Мисс Камден бросила взгляд на стенные часы.
– Десять минут вам хватит? Дело в том, что у меня перед ленчем тренировка по баскетболу.
– А вас может кто-нибудь заменить?
Мисс Камден усмехнулась.
– Вы думаете, это так просто?
– А разве нет?
– Кто же меня заменит? Кому это надо? – Мисс Камден посуровела. – И прежде всего директору. В такой большой школе должно быть несколько тренеров по разным видам спорта. А я тут одна, совмещаю все в одном лице. И в школе ничего не изменится, пока директор не поменяет своего отношения к физкультуре. Девочкам еще повезло, у них есть я. А у мальчиков нет даже квалифицированного педагога. Летом, правда, приходил один профессионал по крикету. Но это всего лишь эпизод. Футбол у нас вообще в загоне. Хоккей тоже. Просто стыд и позор. Я пытаюсь что-то делать, и в результате у меня вообще нет ни минуты отдыха.
Миссис Брэдли видела, что нагрузка у мисс Камден действительно непомерная. Лицо осунувшееся, под глазами темные круги.
– Я поговорю с мистером Клиффордсоном, – сказала она.
Мисс Камден кивнула.
– Было бы неплохо. – Выражение глаз миссис Брэдли внушало надежду, что разговор с директором не будет бесполезным. – Но я должна идти. Мои девочки уже собрались.
Она поспешила к выходу из зала, красиво сложенная, в изящной тунике. Миссис Брэдли двинулась следом.
На улице было солнечно, но довольно прохладно. Как-никак декабрь. Полтора десятка девочек в темно-синих спортивных костюмах отрабатывали точность паса. Мисс Камден в яркой фланелевой спортивной куртке с большими нагрудными карманами время от времени свистком подавала им команды.
Миссис Брэдли ничего в этой игре не понимала, но с интересом наблюдала некоторое время, пока холод не дал о себе знать. Она совсем забыла, что вышла на улицу раздетой. Надо было возвращаться в здание, но тут она увидела юного Харствуда, бредущего вдоль баскетбольной площадки, и направилась к нему.
– Деточка.
Харствуд, который, как и большинство старшеклассников в школе, испытывал симпатию к этой невысокой пожилой красивой даме, с улыбкой остановился. Утренний инцидент в кабинете директора, видимо, был полностью забыт.
– Сходи, пожалуйста, в учительскую, – попросила миссис Брэдли, – и принеси мое пальто, оно темно-зеленое, и шляпу – она висит на том же крючке. Не забудь шарф и перчатки. Бог знает, куда я их положила, но ты найдешь.
Харствуд, понимая, что дама замерзла, припустил со всех ног и вскоре вернулся.
– Скажи мне, – спросила миссис Брэдли, одеваясь с его помощью, – у вас тут есть секция бокса?
– Нет, – ответил Харствуд. – Ребята уговаривают мистера Пула, чтобы он с ними занялся, но он не соглашается.
– Мистер Пул – боксер?
Харствуд улыбнулся.
– Ну, не совсем, но он достаточно крепкий и знает приемы.
– В самом деле? – насторожилась миссис Брэдли. – И откуда это тебе известно?
– Мистер Пул любит о себе рассказывать. Этим летом, например, в Марселе участвовал в потасовке в пабе. Рассказывал нам об этом на уроке. С ним тогда был мистер Смит. Мы вообще, как только устаем от математики, тут же переключаем его на воспоминания. Он легко поддается, любит похвастаться. Думаю, мистер Пул привирает, в смысле приукрашивает, где-то процентов на шестьдесят. Но и оставшихся сорока хватает, чтобы понять, что они летом здорово провели время.
– Ты, я смотрю, умеешь анализировать услышанное? – похвалила миссис Брэдли.
Харствуд широко улыбнулся.
– Привык на уроках истории. Я ее сдал на «отлично», наш учитель, старина Кембелл, хорошо меня подготовил. Я ему очень обязан.
Миссис Брэдли кивнула. А затем неожиданно спросила:
– Ты не знаешь, кто бы тут мог починить мой переносной приемник? Мне кажется, там не в порядке шнур питания. Думаю, с этим мог бы справиться тот, кто разбирается в электричестве.
Прежде чем ответить, Харствуд долго молчал.
– Наверное, ребята из физического кружка. Они в этом семестре много занимались электричеством.
– Хорошо, я учту.
Они двинулись вдоль беговой дорожки, огибавшей футбольное поле.
– Позвольте спросить, миссис Брэдли, – произнес Харствуд примерно через полминуты молчания. – А почему этим делом не занимается полиция?
Миссис Брэдли не стала притворяться, что не понимает, о чем идет речь.
– Возможно, она этим займется, а возможно, и нет. Во многом это зависит от моей работы здесь.
– А если кого-нибудь обвинят, а он не виноват? – продолжил Харствуд.
– И что?
– Его могут оправдать?
– Конечно, – ответила миссис Брэдли. – Если попадется хороший адвокат.
– Вот и Лестрендж так говорит, он недавно в нашей школе. Его дядя добивался оправдания не только невиновных, но и настоящих убийц.
– Добиваться оправдания убийц безнравственно, хотя для Фердинанда это значения не имеет, – проговорила миссис Брэдли, а затем пояснила: – Фердинанд Лестрендж – это мой сын от первого брака.
– Неужели? – восхитился Харствуд. – Как здорово! Значит, Джон ваш племянник?
– Да. Но он, кажется, моложе тебя?
– Моложе. Ему шестнадцать, а мне в апреле исполнилось восемнадцать.
Они обошли футбольное поле три раза и направились в здание, где прозвенел звонок на ленч. Мисс Камден закончила тренировку и вместе с ними вошла в холл.
– Я поем быстро, – сказала она, обращаясь к миссис Брэдли. – Так что, если вы хотите поговорить, давайте встретимся через пятнадцать минут в мастерской рукоделия.
IVУчительница физкультуры переоделась. Блузка, юбка, джемпер, как и у остальных учительниц.
Они устроились на стульях среди швейных машинок и разборных столов на козлах. На стенах мастерской были развешаны рисунки с образцами различных видов вышивки и прочая атрибутика рукоделия.
– Так что вы хотели узнать? – спросила мисс Камден, глядя на стенные часы.
– Что я хочу узнать? – переспросила миссис Брэдли. – Да, собственно, ничего. Просто я надеялась, что вы наведете меня на мысль, кто мог убить Келму Феррис.
Мисс Камден густо покраснела.
– Откуда мне знать?
– Но вы согласны, что ее убили?
– Согласна.
– А почему?
Мисс Камден подумала.
– Ну, хотя бы потому, что сюда приехали вы. Кроме того, она была не из тех, кто кончает самоубийством.
– Разве можно сказать уверенно так вообще о любом человеке?
– Не знаю. Мы ведь поссорились – вам, наверное, рассказывали, – как раз накануне премьеры.
Миссис Брэдли кивнула.
– Да, я слышала об этом. Что-то связанное с баскетболом? Мисс Феррис убили где-то во время первого акта. Вы тогда сидели в зрительном зале?
– Да. Ко мне еще подходила миссис Бойл, предлагала сыграть Катишу. Довольно настойчиво. Говорила, что нигде не может найти мисс Феррис.
– И что вы?
– А я отказалась, так что играть пришлось ей самой.
– Отказались, потому что вас слишком поздно предупредили?
Мисс Камден помрачнела.
– Не в этом дело. Возможно, вы сочтете, что я вела себя недостойно, но почему мне нужно было им помогать. Эта роль была моя, несомненно, но ее отдали мисс Феррис. Так пусть она и играет, я желала ей успеха. Потом оказалось, что мисс Феррис куда-то пропала, и сразу же побежали ко мне. Разве это справедливо, вы не согласны?
– До некоторой степени, – проговорила миссис Брэдли, надеясь, что искренность поможет расположить к ней мисс Камден.
И это частично сработало. Ее голос потеплел:
– Конечно, лучше, чем миссис Бойл, я бы не сыграла. Она вне конкуренции. Но тот жалкий лепет, какой выдавала мисс Феррис, испортил бы весь спектакль. Мне рассказывали те, кто был на репетициях. Я ведь вообще мечтала о сцене, но отец не желал об этом и слышать. Он священник, и ему становилось плохо при одной только мысли, что его дочь станет актрисой. Я попыталась его убедить. – Мисс Камден рассмеялась. – Сыграла Кармен в Виллидж-холле на Рождество. Так это, наоборот, только укрепило его решимость. Пришлось пойти в учительницы. Вот так у меня всегда. Здесь не в ладах с директором, который слышать ничего не хочет о спорте, и дома мной недовольны. У меня есть старший брат. Он священник, метит в епископы. Так вот его родители обожают.
– Бедная девочка! – произнесла миссис Брэдли с искренним сочувствием.
– Бог знает почему я вам все это рассказываю, – произнесла молодая учительница, как будто опомнившись. – Ладно. Сколько времени? А то в двадцать минут второго у меня тренировка.
Было только пять минут второго, но миссис Брэдли не стала ее задерживать.
Мисс Камден встала и направилась к двери.
– Но, если здесь так много работы и директор вам совершенно не помогает, почему вы не уходите? – вдруг спросила миссис Брэдли.
Мисс Камден повернулась, убрав руку с дверной ручки.
– Потому что сейчас он не даст мне рекомендацию.
– И давно вы здесь работаете?
– Пять лет. Это мое первое место работы.
– Подойдите сюда и объясните, – попросила миссис Брэдли.
