Билл хмыкнул, сердито сверкнув глазами, а Эллери сухо заметил:
— Не имел удовольствия с ней познакомиться. А что, это тоже конь в юбке?
— Хуже. У нее заскок по части авиации — случай исключительный и в крайней форме. Она может говорить только о полетах и проест ими мозги кому угодно. Короткие седые волосы, нос как у Цезаря и богатство Мидаса. Ну так вот, милая миссис Джоунс пыталась дознаться, что случилось с ее маленьким мальчиком Берком.
— О! — воскликнул Билл, и в его глазах снова вспыхнуло беспокойство.
— Похоже, вчера поздно вечером Берк изволил явиться домой с синяком под глазом, разбитым носом и выбитым передним зубом, — сообщила Андреа, — а он, знаете ли, носится со своей внешностью как с писаной торбой. Так что какое-то время этот джентльмен на людях появляться не будет.
— Значит, лошади отдохнут, — вставил Билл.
— И само собой разумеется, — продолжила Андреа, — миссис Джоунс хотела знать, почему я расторгла помолвку. Потом в это дело ввязалась моя мама, так что мы отлично провели время. Я думала, маму хватит удар прямо на моем ковре.
— А ты?.. — спросил Билл.
— Нет, не сказала, — заявила Андреа, глядя в пол. — Я решила, что хорошего помаленьку и одного потрясения достаточно. Позже. — Она понизила голос. Потом улыбнулась и снова заговорила нормальным тоном: — Ты, наверное, хочешь спросить, зачем я пришла?
— Достаточно на день и одной заботы, — галантно вставил Эллери.
— Нет, правда. Я проснулась утром и вспомнила кое-что, о чем вчера напрочь забыла. Может, это и незначительная деталь, но вы сами сказали, что хотели бы знать все подробности.
— Андреа, — вскочил со своего места и сразу снова сел Эллери. — Это о том вечере в хижине?
— Да. То, что я видела до того, как меня ударила эта жуткая женщина.
— Что же вы видели? — Спокойствие Эллери как рукой сняло, и он в нетерпении заторопил девушку: — Что именно, Андреа? Не волнуйтесь. А важно это или нет, предоставьте решать мне. Так что это было?
— Спички. — Андреа пожала плечами. — Эти желтые спички на тарелке. Вы помните, я сказала вам, что это мелочь. Но их было не столько.
Билл вскочил, словно в голову ему внезапно пришла какая-то мысль, и бросился к окну. Внизу, на Западной Восемьдесят седьмой улице, у тротуара стоял черный роскошный автомобиль. В нескольких ярдах за ним был припаркован неопределенного вида седан, за рулем сидел, покуривая, человек с суровыми чертами лица.
— Андреа! Тебе не следовало приходить! Ты сошла с ума! До меня только что дошло. Ведь эта твоя роскошная машина так и привлекает к себе все взоры? Эта женщина может сообразить!
Андреа побледнела. Но Эллери поторопился ее и Билла успокоить:
— Никакой опасности нет. Не веди себя как старуха, сын мой. Продолжайте, Андреа, продолжайте! Что вы говорили об этих спичках? Вы сказали, что их было не столько.
Андреа смотрела широко открытыми глазами на Билла.
— Их было меньше, — с трудом выговорила она.
— Меньше? — воскликнул Эллери. — Когда?
— Когда я стояла у стола перед тем, как она ударила меня сзади по голове. Я ясно видела тарелку. Все было отчетливо видно, как на фотографии. Наверное, это мои нервы. Я была на грани, и мозг бешено работал.
Эллери оперся на стол руками с таким напряжением, что у него побелели костяшки пальцев.
— Перед тем как она вас ударила, на тарелке было меньше спичек, чем когда?
— Чем тогда, когда я пришла в себя и обнаружила у себя в руке записку, а той женщины уже не было, и на полу лежал Джо.
Эллери оттолкнулся от стола.
— Послушайте, Андреа, — четко проговорил он. — Давайте выясним все подробно до малейшей детали. Вы вошли, подошли к столу, увидели тарелку, вас ударили по голове, и когда вы пришли в сознание, то заметили, что на тарелке стало больше спичек, чем их было тогда, когда вы только пришли. Так? Теперь скажите, насколько больше? — Он это произнес голосом, в котором звучали повелительные нотки. — Думайте, думайте, пожалуйста. Мне нужно точное число.
Андреа смутилась и наморщила лоб.
— Не могу припомнить, насколько именно больше их стало, когда я очнулась. Но я помню, сколько их было на тарелке, когда я вошла в хижину.
— Этого достаточно.
— Их было шесть, я точно помню число. Шесть спичек на тарелке. Думаю, я бессознательно сосчитала их.
— Шесть. Шесть. — Эллери забегал между Андреа и Биллом. — Обожженных, да?
— О да. Шесть спичек, оторванных от картонки и использованных.
Эллери плотно сжал губы и продолжил метаться, казалось совершенно не видя ничего перед собой.
— Но, Эллери, — разочарованно заметил Билл, — какая разница, сколько спичек она видела?
Эллери отмахнулся. Андреа и Билл переглянулись сначала в смущении, а затем, когда Эллери плюхнулся в кресло и стал что-то высчитывать на пальцах, со все возрастающим возбуждением.
Наконец Квин перестал считать, и лицо его разгладилось.
— Андреа, а как было, когда вы первый раз заглянули в хижину? Я о тарелке?
— Вы имеете в виду, в восемь часов?
— Да.
— Тарелка была пуста.
— Вот это новость так новость! Вы уверены, что ничего больше не упустили? Есть тут одна загвоздка. — Эллери остановился, снял пенсне и стал постукивать им по губам.
Андреа задумалась:
— Вроде все. Думаю, это все.
— Пожалуйста, сосредоточьтесь. Стол. Постарайтесь увидеть его как тогда. Что было на нем в восемь часов?
— Пустая тарелка. Настольная лампа, выключенная, я включила ее, как, по-моему, уже говорила. Вот и все.
— А в восемь тридцать пять, когда вы вошли, — то есть перед тем, как вас ударили?
— Лампа, тарелка с шестью полуобгоревшими спичками и... о!
— О! — воскликнул Эллери. — Задели-таки мнемоническую струну?
— Было что-то еще, — пробормотала Андреа, словно во сне. — Теперь все вспомнила! На тарелке была еще картонная спичечная коробочка! Закрытая!
— А! — пропел Эллери и надел пенсне. — Интересная деталь. — Тон, каким он это произнес, и внезапно появившийся в его глазах блеск заставили Андреа и Билла со всем вниманием поглядеть на друга. — А эта спичечная коробочка, Андреа, вы что-нибудь о ней помните?
— Да нет. Только то, что она была закрыта. Обыкновенная книжечка с картонными спичками. Ну, сами знаете. Такая маленькая коробочка наподобие книжечки, где верхняя обложка заходит за полоску, о которую чиркают спички.
— Да, да. Это все, Андреа? Вы уверены?
— Я, право, не понимаю. Пожалуй, все.
Глаза Эллери блестели.
— Это заставляет нас еще раз вернуться к моменту после нападения на вас. Итак, что было на столе, когда вы пришли в себя?
— Тарелка. А на ней много таких же использованных желтых картонных спичек — вы сами видели их в тот вечер. Лампа и этот ужасный нож — в крови, со жженой пробкой на кончике.
— Ничего больше?
Она задумалась.
— Ничего. Больше ничего.
— А спичечной пачки там не было?
— Нет.
— Гм... — Эллери некоторое время пристально смотрел на Андреа. Потом поднялся и обратился к Биллу: — Как тебе понравится работенка — не отходить от Андреа ни на шаг несколько дней? Я передумал. Сейчас я должен согласиться, что некоторая опасность есть — больше, чем вчера вечером.
— Я же говорил тебе, что так оно и будет! — сердито воскликнул Билл, размахивая руками. — Андреа, что за ребячество было являться сюда так открыто. И что я, по-твоему, должен делать, Эллери?
— Забери Андреа домой. И там оставайтесь. Стань ее тенью. Не такое уж это обременительное задание, полагаю.
— Вы действительно думаете... — не очень возмущенно пробормотала Андреа.
— Так будет безопаснее, Андреа. Ох, Билл, Билл, да не стой ты как восковая фигура из музея мадам Тюссо!
Билл в мгновение ока исчез за дверью спальни и выскочил оттуда с невероятной быстротой, уже одетый и красный до корней волос.
— Минутку, — остановил его Эллери и ушел в спальню. Вернулся он с задумчивым видом, держа в руке табельное оружие полицейского — револьвер 38-го калибра. — Прихвати с собой эту железяку. Осторожно, он заряжен. Попусту с оружием не играй. Как им пользоваться, надеюсь, знаешь?
— Я имел с такими дело, — буркнул Билл.
— Господи, Андреа, что за ужас в глазах! Это просто на всякий случай. Экстренные меры безопасности. Мало ли что. А теперь ступайте. Не спускай с нее глаз, Билл!
— У нас могут быть неприятности с родными Андреа, — сказал Билл, размахивая револьвером. — Ты для этого дал мне его?
— Можешь пальнуть из него в этого безликого стража, — с иронией бросил Эллери.
Билл схватил за руку Андреа и, ухмыляясь, потащил ошеломленную девушку к выходу. Эллери быстро подошел к окну. Он стоял не шевелясь до тех пор, пока Билл и Андреа не сбежали по ступенькам вниз. Левой рукой Билл крепко держал Андреа за руку, правую не выпускал из кармана. Они вскочили в черный автомобиль и отъехали. Неопределенного вида седан сразу же двинулся по улице.
