они случались, с указанием точного времени и места. Готов поспорить с вами на один фунт, что вы уснете прежде, чем закончите писать. Вы меня поняли?
Она взглянула на него со смутным выражением удовольствия на лице.
— А вы не очень-то похожи на полицейского, — с сомнением сказала она. — Мне всегда нравилось заключать пари на небольшие суммы. Да, я вас поняла.
— Прекрасно. Фокс будет свидетелем нашего пари. Поезжайте. Доброй ночи, и благослови вас бог.
— О! Спасибо. Благослови вас бог, — старательно выговорила она.
— Ну, пошли! — сказал своим прекрасным голосом Баррабелл. Он положил их ключи на стол и приобнял Нину. — Пойдем, Нинни, — пропел он и впервые прозвучал довольно фальшиво. — Пойдем спатеньки.
Служебная дверь закрылась за ними.
— Они последние, Фокс? — спросил Аллейн.
— Последние, — ответил Фокс.
— Что из всего этого выглядит определенным?
Они открыли свои блокноты, Аллейн также раскрыл свою программку.
— Мы можем отмести большинство небольших ролей, — сказал он. — Они были слишком активны. Всех сражающихся. Когда они были за кулисами, они вопили и бились друг с другом напропалую.
— Я стоял в темном углу и могу поклясться, что ни один из них не подходил к нему близко, — сказал Фокс.
— Да. Их сцены были хорошо отрепетированы, и если предположить, что кто-то из них целенаправленно выбился из строя, остальные бы сразу это заметили и набросились бы на него с упреками. Может, это и выглядело как ирландский пикник, но двигались они с точностью до дюйма.
— Можете их вычеркивать, — сказал Фокс.
— С радостью, — сказал Аллейн и сделал это. — Кто остается? — спросил он.
— Роли, в которых есть слова. Это проще, чем кажется. Этот парень, похожий на полковника Блимпа [127], и его сын. У них не было шанса. Сын был «мертв» и лежал на сцене, скрытый от зрителей, а старик изображал британскую сдержанность наверху лестницы, пока совершалось убийство.
— С Сивардами прощаемся. А Малькольм был на сцене и произносил текст. Теперь я повторю, не в первый и, боюсь, не в последний раз. Гастон Сирс был в критический момент за кулисами и шепотом разговаривал с королем и мисс Гэйторн. Юный Уильям был с ними. Ведьмы уже пришли для выхода на поклон и ждали на платформе в глубине сцены. Теперь Макдуф. Посмотрим на него более пристально. На первый взгляд казалось, что это вариант. Он вспыльчивый мужчина, и между ним и Макбетом были какие-то проблемы. Он закончил поединок, загнав Макбета за кулисы. По его словам, Макбет закричал и упал как обычно, а он сразу ушел за кулисы, и это видели несколько актеров. Актеры это подтвердили. К этому моменту Макбет уже был мертв. Мы с вами попробовали проделать это, Братец Лис, и у меня это заняло больше четырех минут. Мы сыграли сцену с Гастоном в роли Макбета, и она заняла три минуты. Более того, Мортен-Макдуф должен был снять бутафорскую голову с меча до того, как убить его, в то время как Макбет — повторяю до тошноты — стоял или лежал там и ждал, пока его обезглавят. И это, Братец Лис, не имеет смысла. Как указал нам сам Макдуф, ему гораздо проще было бы совершить ошибку во время поединка, а потом сказать, что он не знает, как так получилось.
— Его меч тупой.
— Он достаточно тяжел, чтобы стукнуть Макбета по голове и убить его.
— Да. Но этого не произошло.
— Нет. Продолжим. Банко. Банко — очень подозрительный тип. Он неискренен, этот Банко, и он долгое время был «мертв» и свободен, и вплоть до второго выхода на поклон мог идти куда пожелает. Он мог пойти в левый угол сцены и ждать там в темноте с клейдеамором, когда Гастон оставил его там, чтобы рабочий сцены надел на него бутафорскую голову. Рабочий ее надел, но Банко ее снял и совершил убийство. Мотива я не вижу, но такая вероятность есть.
— И вы хотите сказать, что Банко — автор всех этих странных шуток с бутафорскими головами? И отпечатанного на машинке послания?
— Я склонен так думать. Мне все равно не особенно нравится эта идея.
— Хм! — хмыкнул Фокс.
— Мы пока закончим и поедем по домам. — Он посмотрел в темный зрительный зал. — Это была прекрасная постановка, Фокс, — сказал он. — Лучшая из всех, что я видел. Почти слишком хорошая. Я не думаю, что они смогут продолжить ее играть.
— Как думаете, чем они ее заменят?
— Бог знает. Чем-нибудь совершенно другим. Какой-нибудь легкой комедией вроде «Добыть подвязку Герти» [128], — сердито ответил Аллейн.
II
— Интересно, чем занимаются сейчас Смиты, — сказала Эмили.
— Смиты? — переспросил Криспин. — Какие Смиты? А, ты имеешь в виду Уильяма и его маму, — сказал он и вернулся к своей книге.
— Да. Твой отец отправил его домой, как только понял, что произошло. Кажется, он сказал им только, что произошел несчастный случай. Может быть, сказал еще «с сэром Дугалом». Они ничего не могли прочитать в воскресных газетах. Для них это будет ужасным потрясением.
— А сколько ему лет? — спросил Робин, лежавший на спине на широком подоконнике, слегка дрыгая ногами в воздухе.
— Кому? Уильяму?
— Да.
— Девять.
— Как мне.
— Да.
— Он глупый и зеленый?
— Он точно не глупый, и я не понимаю, что ты имеешь в виду под словом «зеленый».
— Неопытный. Как маленький ребенок.
— Ничего подобного. Он умеет драться. Он обучается карате, и он хороший гимнаст.
— А он умеет ругаться?
— Я не слышала от него таких слов, но думаю, что умеет.
— Наверное, он очень занят по воскресеньям, — сказал Робин, быстро вращая педали невидимого велосипеда.
— Этого я не знаю. Давай я приглашу его к нам на ланч? Ты мог бы поехать в Ламбет на такси и привезти его. Так, просто подумала, — небрежно сказала она.
— Да, да, давай! — закричал Робин и вскочил на ноги. — Пожалуйста, пригласи его! Пожалуйста!
— Так тому и быть.
Эмили просмотрела список актеров, который Перегрин приколол на стену рядом с телефоном, и набрала номер.
— Миссис Смит? Это Эмили Джей. Двое моих сыновей приехали домой на каникулы, и мы хотели бы пригласить к нам в гости Уильяма. Робин — его ровесник, он мог бы приехать и забрать его к нам на такси сегодня. А мы обещаем вернуть его домой после раннего ужина. Да. Да, пожалуйста.
Она услышала, как миссис Смит спокойным голосом повторяет ее приглашение сыну.
— Ты хотел бы поехать? — спросила она.
— Думаю, да, — ответил голос Уильяма. — Да. Спасибо.
— Да, он будет рад приехать, большое вам спасибо.
— Робин будет у вас примерно через полчаса
