия не интересует, – сказала Таппенс, обращаясь к Айвору Смиту.
– Нет, что вы, миссис Томми, очень даже интересует.
– А мистер Экклз?
Айвор улыбнулся.
– Я думаю, недалек тот час, когда возмездие настигнет мистера Экклза, – сказал он. – И все– таки я бы не стал на это особенно рассчитывать. Этот человек заметает следы с необыкновенным искусством. Настолько, что никаких следов вообще не остается. Все, что он замышляет, им же идеально организовано, – задумчиво добавил Айвор себе под нос.
– Вчера вечером... – начала Таппенс и замолкла. – Могу я задавать вам вопросы?
– Задавать-то можно, – сказал Томми, – только не особенно рассчитывай на вразумительные ответы со стороны Айвора.
– Сэр Филипп Старк, – начала Таппенс. – Какую роль во всем этом деле играет он? Он не похож на преступника, разве что это такие преступления... – Она прикусила язык, чтобы не проговориться насчет предположений миссис Копли, связанных с убийствами детей.
– Сэр Филипп Старк фигурирует в этом деле как весьма важный источник информации, – сказал Айвор Смит. – Он – крупнейший землевладелец не только в этих краях, но и в других частях Англии.
– В Камберленде?
Айвор Смит бросил на нее быстрый взгляд:
– Камберленд? Почему вы упомянули это графство? Что вам известно о Камберленде, миссис Томми?
– Ничего, – ответила Таппенс. – Просто пришло в голову, сама не знаю почему. – Она нахмурилась, словно пытаясь что-то припомнить. – И еще алая роза с белыми полосками возле дома – есть такой старинный сорт роз. – Она покачала головой. – Этот «Дом на канале» принадлежит сэру Филиппу Старку?
– Ему принадлежит земля. Почти вся земля в округе.
– Да, он говорил об этом вчера вечером.
– Благодаря ему мы многое узнали о том, кто арендует землю или сдает ее в аренду – из-за сложных юридических хитросплетений это обстоятельство было невероятно трудно выяснить.
– Агентства, в которые я заходила на Маркет-сквер... в них тоже что-то нечисто или мне только так показалось?
Ознакомительная версия.
